Под заезженную музыку мариачи я пыталась себя успокоить. Как и таинственный автор заметок в книге «Питер Пэн», что лежала у меня в сумке, я умела составлять списки. Тот, что складывался прямо сейчас, я мысленно назвала так: «Наш ужин не…».

1. Свидание 2. Важное событие в жизни 3. Повод блевануть.

– Теперь, когда мы немного подкрепились, я расскажу тебе про то, что, как мне кажется, взбесило Джеффа. – Эшер указал рукой на огромное окно, за которым гудел Северный парк, и выгнул бровь. – А ты расскажешь про свой парик.

Я неуверенно рассмеялась. Красная куртка Марисоль висела на спинке моего стула, а помада в стиле вамп стерлась, но у меня по-прежнему был черный конский хвост.

– Экстремальные эксперименты в «Париках».

И я рассказала про все остальное: про то, как потеряла счет времени и в дурацком прикиде выбежала из магазина, про книгу для дяди, про то, как пробиралась в строительную зону сразу после шумного появления Джеффа в приемной «Мид-Сити».

Эшер покачал головой:

– Вот что значит вовремя.

– Думаешь, эту вспышку у Джеффа вызвало то, что ты провожал маму Оливии до машины?

Эшер отпил воды с лимоном и кивнул:

– И это тоже. Помимо того что он ревнивый, он еще и следит за ней. И с катушек слетает, когда ему что-то не нравится.

Я съела немного риса по-мексикански. Пока все в порядке.

– Это я уже поняла.

– Оливия вчера про тебя спрашивала. Интересовалась, когда придет длинная девочка с историями.

Я широко улыбнулась:

– Почему бы ей не зайти в книжный?

– Ох и досталось же бедному ребенку. Те книжки с картинками, что я купил для кузенов, лежали на столе у Ханны. Ты же сказала, что Оливии была нужна сказка, вот я и решил малышке одну подарить. Подумал, что ей понравится про собаку, которая отправляется в лагерь, чтобы стать волком[34].

И в тот момент, когда я сидела напротив парня Лондон в людном кафе, с тако, с париком, который на меня надела Тэсс, я почувствовала, как сердце мое сжалось. И так сильно, что пришлось отвернуться от Эшера. Я скользнула взглядом по веренице огней за окном и вдруг пожалела о том, что не могу вместе с ними убежать вдаль.

– Дарси?

– Прости. Да-да. – Я через силу улыбнулась. – Та книжка про собаку у нас хорошо продается. Очень милая.

– Оливии она тоже очень понравилась. А вчера, когда я проводил их до машины, мама Оливии обняла меня – просто в знак благодарности за подарок. И Оливия тоже.

– А папа, наверное, увидел и решил, что ты для них не просто парень, который работает в центре.

У Эшера осталось одно тако. Он взял его и указал на меня:

– Вот-вот. Дядя Мэтт – главный подрядчик. Он контролирует строительство, а Джеймс работает со мной почти каждый день. Перед твоим приходом они вышли, чтобы принести из машины кое-какие материалы.

Теперь было понятно, как эти двое так быстро пришли на подмогу и скрутили Джеффа до появления копов.

– Хорошо, что они оказались там, а не то…

Наши взгляды встретились.

– Я стараюсь не думать об этом «а не то», – сказал Эшер.

Не он один, я тоже старалась не думать. Только я – о том, чем мы там в проулке занимались, чтобы не было этого «а не то».

– До мая прошлого года я бы и сам с Эндрюсом разобрался.

– К тебе все вернется, да? Ты же еще восстанавливаешься.

– Сила и мобильность – да. – Эшер пожал плечами. – Но как прежде уже никогда не будет.

– А Аннаполис?

Его лицо омрачилось, как будто он проглотил кусочек осеннего неба, темневшего за окном.

– Про него я забыть не смогу: мой папа – пилот морской пехоты.

Я с недоумением посмотрела на Эшера.

– Та авария на дороге случилась не по моей вине. – Он коснулся шрама на лбу, потрогал ногу. – Но во всем, тем не менее, виноват я. Я все потерял из-за одного человека. И этот человек – я.

– Не может быть.

– К сожалению, может. – Он покончил с тако, глотнул ледяной воды с лимоном. – Ты уверена, что хочешь услышать жуткие подробности?

Я кивнула не задумываясь. Эта часть истории Эшера не стала достоянием джефферсоновских сплетников. Да и разве моя жизнь по-своему не жуткая?

– В тот вечер бабушка ехала к нам на машине из Лос-Анджелеса, а родители отправились на военный бал. Папа велел мне сидеть дома и ждать бабушку. Но где-то за час до ее приезда мне позвонил Джейс: в Дель-Мар намечалось нечто масштабное. Что-то вроде вечеринки по случаю выхода компакт-диска. Еда, музыка, пляжный домик…

– И ты поехал, – еле слышно сказала я, зная, что на вечеринку он так и не попал.

– Я подумал: какого черта? Вечер пятницы все-таки. Я позвонил бабушке, которая еще была в пути, и сказал, что мне надо отлучиться и что ключ я оставлю под ковриком. Она сказала: «Хорошо».

– А ты помнишь саму аварию?

Он отодвинул тарелку, и, сцепив руки, положил их на стол.

– Обрывками. Последнее, что я помню четко, это съезд с I-5 на Дель-Мар-Хайтс-роуд. Остальное знаю от свидетелей. Из сообщений полиции, от врачей скорой.

Боже мой.

– Тот человек, который в меня въехал, не был пьян. Шестьдесят три года. Сердечный приступ. Он ехал вниз по холмистой дороге, одной из тех, что пересекают Дель-Мар-Хайтс.

У меня отвисла челюсть:

– Он выскочил на красный?

– Не тормозя и, как выяснилось, на скорости где-то 95 километров в час. Его минивэн въехал в мой пикап с водительской стороны. Он выжил. – Эшер снова потер колено. – А я опрокинулся и трижды перевернулся. Подушка безопасности сработала, но я ударился головой о боковую стенку, когда переворачивался. Отсюда сотрясение мозга и шрамы.

И ПКС, который до сих пор не прошел.

Мобильник Эшера засветился: пришло сообщение. Взглянув на экран, Эшер набрал несколько фраз в ответ.

– Лондон. – Его губы чуть скривились. – Только что закончилась репетиция.

Очевидно, намек, что мне пора. Я отодвинула было стул, но Эшер жестом остановил меня.

– Я ей сказал, что не приеду. Ей к понедельнику реферат по поэзии надо дописать. А она еще не начинала, так что я только помешаю.

Промокая рот салфеткой, я все думала о том, почему на самом деле Эшер решил остаться в «Роберто», с его выпачканными сальсой бумажными тарелками и слащавыми импровизациями мариачи.

– Лондон со мной в одной группе по английскому, только у нее расписание другое. Реферат нужно написать про «Любовную песнь Дж. Альфреда Пруфрока» Т. С. Элиота.