Гертруда хитро улыбнулась толстыми губами и довольно взвизгнула. Макса передёрнуло от этого звука.

– Договорились.

Четыре зверя поднимались по тёмной дороге, тихой и призрачной. Они держались ближе к середине извилистой улицы и молча взбирались на холм, на вершине которого возвышалась лаборатория. С уходом Босса Гертруда потребовала, чтобы Макс шёл слева от неё, а Крепыш и Гизмо оба охраняли её с правой стороны.

Центр города сверкал своими огнями всего в нескольких кварталах у них за спиной, однако здесь было темно, хоть глаз выколи. По обе стороны улицы тёмными провалами зияли разгромленные витрины. Разбитые окна, почерневшие стены, провалившиеся внутрь крыши. Все эти постройки как будто сгорели. Но почему? Что тут произошло? Неужели пожар уничтожил целый квартал?

Подъём становился круче, и Макс заметил новые следы разрушений. Рядом с покосившимся электрическим столбом лежала перевёрнутая вверх дном машина, её лобовое стекло затянула паутина мелких трещин. Большой грузовик с какими-то официальными символами на дверях въехал в стену магазина, проломил её и застрял наполовину внутри дома, наполовину снаружи. Парковки и водосточные канавы были усыпаны обломками камня и битым стеклом.

В воздухе пахло дымом и расплавленным пластиком, но запах был застарелый, такой учует только собака. Копытца Гертруды звонко стучали по асфальту, эхо разносило этот цокот по пустынной улице.

Ближе к вершине холма дома сменились деревьями, асфальт – грязью. Дорога упиралась в забор из ячеистой сетки, по верху которого вилась спиралями колючая проволока. Забор скрывался в деревьях по обеим сторонам дороги, но Макс не сомневался, что он окружает всё здание.

– Мы на месте! – тихонько визгнула Гертруда. По голосу было слышно, что она довольна. От неоновой вывески на её морду и горевшие решимостью глазки падал голубоватый свет.

Дорогу перегораживали ворота; каждая створка каталась на роликах. К счастью, какой-то человек проехал сквозь ворота на большой машине. Металлическая сетка в том месте, где ворота соединялись с ограждением, была выгнута внутрь, порванная колючая проволока свешивалась сверху. Четыре тёмных следа от шин вели к парковочной площадке прямо за выломанными воротами и к перевёрнутому набок грузовику с лопнувшей шиной.

Свинья и её собачий эскорт прошли в сломанные ворота, обогнули перевёрнутый грузовик. Впереди стояли два белых здания. Оба высотой в несколько этажей, квадратные, безликие. Макс услышал шум бегущей воды и какой-то механический скрежет, приглушённый густыми зарослями деревьев по обе стороны от зданий. Между белыми домами пролегала неосвещённая дорожка.

И конечно, большой неоновый знак из трёх колец тоже был на месте. Эти кольца напомнили Максу соединённые солнца из его сна.

Он вот-вот найдёт то, что велела ему отыскать Мадам. Он чувствовал это. И что бы он ни обнаружил, оно приведёт к его людям. В этом Макс не сомневался. Он почти ощущал руки Чарли и Эммы, которые гладят его шерсть, чешут за ухом, щекочут живот, пока он не начинает машинально дёргать задними лапами.

Тут Макса охватило сильное чувство тоски, и он едва не заскулил. Он так устал, ни двигаться, ни думать не хотелось, ведь они бегали по городу весь день и большую часть ночи. Ему бы свернуться клубком на коленях у вожаков своей стаи, и пусть бы дети гладили его, пока он не уснёт, окружённый их теплом.

Но Чарли и Эмма по-прежнему так далеко от него. Ужасно далеко. И столько всего надо сделать за эту ночь.

Макс услышал низкий рык Крепыша. Он посмотрел поверх широкой спины свиньи и увидел, что таксик весь сжался и ощетинился.

– Мне это место не нравится, – прорычал Крепыш. – Тут плохо пахнет. Может, Босс и Гора были правы, верзила. Давайте повернём назад.

Макс принюхался. Ноздри защипало от электричества и защекотало от каких-то химикатов, к ним добавлялся тончайший привкус страха – уже тающий, но недавний. Только теперь стало видно: стеклянные двери взломаны, верхние окна выбиты – в них кидали камнями или кирпичами. Бледные занавески, когда-то украшавшие чей-то кабинет, наполовину свесились из окна и разорвались об осколки в раме.

На нижней части белых кирпичных стен виднелись рисунки, набрызганные краской из баллончиков, – круг, соединявшийся с кругом, чёрный и кроваво-красный, неряшливый, продолговатый, с потёками краски. Художник будто намеренно создавал впечатление, что знак Праксиса плавится. Макс почти ощущал ярость, исходящую от стены.

Крепыш прав. Это место совсем неправильное.

– Тут случилось что-то нехорошее, – тихо произнёс Макс. – Это верно. Но теперь тут никого нет. Гора и Босс говорили, что люди боятся приходить сюда. Значит, нам ничто не угрожает.

– Ну, не знаю… – проговорил Крепыш и попятился.

Гертруда раздражённо вздохнула:

– У нас нет времени, хватит вам трусить, будто вы малые щенята.

Гизмо с улыбкой повернулась к Крепышу и вильнула хвостиком:

– Мы добрались сюда и по пути встречались кое с чем пострашнее пустого дома! Ты сегодня подружился с дикими зверями, ты суперхрабрый, Крепыш!

На такса это подействовало успокаивающе. Он выпятил грудь, успокоился и двинулся вперёд, гордо пролаяв:

– Да уж. Это верно! Я храбрый! Я вам не малый щенок! Я храбрее всех вас, вместе взятых!

Макс приподнял брови.

Крепыш конфузливо потупился:

– Ну, то есть… Во всяком случае, я не хуже вас всех.

Гертруда потопала вперёд.

– Вы как, дворняги, наговорились? – буркнула она. – Тогда идите за мной. У нас плотный график!

Макс ожидал, что свинья поведёт их в разбитые двери под сверкающим знаком, но вместо этого она направилась по узкой тёмной дорожке между двумя белыми зданиями. Дорожка привела их на квадратную площадку, выложенную бетоном.

С высоких чёрных столбов светили прожекторы. Посередине площадки стояли скамейки – они окружали фонтан, из которого всё ещё сочилась вода. Справа виднелось ещё одно белое здание с тёмными окнами; за ними проступали очертания столов, стульев и компьютеров. Слева раскинулось большое поле, огороженное сеткой, а за оградой плотным рядом росли деревья. Трава была вытоптана. Само поле состояло из участков. На каждом имелась кормушка – наверное, её наполняли едой для животных – и какое-то сооружение вроде навеса, под которым могли укрываться от непогоды звери разных размеров. Здесь, наверное, держали Гору и других подопытных животных, когда на них не ставили опыты.

А прямо впереди, по другую сторону фонтана, виднелось квадратное здание, выше всех остальных построек. С двойными стальными дверями посреди фасада и небольшими металлическими панелями по обе стороны от дверей.