серьезным тоном ответил дед. — А теперь, дурик, слушай и смекай! Эти жмурики — не бакланы с Шулявки. Вмазывать из стволов в войну обучены. Неизвестно, чем закончился бы мой стык с ними. Вот и выходит, что выручил ты меня. Теперь — мой черед на добро ответить. Я сейчас сваливаю. Стволы наши скину в речку. И ты — чист перед начальством! Вали мокруху на меня. Скажешь: двое на двое стрелков было. Задержать никого не смог, так как полез под пули с голыми руками. Уразумел?.. Да не тяни, сдавай ствол, твои ведь в любой момент могут объявиться!..

Понял Валерка: нет для него иного выхода, — и отдал старику пистолет.

А напоследок все же полюбопытствовал:

— Так из-за какой драгоценности пальбу затеяли?

— Не стоит тебе знать… — ответил старик. — Непомерна цена того медальона шестикаменного, но еще непомерней — число проклятий на нем.

— У кого хоть сейчас этот медальон? — не унимался Валерка. Видимо, сказывалась милицейская выучка.

Старик кивнул на убитых:

— Спроси у них… У живых не советую интересоваться шестикаменным медальоном…

Сказал и исчез. И сделал это вовремя.

Вскоре нагрянула милиция. Валерка поступил так, как советовал дед. Начальству про медальон, конечно, не сообщил. Из милиции братухе все же пришлось уйти. Решение он принял сам. Начальство ни в чем его не упрекало, но после того случая как-то настороженно стало относиться…

Если сами захотят

— История, конечно, захватывающая, — наконец, прервал я Сашку. — Но с чего ты взял, что "шестикаменный медальон", о котором упомянул старик, и есть тот самый "армелис"? Мало ли драгоценностей припрятано в киевских домах и подземельях!..

Приятель упрямо затряс головой:

— О нем… О нем, родимом, говорил таинственный дед моему брату!..

В тот вечер, а вернее, в ту ночь мы остались каждый при своем мнении и больше об "армелисе" не вспоминали.

Много лет я ничего не слышал о Сашке. Может быть, он по-прежнему охотится за тайнами прошлого и по-прежнему не дает ему покоя роковой медальон?..

Что же касается самого "армелиса", то никаких серьезных документов о его запутанной истории, как и о загадочном ордене карпатских скифов, мне отыскать не удалось. Лишь предания и противоречивые слухи изредка напоминают о легендарном медальоне.

Но, как считали алхимики, есть у драгоценностей особые свойства, и заявляют они о себе, лишь когда им самим заблагорассудится.

Вдруг и "армелис" напомнит о своем существовании новыми приключениями, загадочными происшествиями? А может, наконец он раскроет тайну ордена карпатских скифов?

Кто знает!..

"Здесь все nрouзрacтaeт"

В Киеве — райские места!! Есть где погулять, — везде сады и винограды.

Старец Леонтий. 1701 год

В окружении лесов и рек

Как и большинство европейских городов, Киев возник в лесной местности. Водоем с пресной водой и леса были необходимы любому поселению древности. Дерево шло на строительство домов, храмов, оборонительных укреплений, на изготовление орудий труда, производство транспортных средств и даже украшений. Лес кормил человека, одевал и давал ему лекарства.

О месте возникновения Киева летописец Нестор писал: "…Был кругом града лес и бор великий…" Как отмечено в древней хронике: "…Киево-Подол в том столетии был еще не населен. Перерытый топями и лесами, он представлял пустыню, в которой, однако ж, как бы украдкою между деревьями находилась церковь Святого Илии, выстроенная на берегу ручья Почаины…

На противоположной стороне, к югу, вне града, находился лес, в котором ловили диких зверей посредством перевеса сетей; отчего место сие называлось Перевесищем. Впрочем, все окрестности древнего Киева были покрыты дремучими лесами…"

Многие участки города получали наименования благодаря животным и растениям.

В описании древнего Киева Николаем Закревским есть немало упоминаний об этом: "Между горами, в долине, поросшей лесом, и на возвышениях расположено небольшое селение, называемое Зверинец, едва ли из 50 домов состоящее; оно находится не более одной версты к югу от Печерска и немного ближе к северо-западу от Выдубицкого монастыря, коему в древности и принадлежало. Принимая в соображение название сего села, его местоположение и близость бывшего Красного княжеского дворца, можно полагать, что здесь содержалась княжеская охота…"

И цветы, и виноград

Разрастался город, а вместе с этим вырубались леса. Но тяга у многих киевлян к миру животных и растений все же оставалась.

Известный сирийский путешественник Павел Алеппский в середине XVII века побывал на берегах Днепра: "В Киеве у каждого дома, будто у каких-то дворцов, расположены большие сады, где растут фруктовые деревья. Много в них орехов и винограда.

На ухоженных грядках с огурцами киевляне сеют крокусы, руту и гвоздику разных цветов. У дороги, ведущей к Выдубицкому монастырю, все кручи обросли дикими фруктовыми деревьями".

Киевляне со времен Средневековья разводили в городе сады, огороды, цветники, выращивали лекарственные растения и даже несвойственный для местного климата виноград. В летописях отмечалось, что огороды располагались "с юго-западной стороны Старого Киева, между Лядскими, Золотыми и Львовскими воротами".

В своих исследованиях Николай Закревский упоминал и о разведении винограда в Киеве на горе Щековице: "Сильвестр Косов, говоря в своем Патериконе 1635 года о женском монастыре Святого Николая на Аскольдовой могиле, сообщает, что в его время при Пустынном монастыре был Виноградный сад. <…>

Межигорский монастырь также имел виноградники. Из этих садов для царя Алексея Михайловича привозили в Москву виноградные лозы и другие фруктовые деревья и плоды, о чем говорится в отписках (донесениях) киевского воеводы, князя Юрия Трубецкого к царю Алексею Михайловичу, 1674 года. <…>

Был и в наше время (первая половина XIX века) в Киеве Виноградный Сад, казенный, принадлежавший прежде с Кловским Дворцом Лаврскому монастырю. Сад этот находился на Печерске, на южной стороне Кловского урочища… Особый надзиратель, для которого был выстроен там же деревянный, небольшой, в один этаж, дом, смотрел за виноградным садом.

Также и при самом Печерском монастыре разведен виноград…"

Есть много свидетельств тому, что в Средние века почти в каждом частном дворе Киева был свой сад.

Озеленяли и воспевали

В начале XVIII столетия в городе появились первые государственные сады. Вслед за организацией в Киеве университета при нем был создан Ботанический сад. Во второй половине XIX века по обе стороны Золотых ворот устраивались скверы.

Не забыли киевляне и знаменитую Владимирскую горку. На запущенных участках на ней высаживались деревья, кусты, цветы.

Известный украинский писатель Иван Семенович Нечуй-Левицкий в 1910 году в очерке "Вечер на Владимирской горке" восторгался своим любимым уголком Киева: "Какая пышная эта широкая картина! Лучше ее трудно найти во всей Европе. <…> Ее не смог бы запечатлеть ни один