— Он пока вышел, слушай, что скажу.

Она заговорщицки зашептала так, что я едва ее слышала.

— Позавчера ночью я дежурила. Сюда ворвался мужчина. Красавчик, просто как в кино! Глаза сверкают, сам бледный. Не знаю уж, как его пустили, у нас тут строго обычно.

Мое сердце забилось, в ушах зашумело и мне пришлось напрячь слух, чтобы не упустить ни единого слова.

— Так вот… он сразу к тебе. Что-то шепчет, видно, что переживает. Я тут в углу мыла, он, кажется, меня даже и не заметил. Потом выбежал, вернулся через секунду с листком бумаги и давай строчить. Свернул конвертиком, что-то внутрь запихал, да на столе оставил. И умчался. Только дверь хлопнула. А утром, значит, этот пришел. Тощий. Который вышел вот сейчас. Я потом стала мусор выносить, смотрю, а в ведре бумажка мятая валяется. Ты уж прости, я женщина старая, любопытная. Не удержалась, развернула. А это то письмо, что красавчик писал. И побрякушка в письме. Я так и поняла, что это твой заревновал и выкинул, чтобы ты не узнала. Так что я уж прибрала, чтобы тебе отдать, а ты все не очнешься никак. А потом уж не моя смена была. Так что вот дождалась, когда этот уйдет. Держи.

Женщина сунула мне в дрожащую руку смятый листок и что-то, сверкнувшее металлическим блеском. Быстренько махнула шваброй, оставляя на полу мокрые разводы, и вышла за дверь, напоследок обернувшись и подмигнув.

Биение сердца заглушало все звуки. Если бы я была подключена к кардиомонитору, в мою палату сбежались бы все дежурные врачи. Руки дрожали так, что я с трудом удерживала то, что мне дала пожилая санитарка. Отложив записку в сторону, я раскрыла руку. Цепочка с кулоном в виде яркого желтого камня, который удерживают две ладони.

То, что ночью ко мне приходил Стас, я не сомневалась уже после рассказа санитарки, но сейчас у меня в руках было доказательство, что я не придумала себе этот разговор и не приняла желаемое за действительное. Я развернула письмо. Строчки прыгали перед глазами, и мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы немного успокоиться и суметь прочитать записку.

"Крис, не знаю, когда ты очнешься, чтобы прочитать это, но я очень хотел бы все это время пробыть с тобой. Чтобы быть уверенным, что ничего страшного с тобой больше не произойдет. Меньше всего я хочу оставлять тебя одну, когда ты так уязвима. Я не должен был улетать без тебя. И ты не представляешь, как я жалею, что не ответил на твое признание. Я хотел до конца убедиться, что это не просто страсть и помешательство. Но когда я узнал, что ты в больнице, я понял, что потерять тебя — самое страшное, что может со мной случиться. Я люблю тебя, Крис. Вернусь как только разберусь с этой проблемой, из-за которой ты пострадала. Не знаю как, но я придумаю, как раз и навсегда закрыть эти чертовы дыры.

Надеюсь, что буду рядом, когда ты очнешься.

Люблю тебя. С."

Клубок змей в животе растаял, а тиски, сдавливавшие грудь, разжались. Я вдохнула полной грудью. Но тут же облегчение сменилось непониманием. Почему тогда я не могла дозвониться или написать Стасу? Что-то не так с телефоном?

Я открыла список вызовов. Последний набранный — Стас. Детализация показала, что я сделала на этот номер всего два звонка. И номер телефона выглядел странно. Я каждый раз ругала себя, что не запомнила его номер, но я точно знала, что среди остальных цифр есть две семерки. Еще подумала тогда, что не хватает третьей, чтобы пошутить насчет "блатных номеров". Сейчас же я не видела в номере ни одной цифры семь. Это не его номер!

