Наверху загудело – тихо, утробно, но как-то солидно и незлобиво, что ли. Надежно и весомо. Сразу стало понятно, что едет за ними не разболтанное угробище, как в блочных девятиэтажках трущоб – изрезанное ножами и загаженное чем попало, от паскудных граффити до налепленных повсюду комочков жвачки и мусора на полу.

Гудение оборвалось, мелодично тренькнул звоночек, и две пары створок плавно ушли в стену. Лифт был и правда роскошен: в нем имелся даже пуфик. Панели дорогого дерева, напротив дверей – зеркало во весь рост, на стене – модерновый пульт с доброй дюжиной кнопок… Причем к уровням привязаны только пять из них: подвал, три этажа и площадка на крыше. Остальное – навороты, большей частью необязательные.

Геральт вошел в лифт первым, подозрительно поглядел на зеркало и повернулся к нему спиной. Гиларди тоже вошел – места тут легко хватило бы человек на десять. Пожалуй, в лифте с успехом разместилась бы и небольшая легковушка, если бы сумела протиснуться в дверной проем.

– Какой? – спросил квартерон, потянувшись к кнопкам. – Первый?

Ведьмак неожиданно схватил его за руку чуть выше запястья и покачал головой: не смей, мол.

Озадаченный Гиларди застыл, недоумевая – что ведьмак замыслил? Секундой позже он понял: а ведь Геральт прав. Охранные системы смартхауса наверняка наиболее свирепы именно на первом этаже и направлены на штатные входы. Логичнее подняться, скажем, на второй этаж и затем спуститься – лестницу смартхаус тоже отслеживает, но явно ведь не так пристально, как основной вход! И потом, сам ведь рассказывал ведьмаку: Мелиссу он в последний раз видел на балконе третьего этажа. Третьего!

Впрочем, ведьмак не собирался ехать ни на второй этаж, ни на третий, ни на крышу. Более того, он вообще не собирался ехать на лифте.

Двери оставались открытыми секунд пятнадцать; так и не дождавшись команды к движению, лифт затворил их. Тотчас потускнело освещение – надо же, Гиларди и не знал, что в пустом лифте основной свет гаснет, остается подслеповатая дежурная лампочка на панели управления.

Ведьмак задрал голову и принялся рассматривать потолок, декорированный квадратными плитами с вычурным рельефным узором.

– Ступенька, – тихо скомандовал он, не отрывая взгляда от потолка.

Команда была прекрасно знакома квартерону: он закинул винтовку на плечо и сложил ладони лодочкой, одновременно прижав их к правому бедру. Ведьмак встал на лодочку, будто на ступеньку, и дотянулся до потолка. Без труда снял одну из плит, потом соседнюю. Добыл из кармана отвертку и принялся откручивать саморезы – шляпки саморезов отблескивали в темноте, когда между пальцев ведьмака на них падал неяркий свет лампочки.

Какая-то минута, и в потолке лифта зияла сквозная квадратная дыра, сквозь которую были хорошо видны натянутые тросы, стена лифтовой шахты и жгут из нескольких толстых кабелей, тянущийся куда-то вверх. Вниз Геральт ничего, кроме вынутых плиток облицовки, не сбросил; люк он, видимо, пристроил сверху на кровле лифта. Давление на ладони на миг возросло, ведьмак уцепился за край дыры, подтянулся и вылез наружу.

– Давай за мной, – прошептал он.

Гиларди подал ведьмаку винтовку, подпрыгнул, уцепился за край и тоже влез в дыру.

Стоять на крыше лифта было дико и непривычно; чуть выше, где-то между вторым и третьим этажом, в шахте также имелась аварийная лампочка. Тусклая и вдобавок выкрашенная в зеленый цвет, поэтому аварийка одновременно и темень разгоняла, и по глазам не била. На самом верху над головами смутно угадывались большие колеса с направляющими – тросы тянулись как раз к ним. А из одной стены шахты, той, что из лифта была квартерону не видна, проросли металлические скобы – ровненький рядок, образующий лестницу наподобие пожарных. На старых домах такие попадались по всему Большому Киеву, любой киевлянин в детстве и юности непременно лазил по ним неоднократно. Гиларди в этом смысле не был исключением: лазил, причем с большой охотой, лет до двадцати – двадцати пяти, пока его не обуяли занятия поинтереснее.

Геральт вручил квартерону винтовку, ухватился за ближайшую скобу и полез наверх. Сноровка, с которой он это проделал, недвусмысленно свидетельствовала о том, что и ведьмак в свое время лазанья по пожарным лестницам не чурался. Да и профессия обязывала как-никак: неуклюжему ведьмачить не светит.

Они поднялись до дверей на третьем этаже. Ведьмак уцепился одной рукой за трос, на котором висел лифт, левой ногой уперся в лестничную скобу. Гиларди затруднился бы описать позу, принятую Геральтом: тот напоминал не то паука в центре вековых тенет, не то воздушного гимнаста на трапеции перед исполнением особо трудного кульбита. На деле ведьмак всего лишь дотянулся до какого-то механизма чуть левее и выше одной из створок, покопался там рукой, и – о, чудо! – с тихим гулом створки разъехались. Не целиком, примерно наполовину. Но в образовавшуюся щель уже можно было с успехом протиснуться. Еще немного гимнастики, и Геральт с квартероном выбрались из шахты в холл третьего этажа.

Холл был устлан ковром, толстым и пушистым – просто праздник после грязных луж тренировочного подвала. Прямо с четверенек Гиларди совершил на диво правильный перекат, приник к стене лифтовой шахты справа от дверей и взял единственную в поле зрения дверь на ствол. Почти на всю высоту дверь была застеклена; однако стекло было не простое, а полупрозрачное, максимум, что через него удалось бы разглядеть, – силуэт. В данный момент за дверью точно никто не прятался, поэтому Гиларди позволил себе скосить глаза на Геральта.

Тот занял зеркальную позицию по другую сторону дверей лифта. Дивный перекат квартерона ведьмак либо не оценил, либо (что вероятнее) счел само собой разумеющимся и оценки попросту не требующим. По-видимому, подбадривать менее опытного спутника ведьмак особо не собирался.

Несколько мгновений – и ведьмак перетек к застекленной двери. Сделал знак квартерону, тот повторил маневр со своей стороны.

«Открывай!» – просигналил ведьмак жестом. Гиларди взялся за дверную ручку и потянул, дверь бесшумно отворилась. Сквозь стекло он увидел, как Геральт тенью скользнул в проем, отступил влево и присел. Без всякой команды было понятно, что теперь черед квартерона.

В примыкающем к холлу широком коридоре Гиларди, не забыв осторожно прикрыть подпружиненную дверь, дабы не хлопнула, шагнул вправо и быстро опустился на одно колено. На полу лежал такой же ворсистый ковер, как и перед лифтом, только другого оттенка.

В следующие несколько секунд Гиларди получил ответ на недавний вопрос, почему после стремительного перемещения ведьмак и сам все время приседает, и ведомого заставляет поступать так же.

Едва заметный в свете дня красноватый лучик прошелся по всей комнате примерно в метре