сопутствующим этом действу клубам дыма и огня.

Отсняли, как и в случае с турбиной, всё с одного дубля.

Сева вновь уехал с пленками в гостиницу, а я, сверившись со сценарием, перешёл на новую площадку, организованную в джунглях.

Вообще, по этому самому сценарию, дальше нужно было снимать сцены вечерних посиделок пассажиров у костра. Но в связи с тем, что на улице всё ещё был день и до вечера было далеко, я приказал операторам заменить плёнки в киноаппаратуре и приступить к съёмкам второго дня пребывания героев на злосчастном острове.

У фюзеляжа самолёта отсняли кадры сборов главных героев, которые собирались идти в джунгли. А затем перешли на площадку № 3 и стали снимать этот самый вояж.

Запечатлев, как колонна потерпевших бредёт неизвестно куда, предоставили Сегурко переносить аппаратуру к площадке №5 — носу самолёта, а сами вместе с оператором вернулись на пляж.

Там, ещё чуть поснимав некоторых героев, дал команду вновь вернуться в джунгли.

К этому времени аппаратура там была установлена, а над ней была натянута пленка, которая должна была защитить от воды. В сцене, что мы собирались снимать, на улице должен был идти дождь. И так как на небе не было ни одной тучки, дождь этот мной был предусмотрен заранее.

Чтобы нам не зависеть от погоды, мы арендовали три пожарных машины вместе с командами. И сейчас, чтобы сцена выглядела более правдоподобно, пожарные, установив на пожарные шланги специальные насадки, которые были призваны распылять воду на более мелкие струи, поливали наших актёров с трёх сторон. Ливень получился что надо, и, быстро всё отсняв, мы перешли в носовую часть разбившегося самолёта.

Туда пришёл пилот, над которым к этому времени уже плотно поработали гримеры. За час отсняли все сцены, которые происходили в той локации, в том числе и ту, на которой окровавленное безжизненное тело пилота бездыханно лежит на верхушке дерева. И сложностей со съёмками там не было вообще. Пилота играл каскадёр, которому на дерево забраться абсолютно не составило никакого труда. Оператору же съёмки предстояло залезть на более высокое дерево, стоящее рядом, и уже оттуда отснять необходимые кадры.

Оператору тоже забраться на дерево было плёвое дело, ведь этим оператором был я.

Повесил камеру за спину. Залез.

Сам себе сказал:

— Мотор!

Снял, слез.

И громко, чтобы все слышали, выкрикнул:

— Снято!

Прибежал адъютант и доложил, что кровати начали устанавливать в комнатах, и что приехал грузовик с подушками, а вот грузовик с одеялами где-то отстал.

Принял информацию к сведению, попросил продолжать мониторить ситуацию, и мы стали снимать сцены с возвращением героев через непролазные джунгли.

Это заняло ещё где-то полчаса.

Открыл сценарий, чтобы свериться с планом и с удивлением отметил, что кроме ночных сцен всё остальное уже отсняли. Хмыкнул и, посмотрев на Солнце, стоящее в зените, приказал всем сотрудникам и актёрам двигаться на пляж.

Придя туда, вновь поднял голову вверх, а затем глянул на часы. Стрелки однозначно заявляли, что сейчас 12:47. Хмыкнул, почесал панаму, и решил, что рабочий день заканчивать ещё рано! А это значит, что можно начинать съёмки второй серии.

Сказано — сделано!

Подозвал к себе операторов и дал указание, чтобы они все отснятые плёнки принесли сюда, зарядив в кинокамеры новые ленты.

Через пять минут я вместе с Севой положил на столик перед сидящим на стуле в тени Лебедевым все пять отснятых катушек.

Тот удивился и спросил:

— Что, на сегодня всё?

— Нет, — покачал головой я. — Но мы договаривались, что я буду отдавать Вам по серии. Так вот — это, — я показал на лежащие бобины, — первая серия.

— Гм, что-то быстро ты управился, — хмыкнул тот, но спорить не стал.

Подозвал своего помощника и они, взяв катушки, направились к автомобилю.

Теперь Лебедеву предстояло поработать. Сейчас путь его лежал в гостиницу. Там в его присутствии должны будут сделать три копии каждой плёнки.

В дальнейшем же все эти копии будут храниться в разных местах. Оригинал на корабле «Михаил Калинин» в одной из комнат в каюте Лебедева. Первая копия на том же корабле у капитана. Вторая копия на барже «Ласточка» в оборудованной киностудии. И последняя — третья копия –должна будет храниться в нашем посольстве в Гаване.

Такие, на первый взгляд, чрезмерные меры предосторожности были приняты с той целью, чтобы уберечь драгоценный отснятый материал от любых случайностей и катастроф.

Как только мидовец со своим водителем удалились, ко мне подбежал адъютант и доложил радостную весть:

— Товарищ ВАС, обед уже подвезли и пора сделать перерыв.

— Да? — удивился Васин Александр Сергеевич и от души потянулся.

— Да, — подтвердил друг Савелий.

— Ну, тогда давай всех собирать.

Поднёс матюгальник к губам и громко крикнул:

— Мотор на отдыхе! Все организованно разбиваемся по парам, строимся в две шеренги, берем друг друга за руки и идём обедать в логово «чужих». — Потом чуть подумал и добавил: — Ну, или «других» — это кому как нравится.

Глава 20

— Домики «других»? «Чужих?» Это куда идти, и где это? — тут же раздались голоса элитников.

— Это за мной, — ухмыльнулся я и вновь закричал: — Становись!

Так как многие товарищи актёры не знали, в какое именно логово я собрался их вести, они, не переставая перешёптываться, стали выполнять приказание Самого-Самого Главного на Земле и в её окрестностях. В общем-то, их можно было понять — о том, что домики будут использованы не сейчас, а лишь в третьем сезоне сериала, знали единицы. Но, тем не менее, помня, что моё слово — закон, актёры и съёмочная группа быстро разбились на двойки и, взяв друг друга за руки, двинулись за мной в тропический лес.

Мой адъютант не подвёл, и всё действительно оказалось так, как он и сказал. На траве между деревьями и домами, в их тени, была разбита временная столовая.

Нужно сказать, без преувеличения, из Рюмина получился бы шикарный снабженец — интендант. Да он, собственно, уже именно таким и получился.

Бегая между съёмочными площадками, я раз за разом получал информацию о том или другом подвозе необходимых для обустройства быта вещей. Однако лицезреть воочию всё, что куратор успел сделать, удалось только сейчас, когда, придя в лагерь, мы на поляне увидели расставленные столы и стулья, а невдалеке сложенные у домов