сильнее.

Молден застыл. Казалось, воздух звенит от напряжения.

– Ты забыл, как приходил ко мне, плакал и винил себя в его смерти? – спокойно промолвил Сильван. – А теперь стоишь здесь и делаешь все, чтобы обвинить моего сына в том, чего он не совершал?

Молден странно поежился – криво, одним плечом. В его лице и во всей фигуре как будто что-то обвалилось, словно край плохо сработанной мусорной ямы.

– Да чего, ничего я не говорю… – пробормотал он, сжимаясь под спокойным взглядом Сильвана.

Питер тихонько переступил с ноги на ногу. Мокрый, как мышь, он вдруг ощутил незнакомый сильный аромат, рассекший запахи листвы, мягкой земли и множества людей, точно нож. Питер бросил осторожный взгляд на Фэлри – тот сверкающими глазами смотрел на Сильвана.

Словно ослабла туго натянутая нить – все вокруг снова зашевелились и заговорили вполголоса. Несколько старейшин выступили вперед.

– Вот что, – откашлявшись, произнес один из них – крупный, пузатый мельник Девитт, – Элиас, конечно, перегибает палку… однако мальчишку твоего, Матье, придется под стражу взять. Пока мы не выясним, так сказать, все обстоятельства.

– Что?! – Питер не поверил своим ушам. – Я же пытаюсь вам помочь!

Девитт развел огромные ручищи.

– Как ни крути, а Винни пропал, и Илон с Макси тоже. Коли найдутся – тут же тебя отпустим, извинения принесем, все честь по чести. История твоя уж больно чудна́я, надо бы спокойно в ней разобраться.

– К сожалению, времени на это нет.

Звучный голос Фэлри, казалось, наполнил всю поляну и завибрировал в стволах деревьев. Питер впервые слышал, чтобы эр-лан говорил так громко. Девитт и остальные застыли с разинутыми ртами.

– Пока разбираетесь, от вас самих и вашей деревни и следа не останется, – холодно продолжил Фэлри, – уйдете прямо сейчас – возможно, еще сможете спастись. Мы вас предупредили.

С этими словами он шагнул к Сильвану и, подхватив его за талию, легко взмыл в небо. Питер отстал от них буквально на мгновение. Перед глазами мелькнули изумленные лица старейшин, ветки хлестнули по лицу, острый сучок царапнул руку.

А потом его знакомо окатило солнцем и ветром, и мир распахнулся, свободный от края и до края. Питер с наслаждением вдохнул свежий, холодный воздух и, догнав Фэлри, подхватил отца с другой стороны. Тот сохранял невозмутимый вид, словно каждый день парил в небе, точно птица.

Ветер хлестал Фэлри по лицу полотнищем тяжелых волос; он встряхнул головой и бросил на Питера вопросительный взгляд.

– Домой, – кивнул тот, – надо торопиться.

3

Солнце успело совершить лишь пару шажков по небу, когда троица приземлилась во дворе родного дома Питера. Куры с кудахтаньем бросились врассыпную, роняя перья.

Питер убедился, что отец твердо стоит на земле, и лишь тогда бросился к крыльцу. Фэлри последовал за ним.

– Скорее, они догадаются, где мы… отец?

Сильван неподвижно замер посреди двора, и слабо улыбнулся, когда Питер повернулся к нему.

– Я остаюсь.

– Что?! Ты не можешь остаться! – Питер подбежал к нему и схватил за плечи. – Ты мне нужен!

Сильван улыбнулся еще ласковее, и в ярком свете дня Питер вдруг увидел, какой он старый. Старый и уставший.

– Дела и правда скверные, и тебе лучше исчезнуть. Но я дождусь возвращения мамы. Если мы все уйдем, что будет с ней?

Мама!

Питеру стало стыдно – как он мог забыть! И все же сильнее сжал худую руку отца.

– Мы ее найдем. Но сейчас надо бежать, деревенские точно заявятся сюда!

– Им нужен ты, – покачал головой Сильван, – а я буду обузой для вас. Улетайте вдвоем и позаботьтесь друг о друге.

– Быть может, они и правда вас не тронут, – неожиданно вступил в разговор Фэлри, – хотя я бы не поручился – в свете того, что мы видели. Но здесь, у границы Барьера, самое опасное место. Если что-то… начнется, то с вашей деревни, понимаете?

Сильван нахмурился – казалось, его решимость поколебалась.

– Пожалуйста, идем с нами! – умоляюще произнес Питер. – Мама всегда составляет примерную карту маршрута, мы найдем ее!

Он потянул отца за собой в дом, тот подчинился с явной неохотой и, поднимаясь на крыльцо, с тоской промолвил:

– Эх, обладай я Даром, как раньше, смог бы понять, что у старейшин на уме.

Фэлри вдруг обернулся так резко, что связанные в хвост волосы улетели на другое плечо.

– У вас был дар телепатии?

Сильван удивленно взглянул на него.

– Не знаю, о чем ты, но в молодости я мог как бы «прочитать» человека. Я не видел его мысли, скорее, события… то, что с ним случилось – и что мучает его больше всего, что он хранит в глубине души и никому не показывает.

Они вошли в дом, Питер бросился собирать котомку для Фэлри – свою и отца он давно держал в полной готовности. Бегая по кухне, прислушивался к разговору.

– Как интересно, – задумчиво произнес Фэлри, и Питер улыбнулся, – эр-лан буквально озвучил его мысли, – дело в том, что десятилетия назад сеги вводили подобную генную модификацию… думали, если научатся слышать мысли друг друга, это приведет к большей терпимости и взаимопониманию в обществе.

– И как, привело? – Судя по звукам, отец тоже собирался, и у Питера отлегло от сердца.

– Увы, нет, наоборот, проект полностью провалился. Когда люди получили возможность слышать чужие мысли, отношения стали только хуже. Мысли ведь не всегда облекаются в слова или действия, и за них не следует человека осуждать, но…

– Понимаю. Изначально неудачная идея.

– Однако те, кто не откатил внесенные в генетический код изменения, могли передать эту способность своим потомкам.

Руки Питера дрогнули, и завернутый в полотенце хлеб упал на пол. Он поспешно поднял его, сунул в котомку и вбежал в спальню отца в тот самый миг, когда тот говорил:

– Боюсь показаться невежественным, но понять сложновато…

Фэлри повернулся к Питеру:

– Твой дед еще жив? Надо переговорить с ним.

– Я даже не знаю, в жизни его не видел… – Тут Питер осекся, заметив, как внезапно мучительной волной покраснел отец, как у него задрожали руки, а взгляд поспешно скользнул в сторону.

– Если он еще жив, то должен быть там, где прожил всю жизнь – в Тэрасе, – пробормотал Сильван, затягивая ремни котомки, – но зачем он вам? Я не понимаю…

Глаза Фэлри были как штормовое море, рассеченное белыми узорами пены.

– Затем, что если он передал вам этот дар, то, скорее всего, он уроженец Оморона. Возможно, здесь есть и другие сеги…

– … и мы сможем использовать это как предлог, чтобы остановить уничтожение людей за Барьером! – закончил Питер, и лицо Фэлри вспыхнуло, глаза засияли. На миг Питер вновь почувствовал, что они едины – как будто все еще парят в небе, слившись в поцелуе.

Он схватил ладонь Фэлри и крепко сжал.

– Мы остановим их! Мы сможем их остановить!

Взрослый человек, две набитые котомки – от своей Фэлри отказался – изрядная дополнительная ноша даже для двух поясов. Рука, которой Питер держал