Он за считанные минуты доехал до клиники и набрал Алису:

— Выходи немедленно. Я жду на парковке.

— Что случилось? У меня пациент, я не могу!

— Я сказал, немедленно! Алиса у тебя 5 минут, иначе я сам за тобой поднимусь!

— Ямач, ты меня пугаешь! Что случилось?

— Да, Алиса! Надо начинать бояться! Бегом, я сказал, — Ямач орал в трубку.

Алиса бледная как стена спустилась и молча села в машину. Она больше ни о чем не спрашивала. Ямач бросал на нее взгляд, каждый раз, когда поворачивал машину направо, и видел, как у нее дрожат ресницы. Все это только убеждало его в правильности сделанных водов.

Ямач припарковал машину у дома семьи Балат.

— За мной, Алиса! Иди за мной!

Ямач решительным шагом вошёл в дом, где его с улыбкой встречала Садишь:

— Добрый день, Ямач бей!

— Добрый! Гульсюм у себя?

— Нет. Она вместе с Ятер ханум куда-то уехала.

— Ясно. Алиса, за мной!

Он через несколько ступеней поднялся на второй этаж, где располагались все личные комнаты членов семьи, в т. ч. и комната Гульсюм. За ним как тень поднималась Алиса. Она понимала, что Ямач обо всем догадался и сейчас произойдет катастрофа, и предотвратить ее она не могла. Ямач ворвался в комнату Гульсюм, стал открывать ящики ее шкафа, в поисках нижнего белья. И вот они — бюстгальтера для кормящих матерей. А вот утягивающее белье, которое она носила, когда ещё живот не был заметен. А вот и молокоотсос, и гигиенические послеродовые прокладки!

— Что это такое, Алиса? Ты не в курсе? — Ямач выбрасывал найденные доказательства ей под ноги, — Не знаешь?

Алиса молчала. Она понимала, что чтобы она не сказала, все будет против нее.

— Иди сюда, поговорим! — Ямач схватил ее за руку и потащил вниз на первый этаж, в сад. От гнева у него потемнело в глазах. Надо было срочно выйти на воздух. А ещё создать пространство между ним и Алисой побольше, потому что когда она так близко, он боялся что в бешенстве ее ударит.

— Садишь, мы в сад. Как только Гульсюм и мама приедут, сообщи мне! Ты поняла?

— Да! — Садишь вжалась в стену, пропуская Ямача и Алису.

Вытащив Алису в сад, он отпустил ее. Она осталась под навесом у выхода в сад, сам же он вышел в центр лужайки у дома прямо под дождь. Ямач стоял спиной к Алисе под дождем. Вдруг он в ярости закричал, достал пистолет и сделал два выстрела в воздух. Алису затрясло. Ямач обернулся к ней, и быстрыми шагами пересёк лужайку. Оказавшись в шаге от нее, он остановился, все еще стоя под дождем. Капли стекали по лицу, черные глаза были бездонными, в руке пистолет.

— Как ты посмела? Как ты осмелилась скрыть от меня весь от кошмар?! — он не кричал, но фразы словно хлестко били ее по лицу.

Лучше бы он кричал. Вот сейчас Алисе стало очень страшно, сердце гулко билось, и пульс стучал в висках. Она осторожно вышла из под навеса, и подошла к нему совсем близко. Теперь дождь лил как из ведра. Волосы, одежда, всё мгновенно стало тяжёлым и холодным. Алиса положила дрожащие руки на его грудь.

— Умоляю, прошу, прости меня. Я не могла иначе.

— Ты приняла роды тогда ночью?

— Да. Ямач, мы слабые женщины, которые не могут ни сбежать от тебя, ни защититься от твоего гнева. Именно поэтому я помогла твоей матери и сестре.

— Ты всегда должна быть на моей стороне! Ты моя жена! — теперь Ямач кричал.

— Я и была на твоей стороне. Если б ты не справился с собой и причинил им вред, то никогда бы себя не простил, — едва слышно говорила Алиса.

— Не смей решать за меня! Не смей!

— Не буду. Прошу прости.

— Где ребенок?

— Я не знаю. Ятер-ханум куда-то сразу его увезла.

— Кто отец?

Алиса опустила глаза в пол.

— Отвечай! Я должен знать!

— Ахмет — выдохнула Алиса.

— Так вот еще одна причина, почему этот подонок меня заказал. Гульсюм — дрянь! Как она посмела? Как она могла лечь в постель с мужем кузины? В этом доме?!

— Ямач-бей, Гульсюм вернулась, она в своей комнате, — быстро вмешалась Садишь, не выходя из гостиной, и также быстро ретировалась вглубь дома.

— Ямач, пожалуйста, пожалуйста. Она же просто маленькая глупая девочка. Она любит его. Когда женщины любят, они слепы, они готовы на все, готовы преступить все законы! — Алиса повисла на полах его пиджака, пытаясь не дать ему зайти в дом и пройти к лестнице на второй этаж. Она быстро говорила, и слезы текли по ее лицу, — пожалуйста, она же твоя сестра.

— Готовы преступить все законы? А ты? Ты готова?

— И я готова. Я понимаю, что не должна быть с человеком, который может убить, который возможно однажды убьет и меня. Но я ничего не могу с собой поделать, я люблю его и хочу с ним быть вопреки всему.

Ямач при этих словах внезапно остановился и заглянул ей в глаза. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Ямач с силой притянул ее к себе и поцеловал.

— Пожалуйста, давай уедем. Прямо сейчас, уедем! — прошептала она.

— Как мы уедем, Алиса? Как я могу куда-то уехать?!

— Ямач, пожалуйста. Давай останемся вдвоем. Ты успокоишься, и примешь решение о том, что делать.

— Если мы сейчас останемся вдвоем, то я не о Гульсюм буду думать!

— И не надо! Подумаешь об этом завтра!

— Алиса, ты пытаешься отвлечь меня?

— Да! — просто призналась она.

Ямач раздумывал о чем-то пару минут, и вдруг взял ее за руку и повел к машине. В машине они ехали молча. Алиса не решалась спросить, куда они направляются. Ямач привез ее в квартиру. В квартиру вошли молча. Алиса обернулась к нему, и, набрав в грудь воздух, собиралась что- то сказать.

— Молчи! Просто молчи! Я не готов разговаривать! И я тебя не простил!

— Хорошо, как скажешь. Что тогда будем делать?

Ямач вместо ответа снял с себя пиджак и джемпер, оголив торс. Алиса попятилась от него.

— Что такое? Разве не этим ты собиралась меня отвлечь?

— Не знаю. Я не думала, что это будет так!

— Как?

— Я не думала, что ты будешь вымещать таким образом злость на мне.

Лицо Ямача помрачнело, желваки заходили на скулах.

— Алиса, я несколько месяцев хотел близости с тобой! Но ты сказала, что без любви, ничего не будет. Теперь ты сказала, что любишь! Так в чем дело? Я хочу тебя! Я хочу свою жену!