– И правда, прямо диетическое блюдо у тебя вышло, Аникеюшка, – похвалила Таня раскрасневшуюся домовушку. И платье на ней сегодня было новенькое, и платочек уже подвязан как обыно, банданою, а не по-старушечьи.

Сразу видно, в себя пришла Аникеюшка.

Да и Боровичок сиял как начищенный сапог и улыбался во весь рот. Прямо идиллия.

Неожиданно раздался звон и из-под плиты, прямо вот из маленького такого отверстия, из подобного бабуля в деревне золу выгребала, вылетел на середину кухни конверт.

– Заказ? – Таня подскочила с места.

Домовые замерли.

– Не-ет, хозяюшка. Заказы -то мы уже получили. Как и денежки на всю тридцатницу, – довольно сказал Боровичок и зазвенел монетками в кармане своих широких штанов.

– Заказы-то из духовочки получаем. Малый портальчик там сооружаю во время нужное, – пояснил Боровичок.

А это, – он подошел к конверту и повертел его в руках.

Тут подскочила Аникеюшка и выхватила конверт из рук супруга.

Поднесла к глазам, чуть не понюхала даже и зацокала языком.

Таня тоже не выдержала и подбежала к конверту.

– Дайте-ка я посмотрю.

Она вскрыла конверт, вытащила из него твердый чуть пожелтевший лист бумаги.

Начала читать и глаза ее полезли на лоб.

Глава 43

– Ничего себе! – ахнула Таня и впилась в письмо:

“Получателю сего, лире Сияне … Дорогая лира Сияна! Спешим сообщить, что за вами  остался долг за участок земли, на которой стоит ваша собственность. А именно, лавка магических сладостей. Долг составляет сумму в пятьдесят золотых и должен быть погашен  в течение ближайшей тридцатницы.

В противном случае магистрат будет вынужден выставить землю под вашей лавкой на торги.

С почтением, бургомистр Лесино,  лорд Андрэ Канти.”

У Тани бумага выпала из рук.

– К-как долг? Какой Андрэ? Какая Сияна? – пробормотала она и беспомощно посмотрела на домовых. Аникеюшка подняла упавшее письмо и прочитала.

По мере чтения ее круглое личико бледнело и вытягивалось на глазах.

Боровичок подбежал к супруге и чуть не вырвал письмо из ее рук. Аникеюшка отдала его ни слова не говоря.

Боровичок нахмурился и задумчиво почесал подбородок.

Таня непонимающе посмотрела на хранителей лавки.

– Ничего не понимаю. Бургомистр же Сильвер. А почему тут Андрэ какой-то? Откуда он взялся-то?

– Так папаша евоный был Андрэ-то, вот. – дошло до Боровичка.

Аникеющка истово закачала головой.

– Точно, точно.! Андрэ ведь его звали.

– А  ну-ка, ну-ка, дай- ка мне письмецо то, –

Аникеюшка выхватила письмо из рук супруга  и  поднесла поближе к глазам. Смотри-ка, бумага пожелтела вся…

Да ведь это когда писано-то… Лет пять назад, не меньше, – постановила домовушка и поправила сползающую на нос веселенькую бандану.

– Вот оно что, – облегченно выдохнула Таня. А я так струхнула сразу. Пятьдесят золотых это же сумасшедшие деньги, ведь так?

– А то, хозяюшка. Огромные деньжищи! – сказал Боровичок, вытирая вмиг вспотевший лоб. Аникеюшка же вдруг хлопнулась на пол и запричитала:

– Ой-ей, Что ж нам делать-то, куда же нам, бездомным, деваться?

Таня нахмурилась и посмотрела на Боровичка. Боровичок в растерянности посмотрел на богоданную супругу, а  потом на Таню.

Таня напряглась и очень тихо спросила у домовушки:

– Аникеюшка, в чем дело? Ведь письмо старое, лавке ничего не грозит, – и тут девушка сама вдруг заволновалась.

– Верно ведь, да?

Аникеюшка только рукой махнула:

– Какой верно, хозяюшка-а-а, – залилась слезами домовушка. Ведь если пять лет назад долг был пятьдесят золотых, то сколько ж набежало -то?

Вот тут Таня струхнула по-настоящему.

Она терпеть не могла просрочивать платежи, и несмотря ни на что в первую очередь оплачивала коммуналку. Пени там всякие набегут и век не расплатишься.

Она ахнула.

– Ты хочешь сказать, что долг так и не оплатили? А почему тут написано ”Сияна”? – спохватилась Таня. Она опять схватила письмо и пробежала его глазами.

–  Может, это вообще ошибка!

– Так Сияна-то матушка Солары, за ней тогда лавка числилась. Ну и земля, само собой, – вмешался Боровичок.

Тут и у Тани ноги подкосились. Но на пол садиться она не стала, а шлепнулась на лавку.

Аникеюшка заерзала и и повинилась:

– Хозяюшка, не знаю я. Не помню, чтобы Сияна-то платила. Не домовых то дело. Она деньги-то собирала, верно. Складывала в шкатулочку. Выходит, как раз долг-то и собиралась отдать.

Домовушка вздохнула:

– Письмо-то старое. Видно, послал его совсем негодящий маг-ученик. Вот и болталось невесть где, а пришло только сейчас.

Таня махнула рукой:

– Болталось, болталось вот и доболталось. Но долг, долг-то действительно есть? – она резко пододвинула к себе миску с почти остывшим супом и стала истово хлебать, почти не замечая вкуса.

На нервной почве Таню всегда тянуло заесть горестную новость.

Аникеюшка только руками развела. А Таня вдруг поняла, что ей нужно срочно в магистрат. Вот возьмет Таня это несчастное письмо и отправится. Прямо сейчас и отправиться. Да она ж ночью спать не сможет, пока не узнает, погашен ли долг.

Девушка с тоской посмотрела на натертые ноги и на стоящие у входа туфельки. Это ж придется опять их надевать!

Она посмотрела на замерших домовых и решительно стала натягивать туфельки на пострадавшие ноги.

– Ты куда это, куда, хозяюшка, – забеспокоилась Аникеюшка. – Ноги уж все сегодня стерла-то.

– В магистрат пойду. Пусть ваш бургомистр проверит по своим записям. Вот тогда и узнаем всю правду!

– Ой, хозяюшка, – запричитала Аникеюшка. – Погоди, ноженьки-то твои сейчас помажу мазью  лечебной. Она птичкой метнулась из кухни и через мгновение уже была тут как тут, держа в руке маленькю баночку с яркой зеленой крышкой.

– Давай-ка сюда твою ножку, хозяйка, – распорядилась Аникеюшка. – Вот сейчас намажу, и как рукой снимет. Мазь-то эту еще матушка моя варивала.

Таня с подозрением посмотрела на баночку. “Матушка варивала, ничего себе! Это сколько же лет прошло?” – но отказываться от забот домовушки не рискнула. Все-таки магические существа дело свое должны знать. Она вздохнула, вытащила левую ногу с наливающейся на пятке водяной мозолью из туфельки и отдалась в руки домовушки. Правда, Таня думала, что Аникеюшка будет над мозолью руками водить и бормотать себе что-нибудь под нос. Прямо как ведьмы в мультиках, до которых Таня была в свое время большой любительницей.

Но домовушка действовала прямо как заправская медсестра. Быстро, но аккуратно намазала ее пятку:

– А теперича нужно с полчасика посидеть в