— Я им все-таки налила по кружке. Посмотри, как там дела, ладно?

Полли торопливо допила чай, взяла кружки и поспешила в заросли.

На краю лощины, прислонившись к дереву, маячил Маладикт. У вампиров есть характерная черточка: они никогда не бывают неухожены, они бывают… как это называется… в дезабилье. То есть выглядят неаккуратно, но чертовски стильно. Маладикт стоял в расстегнутом мундире, заткнув за ленту кивера пачку сигарет. Он отсалютовал Полли арбалетом, когда она прошла мимо.

— Оззи, — окликнул он.

— Что, капрал?

— У кого-нибудь из них нашелся кофе?

— Прости, капрал, только чай.

— Чтоб его… — Маладикт пнул дерево. — Слушай, ты погналась именно за тем парнем, который проглотил шифровальную книгу. Именно за ним. Почему?

— Просто повезло, — ответила Полли.

— Ну да, конечно. Скажи кому другому. У меня хорошее ночное зрение.

— Ну хорошо. Тип слева кинулся наутек, тот, что стоял в середине, бросил трубу и схватился за меч, а тот, что справа, решил, что сунуть в рот какую-то штуковину важнее, чем драться или удирать. Доволен?

— Ты все это сообразила за две секунды? Неплохо.

— Да, да. И, пожалуйста, забудь об этом, договорились? Не хочу, чтоб меня разоблачили. Я вообще не особо хочу здесь находиться. Я всего лишь ищу брата. Ясно?

— Ладно. Я просто подумал — надо сказать, что кто-то тебя видел. Ладно, отнеси им чай, пока они друг друга не угробили.

По крайней мере, я следила за врагом, гневно подумала Полли, отходя. За врагом, а не за товарищем по оружию. Кем возомнил себя этот вампир? Или… возомнила?

Пробираясь через заросли, Полли услышала громкие голоса.

— Нельзя пытать безоружного! — воскликнул Блуз.

— Я не стану ждать, пока он вооружится, сэр! Он кое-что знает! Он шпион!

— Даже не вздумайте еще раз ударить его под ребра! Это приказ, сержант!

— Он не заговорит, если попросить вежливо! «Ах, сю-сю, пожалуйста» — это не то чтобы признанный метод допроса! Вам тут вообще нечего делать, сэр! Вы должны сказать: «Сержант, вытяни у пленного все, что можно», а потом куда-нибудь отойти и подождать, пока я не доложу, сэр!

— Вы снова это сделали!

— Что? Что?

— Ударили его!

— А вот и нет.

— Сержант, я ведь приказал!

— И что?..

— Чай готов, — бодро сказала Полли.

Блуз и Джекрам обернулись. Выражение лиц у них изменилось. Будь они псами, у обоих опустилась бы шерсть на загривке.

— А, Перкс, — сказал Блуз. — Молодец.

— Э… спасибо, парень, — произнес сержант.

Присутствие Полли, казалось, понизило температуру. Блуз и Джекрам выпили чай и подозрительно взглянули друг на друга.

— Вы, наверное, заметили, сержант, что шпионы одеты в темно-зеленую форму Первого батальона Пятьдесят девятой роты злобенских лучников. То есть это стрелковый батальон, — произнес Блуз с холодной вежливостью. — Разведка одевается по-другому, сержант.

— Да? А чего они так запачкались, сэр? Позабыли начистить пуговицы и все такое, сэр.

— Патрулирование в тылу врага — не шпионаж, сержант. Вы сами наверняка занимались этим в свое время.

— Столько раз, что можно сбиться со счету, сэр, — ответил Джекрам. — И я прекрасно знал, что если меня сцапают, то хорошенько надают по шарам. Но стрелки — это штука похуже, сэр. Ты думаешь, что никто тебя не достанет, а в следующую секунду какой-то сукин сын, который засел в кустах на холме, делает поправку на ветер и расстояние и всаживает стрелу в череп твоему приятелю. — Сержант поднял с земли странного вида лук. — Видели, какие у них штуковины? «Коренной-и-Рукисила, номер пять, с обратным изгибом», сделано в треклятом Анк-Морпорке. Настоящее орудие убийства. Мы дадим этому парню шанс, сэр. Он расскажет все, что знает, и отделается легко. Или будет молчать и получит по полной программе.

— Нет, сержант. Это — вражеский офицер, взятый в плен в бою. Он имеет право на гуманное обращение.

— Вот и нет, сэр. Он сержант, а сержанты не заслуживают уважения, сэр. Уж я-то знаю. Они хитрые ловкачи. Я бы не возражал, будь он офицером, сэр. Но сержанты — народ умный.

Связанный пленник хрюкнул.

— Вытащи кляп, Перкс, — приказал Блуз. Инстинктивно, хотя инстинкту было всего два дня от роду, Полли посмотрела на Джекрама. Тот пожал плечами, и она вытащила кляп.

— Я буду говорить, — сказал пленник, выплевывая нитки. — Но только не с этим жиртрестом! Держите его подальше от меня! Я буду говорить с офицером.

— Ты не в том положении, чтоб ставить условия, парень, — рыкнул Джекрам.

— Сержант, — заметил Блуз, — я не сомневаюсь, что у вас есть какие-нибудь дела. Пожалуйста, займитесь ими. И пришлите сюда двух человек. Пленный не справится с четверыми.

— Но…

— И это тоже был приказ, сержант, — сказал Блуз. Джекрам затопал прочь, а лейтенант повернулся к пленному: — Как вас зовут?

— Сержант Тауэринг, лейтенант. И если вы разумный человек, то освободите меня и сдадитесь.

— Сдаться? — переспросил Блуз. В эту минуту на поляну выскочили Игорина и Гум, вооруженные и озадаченные.

— Да. Я замолвлю за вас словечко, когда вы попадетесь. Честное слово, лучше вам не знать, сколько народу за вами гоняется. Можно мне попить?

— Что? Ах, да. Конечно, — сказал Блуз, как будто его уличили в нехватке хороших манер. — Перкс, принеси чаю для сержанта. Скажите, пожалуйста, а почему нас разыскивают?

Тауэринг криво ухмыльнулся.

— А вы не знаете?

— Нет, — холодно ответил Блауз.

— Правда не знаете? — Тауэринг захохотал. Он что-то слишком расслабился для пленника, а Блуз вел себя как очень вежливый, но встревоженный человек, который пытается казаться твердым и решительным. Смотреть на него было все равно что наблюдать, как ребенок блефует в покер против игрока по прозвищу Док.

— Я не настроен гадать, друг мой. Отвечайте, — сказал Блуз.

— Все про вас знают, лейтенант. Вы ведь — Чудовищный взвод. Не обижайтесь. Говорят, с вами тролль, вампир, Игорь и вервольф. Говорят, вы… — он хихикнул, — …вы победили князя Генриха и его охрану, сняли с них сапоги и заставили пробежаться по лесу в чем мать родила!

В кустах неподалеку запел соловей. И некоторое время никто ему не мешал. Потом Блуз сказал:

— Э… вы ошибаетесь. Этого человека звали капитан Горенц…

— Ну да, конечно, он не собирался говорить, кто он на самом деле такой, пока вы стояли, направив на него мечи, — заметил Тауэринг. — Я слышал от одного приятеля, что ваш солдат пнул его по интересному месту. Но рисунка я пока не видел.