мог придумать такое: «Спящая Красавица умерла. Людоед до сих пор жив и работает в городском ломбарде оценщиком. Мальчик с Пальчик женился на очень высокой женщине по прозвищу Гренадер, и дети их — люди обыкновенного роста»?

В 1956 году, на праздновании шестидесятилетия Шварца, которое усилиями самого юбиляра было лишено всякой помпезности и слащавого лицемерия, Николай Акимов сказал о своем друге удивительно точные слова: «…На свете есть вещи, которые производятся только для детей: всякие пищалки, скакалки, лошадки на колесиках и т. д.

Другие вещи фабрикуются только для взрослых: арифмометры, бухгалтерские отчеты, машины, танки, бомбы, спиртные напитки и папиросы.

Однако трудно определить: для кого существуют солнце, море, песок на пляже, цветущая сирень, ягоды, фрукты, взбитые сливки?

Вероятно — для всех! И дети, и взрослые одинаково это любят. Так и с драматургией.

Бывают пьесы исключительно детские. Их ставят только для детей, и взрослые не посещают такие спектакли.

Много пьес пишется специально для взрослых, и даже если взрослые не заполняют зрительного зала, дети не очень рвутся на свободные места.

А вот у пьес Евгения Шварца, в каком бы театре они ни ставились, такая же судьба, как у цветов, морского прибоя и других даров природы: их любят все, независимо от возраста.

…Секрет успеха сказок Шварца в том, что, рассказывая о волшебниках, принцессах, говорящих котах, юноше, превращенном в медведя, он выражает наши мысли о справедливости, наше представление о счастье, наши взгляды на добро и зло».

Е. Владимирова

ПРИЯТНО БЫТЬ ПОЭТОМ

* * *

Впервые опубликовано в книге

«Житие сказочника. Евгений Шварц», М., 1991.

Печатается по этому изданию.

Я не пишу больших полотен —

Для этого я слишком плотен,

Я не пишу больших поэм,

Когда я выпью и поем.

20-е годы

Случай

Впервые опубликовано в журнале

«В мире книг», № 10, 1976.

Печатается по этому изданию.

Был случай ужасный — запомни его:

По городу шел гражданин Дурнаво.

Он всех презирал, никого не любил.

Старуху он встретил и тростью побил.

Ребенка увидел — толкнул, обругал.

Котенка заметил — лягнул, напугал.

За бабочкой бегал, грозя кулаком,

Потом воробья обозвал дураком.

Он шествовал долго, ругаясь и злясь.

Но вдруг поскользнулся и шлепнулся в грязь.

Он хочет подняться — и слышит: «Постой,

Позволь мне, товарищ, обняться с тобой,

Из ила ты вышел когда-то —

Вернись же в объятия брата.

Тебе, Дурнаво, приключился конец.

Ты был Дурнаво, а теперь ты мертвец.

Лежи, Дурнаво, не ругайся,

Лежи на земле — разлагайся».

Тут всех полюбил Дурнаво — но увы!

Крыжовник растет из его головы,

Тюльпаны растут из его языка,

Орешник растет из его кулака.

Все это прекрасно, но страшно молчать,

Когда от любви ты желаешь кричать.

Не вымолвить доброго слова

Из вечного сна гробового!

. . . . .

Явление это ужасно, друзья:

Ругаться опасно, ругаться нельзя!

Начало 30-х годов

На именины хирурга Грекова

Стихотворение написано совместно с Н. Олейниковым. Впервые опубликовано в «Литературной газете», 17 июня 1968.