* * *

Никифор Диоген, сын ослепленного императора Романа IV Диогена (умер в 1072 году), был вовлечен в заговор против императора Алексея I Комнина в 1094 году и сам ослеплен. По словам дочери Алексея, Анны Комнины, которая знала его лично, Никифор впоследствии стал заниматься науками, заставляя других читать ему. Он интересовался (и, по-видимому, хорошо овладел) геометрией, которой занимался при помощи нарисованных для него рельефных фигур (Алексиада 8, 10).

* * *

Согласно одному рассказу, сын византийского императора Иоанна V Палеолога (1341–1391) и сын османского султана Му-рада (1362–1389) составили заговор против своих отцов, но потерпели неудачу. Мурад приказал Иоанну ослепить своего сына Андроника IV, как он ослепил своего собственного сына. Иоанн вылил кипящий уксус на глаза Андронику, но так, что он все еще мог видеть, а позже его зрение даже улучшилось (Лаоник Халкокондил. История 1, 48; 2, 4).

* * *

Перо Тафур — испанский путешественник, который проехал через Константинополь в 1437 году. «Однажды меня позвал кастильский капитан, потому что грек убил в море его человека, чтобы ограбить корабль… И мы отправились с ними к императору [Иоанну VIII Палеологу], чтобы свершилось правосудие… Перед дворцом он приказал отрубить тому руки и вырвать глаза. А когда я спросил, почему его не казнили, мне ответили, что император не мог приказать вырвать у него душу» (Перо Тафур. Путешествия 17).

Сверхъестественные

Варвары-вандалы, завоевавшие Северную Африку (429–534) и правившие ею, были еретиками-арианами и иногда подвергали гонениям своих православных подданных. Среди их жертв было несколько святых людей, которым они отрезали языки, но которые, как свидетельствуют многие источники, продолжали говорить, а некоторые даже отправились в Константинополь, чтобы продемонстрировать это чудо. Историк Прокопий добавляет, весьма язвительно, что способность говорить потеряли лишь двое из них — те, которые посещали городских проституток (О войнах 3, 8, 3–4).

* * *

Юстиниан I запретил наказывать человека лишением обеих ног или обеих рук (Новеллы 134, 13). В VII веке жил некий мим, который издевался на сцене над Богоматерью. Она явилась ему и попросила прекратить это («Чего Я тебе сделала плохого, что ты издеваешься надо Мной и хулишь перед столькими людьми?»), но он продолжал. Затем Она вновь явилась ему во сне и прочертила линии на его руках и ногах. Когда он проснулся, все четыре его конечности были отрезаны, «и он лежал, как бревно» (Иоанн Мосх. Луг духовный 47). Его жалкое состояние ясно показало всем плод богохульства: это было истинное «человеколюбие», добавляет благочестивый автор.

* * *

Однажды в жаркий полдень Иоанн и Софроний зашли в дом своего друга Стефана в Александрии, но служанка сказала им, что он спит, но пусть они вскоре приходят. Поэтому они пошли переждать жару в тени Тетрапилона, четверной арки на перекрестке улиц, где трое слепцов рассказывали друг другу, как они потеряли зрение. У одного из них, когда он был моряком, развился офтальмит, а другой получил травму, работая стеклодувом. Третий сказал, что воровал, когда был помоложе. Однажды он последовал за похоронной процессией, чтобы ограбить труп после того, как его положат в могилу. Но труп вдруг сел, протянул к нему руки и вырвал у него глаза. «Так я и ослеп». Иоанн и Софроний быстро ушли оттуда (Иоанн Мосх. Луг духовный 77).

XV век

Поздневизантийский философ Георгий Гемист Плифон выступал против того, что он называл «жестокими и необычными наказаниями», особенно против увечий и ампутаций конечностей, которые он считал варварскими и неэллинскими. Наказание должно быть направлено на то, чтобы человек не совершал преступлений в будущем. Если человек неисправим, то лучше всего казнить его и освободить его душу. Но множество искалеченных людей — это бремя для государства (Совет деспоту Феодору Палеологу касательно Пелопоннеса 124–125).

* * *

Осужденных преступников можно было бы заставить работать на оборонительной стене, защищающей Пелопоннес от турецкого вторжения (Георгий Гемист Плифон. Речь к Мануилу II Палеологу о делах на Пелопоннесе 162).

* * *

Мехмед II Завоеватель часто казнил сотни пленников, «рассекая тела надвое. Ведь это самая жестокая казнь, которую он придумал для врагов, — разделять тело на две части. Делали надрез на диафрагме, из-за чего получалось, что казнимый, прежде чем умереть, долго мучился» (Лаоник Халкокондил. История 10, 11).

Илл. 13.4. Раннехристианский мученик с распиленной головой; миниатюра Минология Василия II, XI в.

* * *

Валашский князь Влад III Дракул (1431–1477) был известен как Цепеш, по своему любимому методу казни врагов, и он породил легенду о Дракуле. Поразительный отчет оставил афинский историк Лаоник Халкокондил, описывая реакцию турецкой армии Мехмеда II, когда они вошли в Долину смерти, созданную Владом близ своей столицы. «Войско султана вошло в область, утыканную колами и имевшую семнадцать стадиев в длину и семь в ширину [то есть 3 на 1,5 км]. Там были большие колы, на которые было нацеплено примерно двадцать тысяч мужчин, женщин и детей. Это произвело, как говорится, сильное впечатление на турок и на самого султана. Пораженный этим зрелищем, он сказал, что человека, учинившего такое, невозможно лишить его страны, ибо у него есть демонское знание того, как использовать власть и подданных… А остальные турки онемели, увидев столько людей на колах. Там были и младенцы, привязанные к своим матерям, насаженным на колы, а птицы устроили себе гнезда в их внутренностях».

Синесий — философ-платоник (ученик знаменитой Ипатии) и епископ Кирены (в современной Ливии). В письме брату он рассказывает о своем путешествии из Александрии в Кирену в 401 году, которое почти целиком пошло не так. Капитан и более половины его команды (всего было тринадцать моряков) оказались евреями, «считающими благочестивым делом стать причиной смерти как можно большего числа эллинов». Они называли друг друга прозвищами, основанными на физических недостатках: «Хромой, Грыжа, Левша и Косой». Более того, оказалось, что это были настолько ортодоксальные иудеи, что в субботу они отказались управлять кораблем даже во время шторма. Капитан только и делал, что читал свой свиток, даже когда пассажиры умоляли его спасти их, а воин-араб угрожал ему мечом (Синесий Киренский. Письма 5).

* * *

Позже, во время того же путешествия, корабль остановился в месте под названием Азарий. Провизию туда приносили местные женщины, наделенные от природы огромными грудями, и соски их торчали вверх, так что они кормили своих детей через плечо, а не на руках. Эти женщины слышали, что у женщин из других стран грудь меньше, и хотели на таких поглядеть — они даже принесли еду в качестве платы за это зрелище. Среди попутчиков Си-несия случайно оказалась молодая служанка из Понта, которая была грациозней муравья. «Все внимание было уделено только ей, эти женщины больше всего обслуживали ее… А она вполне готова была раздеться перед ними» (Синесий Киренский. Письма 5).