И что теперь? Этан публично сделал предложение, его публично отвергли, и он не знает почему. Возможно, потому, что обвинил ее в предательстве сегодня утром? Или потому, что она ему нравилась? Очень. Более чем.

Утром она принесла пончики и извинилась за свой взрыв. На ней не было доспехов. Ни дизайнерской одежды, ни непроницаемой маски. Френсис пыталась намекнуть, что он ей нравится. И она честна с ним.

Он швырнул это доверие ей в лицо. А потом посчитал, что загладит эту оплошность огромным бриллиантом в кольце.

Идиот! Она хотела знать, что стоит этого. И вовсе не имела в виду бриллианты и розы.

Он слишком глубоко увяз, чтобы отпустить ее. Она того стоит.

Так вот что это такое – влюбленность!

Как убедить ее, что это не часть игры?

Френсис не удивилась, когда на следующий день никто не принес ей дорогой букет. Ни конфет, ни шампанского, ни драгоценностей.

Да и с чего вдруг? Она ничем не связана с Этаном. Все, что осталось от их обреченных отношений, – вазы с увядающими цветами и колье.

Она не могла заставить себя вернуть его или продать, хотя деньги были очень нужны теперь, когда с галереей покончено, а она сама нищая.

Френсис заставила себя позвонить Бекки, сообщила, что денег, вероятно, не будет.

– Обойдемся. Что-нибудь придумаем, – успокоила подруга.

Именно такие банальности говорят люди, когда ситуация безнадежна. Поэтому Френсис ответила:

– Конечно! Мы соберемся за ланчем и все обсудим.

Попрощавшись, она залезла под одеяло.

Байрон прислал эсэмэску, но что она могла ему ответить? Дескать, опять поспешила и теперь снова несчастна? Но почему? Ведь она победила! Остановила Этана, и теперь он вряд ли оправится! Указала ему его место! Выиграла!

Но почему-то победа оставила во рту горький привкус.

Она не верила в любовь. И никогда не поверит. Так почему, когда судьба предоставила ей прекрасную имитацию любви в виде человека, который восхищался ею, заставлял дрожать от желания, предложил вложить деньги в галерею в обмен на год супружеской жизни, она отказалась?

Да все просто: ему нужна только компания. А она, дура, вдруг захотела большего.

И все время думает о том, как он сказал, что мог бы любить ее.

В какой переплет она попала!

Впрочем, ей не привыкать.

На четвертый день она решила, что пора прекращать ныть. Нытье не исцеляет разбитых сердец и не дает работы.

Нужно пойти на ланч с Бекки или поехать к Байрону. И любым способом выбраться из особняка, потому что она просто не может жить с Чэдвиком.

Вдруг кто-то постучал в дверь.

Серена, жена Чэдвика.

– Тебе цветы.

– В самом деле?

Кто пошлет ей цветы? Уж точно не Этан.

– Подожди.

Она набросила свитер и открыла дверь.

В руках Серены цветов не было. Да и лицо у нее было странным.

– Э-э… думаю, тебе нужно самой их забрать, – сказала она и удалилась.

Френсис с колотящимся сердцем вышла в коридор и перегнулась через перила.

В передней стоял Этан, держа одну красную розу.

Должно быть, она издала какой-то звук, потому что он улыбнулся. Ей сразу захотелось его поцеловать, хотя она не должна была радоваться его появлению!

Нужно срочно сказать что-то светское и остроумное, поставить его на место, и тогда она снова почувствует себя Френсис Бомонт.

Но вместо этого она сказала:

– Ты явился?

Черт, опять задохнулась!

– Да. – Он не сводил с нее глаз. – Я пришел за тобой.

– Я здесь. И здесь уже несколько дней.

Прекрасный ответ. Пусть знает, что его извинения опоздали.

– У меня были дела. Можешь спуститься?

– Зачем?

Его улыбка стала еще шире.

– Потому что я не хочу кричать. Но придется.

Он откашлялся и завопил:

– Френсис!!! Можешь спуститься? Пожалуйста!!!

– Ладно-ладно.

Неизвестно, кто дома, кроме Серены. Не хватало, чтобы их разговор услышали.

Она остановилась, не дойдя до конца лестницы. Он протянул ей розу:

– Я принес тебе цветок.

– Всего один?

– Это казалось более подходящим. Как ты?

– Прекрасно! Сижу дома, пытаюсь избегать общества и репортеров. Еще один день из жизни Бомонтов.

Он шагнул ближе:

– Тебе ни к чему делать это.

– Что именно?

– Снова воздвигать оборону. Я не собираюсь сражаться.

Френсис настороженно смотрела на него.

«Что все это значит?»

Этан шагнул ближе, поднял руку и провел пальцами по ее щеке.

– Я хотел сказать: ты стоишь этого.

Она застыла:

– Мы не на людях и ни к чему притворяться. Каждый должен жить своей жизнью.

– Нет. Три дня без тебя свели меня с ума.

– Я свожу тебя с ума, когда мы вместе. И когда в разлуке. Я знаю, как заставить женщину почувствовать себя особенной.

Слова должны были прозвучать небрежно. Но не прозвучали.

Как ни старалась, она не могла убедить себя, что ничего особенного не происходит. Не теперь, когда Этан гладит ее по щеке.

– Почему ты здесь? – Френсис опасалась услышать ответ.

– Я пришел за тобой. И никогда больше не уйду.

– Все это слова, Этан, – пролепетала она едва слышно, но, похоже, не убедила его.

– Знаешь, сколько ты стоишь для меня?

– Бриллианты? Цветы? Роза?

Он шагнул еще ближе.

– Со вчерашнего дня я больше не генеральный директор «Бомонт бруэри».

– Что?!

– Я оставил должность. Мой заместитель Финн Джексон завершит реструктуризацию компании. В «ОллБев» этим не слишком довольны, но ситуация не критична.

– Ты уволился? Из «Бруэри»?

– Это не моя компания. И ничего для меня не стоила. В отличие от тебя.

– Не понимаю.

Она понимала каждое слово по отдельности, но в целом речь Этана не имела смысла. Никакого.

– Мне не обязательно жениться на тебе, чтобы упрочить свою позицию в компании, – пояснил он. – Потому что главное для меня – не она, а ты.

Френсис недоуменно моргнула.

– Поэтому я здесь. Я ушел из «Бруэри». Мне все равно, слушает ли нас кто-то, наблюдает ли за нами. Главное – ты. Мне нужна ты.