Он нерешительно протянул больному руку и представился. Вслед за ним это сделал и Йоста, а затем они стали оглядываться, ища, на что бы сесть в этом крохотном помещении. Стоять, возвышаясь над лежащим Стигом, значило бы слишком подчеркивать свое превосходство. Приподняв землистую руку, больной указал им место на кровати.

— К сожалению, мне нечего больше вам предложить.

Голос был монотонный и слабый, и Патрик вновь ужаснулся тому, как далеко зашло дело. Странно, что такой тяжело больной человек лежит дома, ему явно следовало бы находиться в больнице. Но Патрик подумал, что это не его дело, тем более в доме живет врач.

Посетители осторожно присели на край кровати. Стиг поморщился, когда матрас под ними прогнулся, и Патрик тотчас же попросил извинения, испугавшись, что причинил ему боль. Стиг только небрежно махнул рукой.

Патрик откашлялся:

— В первую очередь я хотел выразить свои соболезнования в связи с кончиной вашей внучки.

«Опять я заговорил официальным тоном, который сам терпеть не могу!» — подумал он.

Стиг на секунду прикрыл глаза и, казалось, собирался с мыслями для ответа. Слова Патрика, судя по всему, всколыхнули в нем чувства, и сейчас он старался совладать с собой.

— Чисто формально Сара не была моей внучкой. Ее настоящий дедушка, отец Шарлотты, умер восемь лет тому назад, но в душе она была мне родная. Она росла у меня на глазах с тех пор, как была еще совсем малюткой, — тут Стиг запнулся, — и до последнего дня.

Он снова закрыл глаза, затем, немного успокоившись, опять открыл.

— Мы разговаривали с остальными членами семьи, пытаясь выяснить, что произошло тем утром. Я хотел бы знать, не слышали ли вы что-нибудь необычное? Знаете ли вы, например, во сколько Сара вышла из дома?

Стиг покачал головой:

— Я принимаю сильнодействующие снотворные таблетки и просыпаюсь обычно не раньше десяти часов. А в это время она… ее уже не было.

Он снова опустил веки.

— Когда мы спросили вашу жену, не знает ли она кого-нибудь, кто мог бы желать зла Саре, она назвала вашего соседа Кая Виберга. Вы согласны с ее мнением?

— Неужели Лилиан сказала, что Кай убил Сару? — Стиг посмотрел на них с удивлением.

— Ну не так чтобы буквально, но намекнула, что у вашего соседа есть причины желать зла вашей семье.

Из груди Стига вырвался протяжный вздох:

— Да, я никогда не мог понять, чего эти двое не поделили, но их вражда началась еще до того, как я здесь появился, до того, как умер Леннарт. Если уж быть честным, то я не знаю, кто из них бросил первый камень, и не побоюсь сказать, что Лилиан не меньше Кая старалась поддерживать эту вражду. Я пытался по возможности в нее не встревать, но это не так-то легко сделать. — Стиг покачал головой. — Нет, я действительно не понимаю, почему они так поступают. Ведь я знаю свою жену как добрую и сострадательную женщину, но там, где дело касается Кая и его семьи, она словно ничего не видит и не слышит. Вы знаете, мне иногда даже кажется, что они с Каем получают от этого удовольствие. Словно эта война — главная цель их жизни. Но это звучит глупо. Ну с какой стати человеку добровольно из года в год продолжать, как они, сутяжничать и все такое? Нам это уже недешево обошлось. Кай, конечно, может себе это позволить, но мы-то не так уж богаты — два пенсионера и только. Не понимаю, какая радость человеку от этих дрязг?

Вопрос был риторическим, и Стиг не ожидал на него ответа.

— Доходило ли когда-нибудь между ними до рукоприкладства? — с интересом спросил Патрик.

— Нет, боже сохрани! — убежденно ответил Стиг. — Не настолько же они сумасшедшие! — Он даже засмеялся.

Патрик и Йоста обменялись взглядами.

— Но вы ведь слышали, что Кай сегодня заходил к вам в дом.

— Да уж как было не услышать! На кухне такое началось, что только держись. Он ругался и не хотел уходить. Но Лилиан вышвырнула его, и он удрал поджавши хвост. Вообще я не понимаю некоторых людей. — Стиг посмотрел на Патрика. — По-моему, какие бы между ними ни возникали проблемы, но если вспомнить, что случилось, можно было бы все-таки проявить человеческое сочувствие. Если вспомнить про Сару…

Патрик был согласен с тем, что простое сочувствие могло бы выйти сейчас на первый план, но, в отличие от Стига, он не приписывал всю вину Каю. Лилиан тоже проявила полную неспособность вести себя в соответствии с ситуацией. У него возникло нехорошее подозрение, и он продолжал расспросы, надеясь получить подтверждение:

— Вы видели Лилиан после того, как в доме побывал Кай?

Патрик ждал, затаив дыхание.

— Да, конечно, — ответил Стиг. Видно было, что вопрос Патрика его удивил. — Она принесла мне чаю и рассказала, как бессовестно вел себя Кай.

И тут Патрик начал догадываться, почему Лилиан так встревожилась, услышав, что они хотят поговорить со Стигом. Забыть про мужа было с ее стороны тактической ошибкой.

— Вы не заметили в ней ничего необычного?

— Необычного? В каком смысле? Она была немного возбуждена, но это, пожалуй, и все, что было в ней необычно.

— Никаких оснований думать, что ей нанесли удар по лицу?

— Удар по лицу? Нет, ничего похожего. Кто вам такое сказал? — У Стига сделался растерянный вид, и Патрику стало его даже жалко.

— Лилиан утверждает, что Кай, придя в дом, ударил ее. И в доказательство продемонстрировала нам следы побоев, один из них на лице.

— Но у нее не было никаких следов после ухода Кая. Я не понимаю… — Стиг беспокойно заерзал в постели, и это опять заставило его скривиться от боли.

С помрачневшим лицом Патрик взглядом показал Йосте, что допрос окончен.

— Мы пошли вниз. Нам надо еще немножко поговорить с вашей женой, — сказал он, со всей возможной осторожностью встав со своего места.

— Да, но кто же это мог…

Покинув Стига, который проводил их озадаченным взглядом, Патрик подумал, что после их ухода тому, вероятно, предстоит серьезный разговор с женой. Но сначала он сам решил серьезно поговорить с Лилиан.

Спускаясь по лестнице, он внутренне весь кипел. Со смерти Сары не прошло и трех дней, а Лилиан уже пыталась использовать гибель внучки как дубинку в дурацкой распре с соседом. У него не укладывалось в голове, как можно быть такой… бездушной. Больше всего его возмущало, что она отвлекала на эту ерунду полицию, когда следовало все силы направить на поиски убийцы. То, что она поступала так, не задумываясь о последствиях, было настолько мерзко и глупо, что он просто не находил слов.

Войдя в кухню, он по выражению лица Лилиан понял: она уже догадалась, что на этот раз проиграла.

— Мы только что получили от Стига интересную информацию, — начал Патрик тоном, не предвещавшим ничего хорошего.