Все её коллеги были такими трусами! Да и она сама была трусливой, под стать им. Но теперь всё будет иначе. Теперь она наверстает упущенное.

«Пусть тупая работа останется прежней, – говорила Марит сама себе, – но, по крайней мере, я выясню, что произошло с Сильвестером».

И когда Бьёрнар Сивертсен проходил мимо стола Марит, она встала и обратилась к нему:

– Я иду в туалет. Вы ведь тоже собираетесь? Пойдёмте вместе?

Марит произнесла это внятно и отчётливо. Она слышала, как шокированные коллеги принялись охать и ахать. Ведь Марит не просто заговорила с администратором в разгар рабочего дня, а заговорила о вещах, не связанных с работой.

– Ну да, – ответил Бьёрнар Сивертсен не громко, но и не тихо. И они вместе направились по проходу между столами и перегородками к выходу, тихонько болтая и улыбаясь друг другу. На самом деле Марит и Бьёрнар болтали о сущих пустяках, но они хотели заставить всех думать, что ведут себя как хотят и что им неважно, что фру Гросен с микрофоном в руке сверлит их взглядом, упираясь носом в стеклянную перегородку.

– Не… не… не… – только и смогла выговорить фру Гросен, потому что ничего незаконного Марит и Бьёрнар не совершали. К тому же начальница хотела выкроить время, чтобы успеть к новому парикмахеру. Ей нужно было подготовиться к выступлению Хансена-Высочансена, в котором тот должен был упомянуть её.

– Не… не… не… – передразнила Марит, когда они с Бьёрнаром вышли в коридор. И оба тихо рассмеялись. Но смеялись они недолго, потому что на самом деле ситуация была серьёзной. И Бьёрнар Сивертсен, похоже, немного нервничал: как-никак он разгуливал без дела в рабочее время.

– Ну, желаю удачи! – сказал он. – И помни, что ты не сделала ничего плохого, кроме того, что оказалась умнее других.

– И тебе удачи! – пожелала Бьёрнару Марит, обняла его, и он отправился на рабочее место. Пусть Бьёрнар сказал немного, но сказанного Марит было вполне достаточно. Она вернулась за свой стол, расправив плечи и уверенно глядя вперёд.

В двенадцать минут первого двойные балконные двери распахнулись. На балкон столовой, как обычно в это время, вышел генеральный директор фабрики Хансен-Высочансен. Мгновенно зал затих. Директор оглядел собравшихся, медленно переводя взгляд слева направо.

– Как ваши дела? – наконец произнёс он.

– Спасибо, всё хорошо, господин Хансен-Высочансен, – ответили ему хором тысячи голосов.

– Я вас не слышу, – прокричал Хансен-Высочансен, приложив руку к уху. – Что вы говорите?

– Спасибо, всё хорошо, господин Хансен-Высочансен!

– Благодарю вас. Сегодня мы собрались не на обычный обеденный перерыв, а на… необычный. Во-первых, я рад сообщить вам, что наше предприятие посетит сам премьер-министр!

Хансен-Высочансен сделал небольшую паузу, и посыпались громкие аплодисменты. Марит хлопнула один раз в ладоши, но, увидев, как Бьёрнар Сивертсен покачал головой и скрестил руки на груди, сделала так же.

– Как вам известно, в прошлом году наше предприятие было названо самым доходным, и лидер страны знает, насколько это ценно. Как вы знаете, его лозунг – «Участвует весь народ!». А разве у нас здесь не так?

Хансен-Высочансен сделал ещё одну короткую паузу. На этот раз ему зааплодировали ещё громче.

– Почему они так хлопают? – раздражённо спросила Марит Бьёрнара. Тот пожал плечами в ответ и покачал головой. Тут свет притушили, и под балконом появилось изображение с логотипом «Главвафли».

– Но чтобы сохранить то, чего мы достигли, нам не обойтись без взаимопомощи! – продолжал Хансен-Высочансен. – Иначе всё построенное нами рухнет.

– Ну, сейчас начнётся… – прошептал Бьёрнар Сивертсен и схватил Марит за руку.

– Если у вас есть неординарные идеи, поделитесь ими с вашим руководством! Если вы знаете тех, у кого есть такие идеи, расскажите о них вашему руководству!

И снова аплодисменты. Толпа ликовала.

– И тогда ваш руководитель передаст их своему руководителю… и так далее. Пока они не станут известны мне. И в этот раз именно так и случилось. Внимание!

Во всю стену высветился чертёж Марит Ос.

– Понятно, что это? – спросил Хансен-Высочансен, не дожидаясь ответа. – Это проект новых вафель.

Когда генеральный директор сделал паузу, по залу пронёсся шёпот. Хансен-Высочансен продолжил:

– Новый дизайн вафли! Его придумала сотрудница с третьего этажа – обычная работница, не отличающаяся ни выдающимися способностями, ни умом. Казалось бы: из углов квадратной вафли вырезаются квадраты, и вот уже квадратная вафля становится не совсем квадратной, как это было раньше. Рассмотрим её предложение?

– Нет! – хором взревели тысячи сотрудников. Во всяком случае, так послышалось Марит Ос, и она закрыла уши руками. Ей было больно слышать это. Марит думала о своей семье, о своих родителях, которые снова будут испытывать нужду, если их дочь окажется втянутой в скандал.

Затем в зале всё стихло. Хансен-Высочансен выдержал театральную паузу.

– Рассмотрим! – крикнул он. – Мы рассмотрим его! Мы изменим дизайн всех наших вафель. Они будут выглядеть ещё более замысловато! Ещё более оригинально! Ещё лучше! Это гениальный проект! И его автор…

Хансен-Высочансен сделал ещё одну театральную паузу.

– Что он сказал? – недоумённо спросил Бьёрнар Сивертсен.

– Тс-с, – сказала Марит, сжав его руку.

– Слушай!

– Его автор – фру Гросен!

Ни Марит Ос, ни Бьёрнара Сивертсена так и не уволили.

Их повысили. И перевели работать выше не на один, не на два, а на три этажа. На седьмой этаж. И хотя все похвалы за новый дизайн вафель достались фру Гросен, она позаботилась о повышении Марит и Бьёрнара. Но только потому, что они были нужны ей. Бьёрнар считал, что она сама никогда бы ничего не придумала.

Седьмой этаж ничем не отличался от третьего, только столы были больше, а проход между ними – уже. И на шторах, висевших на окне рядом с рабочим местом фру Гросен, был другой рисунок.

Но было одно отличие. На седьмом этаже сотрудники работали ещё больше, чем на третьем. Те, кто высоко поднялся по карьерной лестнице, боялись понижения, а получить повышение надежды было всё меньше.

Марит Ос радовалась новой работе. И когда она утром приходила на фабрику, ей нравилось подниматься на лифте ещё на три этажа выше. Ей было приятно, что, выходя из лифта на третьем этаже, бывшие коллеги смотрели на неё с завистью. К тому же ей нравилось, что на седьмом этаже у сотрудников было больше дел.

Однажды Марит Ос узнала, что Сильвестер лишился работы на кухне. Конечно, это была печальная новость, но Марит так увлеклась выполнением новых обязанностей, что скоро забыла об этом. Она всё реже и реже вспоминала о юноше с небесно-голубыми глазами.