– Замечательный день, не правда ли? – подошёл ко мне Франсуа Немот. – Сегодня мы доказали, что способны защитить себя. Теперь враги трижды подумают, стоит ли нападать на Шанакку!

– Несомненно! Но мне бы хотелось побыстрее закончить и вернуться к своим обязанностям. Кто знает, вдруг эти пираты были лишь первой ласточкой?

– Мы это скоро узнаем. Со взятыми в плен пиратами уже плотно работают наши специалисты.

– Они могут и не знать всего. Те, которые их послали, как я понял, лично не сражаются.

– Ну, раз так, то мы больше вас не задерживаем. Можете отправляться сразу, как только захотите.

– Хорошо! В таком случае осталось только решить вопрос с трофеями, и я отправлюсь на базу.

– С трофеями? – удивился Франсуа.

– Конечно! В соответствии с моим контрактом мне отходит треть от добытых трофеев. Ещё треть я должен распределить между моими людьми. Последняя треть принадлежит Совету. У нас в наличии два корабля, шестнадцать подлежащих ремонту истребителей, куча обломков и вооружение десанта. Если распределять по стоимости, то получается первая треть – работающий авианосец. Вторая – десантный корабль. Третья – истребители и вооружение. Навскидку получаются более-менее равные доли. Можно поиграться с корабельным оснащением, чтобы выровнять стоимость долей.

– Но я думал, что всё добытое нашими людьми является собственностью колонии!

– В таком случае перечитайте мой контракт и контракты пилотов. Там всё очень чётко написано. Колония имеет приоритетное право выкупить любую часть трофеев по среднерыночным ценам с оплатой кредитами. Либо, по взаимному соглашению, – иным способом.

– Хм… Мы бы очень хотели, чтобы эти корабли вошли в состав нашего флота. Особенно – авианосец. На нём можно сделать мобильную базу. Всё-таки старый колонизатор не слишком для этого подходит. Но и вооружение нам тоже очень нужно на случай, если очередное нападение всё-таки удастся и враги смогут высадиться.

– То есть на мою долю выпадает неработающий корабль, часть вооружения, дабы возместить затраты на ремонт, и металлолом? Остальное же оружие и перехватчики Совет выкупает? Думаю, наши пилоты согласятся взять в качестве оплаты местную валюту.

– Вы думаете, удастся привести этот корабль в рабочее состояние?

– Несомненно! Повреждения совершенно не критические.

– В таком случае мы бы хотели его тоже выкупить – нам бы не помешал хороший транспорт. Да ещё и неплохо вооружённый.

– В рабочем состоянии такой корабль стоит не меньше двухсот тысяч. В сломанном, скажем, полторы сотни. Вы готовы выплатить эту сумму в полном объёме?

– Да, при условии оплаты пси-кристаллами из хранилища.

– Не пойдёт! К сожалению, в том хранилище, что вы мне показывали, нет ничего, чтобы могло меня заинтересовать. Впрочем, если вы не хотите производить оплату кредитами, то у меня есть другое предложение. Я хочу купить колонизатор.

– Что?! Этот старый корабль? Но зачем он вам?

– Починю, буду летать, – пожал я плечами.

– Но он же четыре века провисел на орбите! А до того уже был сломан!

– Вы-то в любом случае ничего не теряете. Собственно, он даже не принадлежит колонии, а проходит по категории «имущество, брошенное в космосе». Однако я вижу, что у колонии сейчас сложно с валютой, а потому готов пойти навстречу – всего лишь за правильное оформление необходимых бумаг. Я хочу не просто купить колонизатор, а получить в награду за победу.

– Хм… Это будет несложно организовать, но зачем?

– Просто я собираюсь когда-нибудь установить на нём вооружение, а это возможно лишь при наличии у корабля статуса наградного. Наградное оружие по галактическим законам не требует наличия специального разрешения – это легальный способ ухода от ответственности за нарушение некоторых параграфов галактического законодательства.

– В таком случае считайте, что корабль уже ваш. Совет будет рад решить этот вопрос к взаимному удовольствию.

Вообще-то способов получить оружие на борту было много. Можно было зарегистрироваться как корпорация наёмников или охранников. Можно получить каперский патент. Да много способов. Но все они мне не нравились, так как корабль в этом случае переставал быть моей собственностью, а становился собственностью компании со всеми вытекающими в виде налогов, акционирования, сертифицирования… Я не любил бюрократию. Если же корабль является личным имуществом, то можно послать всех чиновников и бюрократов в чёрную дыру. Несколько экстравагантно, конечно – иметь личную яхту размером с тяжёлый линкор класса «Опустошитель», но в галактике и не такое видали. Тем более залетать на территорию самых развитых государств, где могут опротестовать такое обоснование владения, я пока не собирался. А соберусь – можно и юриста нанять.

– Отдыхаешь?

Ко мне подошла одна из моих головных болей.

После того, как Марк Беренкофф угнал один из истребителей и вывел из строя оставшиеся, из-за чего трое горе-пилотов так и не смогли присоединиться к сражению, я перевёз сломанные истребители на «Меркурий», где их вернули в рабочее состояние. А вот вояк оставил на планете. Да и вообще по большей части игнорировал. Без какой-либо задней мысли – у меня и с остальными пилотами проблем хватало, чтобы навесить на себя разборки ещё и с обиженными. Наш штатный алкоголик был только рад, просаживая своё денежное довольствие в барах. Желторотик не знал, куда себя деть, поэтому либо квасил за компанию, либо сидел в расположении. А вот Елена совсем осатанела. Будто я не истребитель (казённый, между прочим!) у неё забрал, а обесчестил в особо грубой форме. Мне уже надоело отписываться от различных чиновников, на которых наехала агрессивная пилотесса. Неудивительно, что я сейчас был совершенно не рад её компании.

Однако, как ни странно, она вела себя вполне в рамках приличий и даже не фонтанировала негодованием. Если бы я знал её хуже, то мог бы принять излучаемые ею в пси-диапазоне эмоции как благоприятный интерес. С чего бы это такое резкое изменение отношений?

В таком состоянии разговаривать с девушкой было вполне терпимо. После пары бокалов даже начал получать некоторое (немного мазохистское) удовольствие. Всё-таки женщины-пилоты – чрезвычайно редки, а потому поговорить на интересующую обоих тему мне никогда не удавалось. Друзья же давно смирились с тем, что я абсолютно повёрнут на космосе и в конце концов свожу к нему любую тему разговора.

Ближе к завершению вечера я с удивлением обнаружил, что мы с Еленой уже вплотную приблизились к состоянию, когда двое оказываются в одной постели. Это заставило мою параноидальную часть внутренне собраться и с куда большим вниманием прислушиваться к чувствам девушки. Ничего необычного не чувствовалось, и через некоторое время мы оказались в одном гостиничном номере. Когда я уже был готов плюнуть на всё и полностью отдаться страсти, в чувствах партнёрши мне почудилось нечто фальшивое.

Как плоха она была в качестве пилота, так хороша оказалась в роли эмпата. Любая разведка или служба безопасности приняла бы её с распростёртыми объятьями. Это же надо – изображать страсть настолько правдоподобно, что другой, не самый слабый псион, пусть и не специализирующийся на эмоциональных воздействиях, ничего не смог почувствовать! Изображая влечение, девушка внутренне была сосредоточена и отстранена, полностью контролируя свои чувства.