В мессенджере оказалось то же самое. Кто-то влез в мой телефон, удалил контакты Стаса и заменил их на левый номер, после чего поставил блокировку, создав иллюзию, что я в черном списке у Стаса. Вопрос на миллион — кто это сделал? Тот, кто позаботился обо мне настолько, чтобы съездить домой и привезти мне забытый мобильник.

Дима еще не вернулся и мне резко захотелось подпереть чем-нибудь тяжелым дверь, чтобы он не смог зайти.

Я набрала номер шефа и почти подпрыгивала на постели, ожидая, когда тот возьмет трубку.

— Крис, ты…

— Шеф, срочно пришлите мне номер Стаса. Все вопросы потом. Это срочно! Вопрос жизни и смерти!

Я бросила трубку и обвела взглядом комнату. Моей спортивной одежды не было видно, но в сумке была запасная. Я уже натягивала узкие, неудобные джинсы, когда телефон пиликнул сообщением. Что я ценила в шефе — он не задает вопросов, несмотря на все свое любопытство. Потом конечно я не отверчусь от подробного допроса, но сейчас он не стал перезванивать, а просто прислал номер с двумя семерками. Я тут же нажала вызов. Гудки-гудки-гудки. "Вы можете оставить сообщение". Не берет трубку. Попробовала еще раз — не берет. Сердце стукнулось в горле. Значит с ним самим не все в порядке. Что-то явно произошло.

Я стащила с себя футболку и поспешно надевала чистую рубашку. Она абсолютно не сочеталась с джинсами, но сейчас было не до внешнего вида. Перехватила волосы заколкой, убрала их повыше, чтобы не мешались. Беговые кроссовки нашлись по кроватью. Хорошо, хотя бы их не забрали. Кажется, они мне пригодятся. Хотя в моем состоянии бегать было опасно, я наплевала на свое здоровье. Врач сказал, что из травм у меня легкое сотрясение. Я мысленно пообещала себе, что как только найду Стаса и буду уверена, что с ним все в порядке, вернусь в больницу, сделаю МРТ и все остальные анализы, чтобы успокоить внутреннего невротика.

Я осторожно выглянула в коридор. Дима куда-то запропастился. Пост медсестер пуст — сегодня выходной, наверняка дежурные сестры слегка филонят в такие моменты — процедуры закончены, таблетки розданы, можно и отдохнуть. Быстрым, но аккуратным шагом я дошла до выхода из отделения, снова выглянула в приоткрытую дверь и выскользнула на лестницу. Понятия не имела куда идти, но зеленые таблички с бегущим человечком указывали на выход. В руках я сжимала телефон, на случай ответного звонка от Стаса. Ключи от квартиры лежали в заднем кармане. Больше ничего из вещей я не стала забирать. Будут только мешаться, да и все равно я сюда еще вернусь. Стоя на лестнице, я вызвала такси ко входу. Спустилась на первый этаж, уверенно прошла мимо охраны, с видом посетителя, а не больного-беглеца. Такси примчалось на удивление быстро. Уже в дороге, когда автомобиль мчался к дому Стаса, телефон зазвонил.

Я подскочила, но звонок был от Димы. С досадой поморщилась и сбросила. Наконец такси затормозило у подъезда. Я крикнула "спасибо" и "извините" за излишне сильно хлопнувшую дверь и ураганом пронеслась по ступеням, успев заскочить внутрь, пока подъездная дверь медленно закрывалась за вышедшим жильцом. Лифта на первом этаже не было — успел уехать и сейчас поднимался куда-то на верхние этажи. Я нетерпеливо притопнула ногой и пошла по лестнице. Голова немного кружилась, но я сосредоточилась на своей цели и старалась не обращать внимание на самочувствие.

К шестому этажу у меня сбилось дыхание и от слабости начали трястись ноги. Я стиснула зубы и вышла на площадку с квартирами. Долго жала на кнопку звонка, одновременно набирая и набирая телефонный номер. Потом затарабанила в дверь, но никто не отозвался. Значит точно не дома. Я устало сползла по стене и села прямо на бетонный пол.