*****

- Где Васька? Где мальчик? Отвечай.

Тагир ворвался в квартиру словно огненный вихрь. Страх. В хищных глазах я видела страх, и никак не могла свести воедино Тагира и чувство ему не присущее. Ну не может он бояться. Это противоестественно. Это не правильно и странно. Или...? Ужас начал запускать свои липкие щупальца в моё сердце.

- Он ушел за кормом для Тигрули,- из горла вырвался сип, похожий на свист. – Тагир, да что случилось? Тагир, умоляю...

- Не двигайся с места,- приказал мужчина. Мой мужчина. Которого я лишилась. Да, я знаю, я поступила глупо. Я люблю его? Я его люблю. Это единственная истина. Он меня вылечил. Но я не достойна этого сильного мужчины. Просто потому, что сама слабачка. Я простилась с прошлым, разрушив настоящее. И теперь проклинаю себя. – Я заберу сына и вернусь. Света, ты слышишь. Пожалуйста, закрой все двери и жди. Никому не открывай. Умоляю.  Слышишь меня?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его хриплый шепот заставляет сойти с ума. Что происходит?

- Мой сын, он мой. Черт тебя возьми, ты не отец ему. Васька – моя жизнь. Я с тобой. Пожалуйста, скажи, что происходит? Я не могу сидеть тут...

- Можешь. Светка. Я просто заберу мальчика из магазина, собери вещи. Все самое необходимое. Ты слышишь меня, мать твою? Да приди в себя, девочка. Я не вывезу сам.

- Что происходит? – истерично кричу в широкую спину, но он уходит не оглядываясь.

Минуты сливаются в бесконечные века. Белобрысый кот трется об мои ноги, давая иллюзию спокойствия, я машинально глажу пушистую спинку подросшего котенка. Этот зверь обожает Ваську, а сейчас, я знаю, просто терпит мои прикосновения, за что очень ему благодарна. Но он взволнован, весь сжат, как пружина. Говорят животные чувствуют катастрофу.

- Мне так страшно, — шепчу, будто этот маленький комок шерсти может что – то понять. Кот молча заскакивает ко мне на колени, и жмется к животу. И я машинально прикладываю ладонь к утробе, в которой растет продолжение Тагира. Его подарок, доказательство того, что мы не просто так встретились. Так было предрешено. Так правильно. Он моё лекарство, мой наркотик, моя панацея.

Тагир возвращается через час. Один. Нет моего сына с ним, и сердце сжимается от ирреального ужаса. Мой мальчик, моя жизнь...

- Я его найду,- сквозь зубы цедит Барс. – Слышишь. Найду. Только сбереги ее. Сбереги моего ребенка, умоляю.

Я больше не слышу. Кажется, что все это происходит не со мной. Так не может быть.

- Его украли из – за тебя? – шепчу, боясь услышать ответ.- Тагир, пожалуйста...

- Я отдам все и верну нашего Ваську,- играет желваками мой мужчина, которого я ненавижу сейчас. Живот сводит судорогами, боль отвлекает, пронзает стрелами. Сводит с ума.

- Тагир, я наверное умираю,- шепчу, глядя прямо в глаза моего нежного зверя.

- Я этого не допущу.

Он подхватывает меня на руки и больше я не понимаю, где нахожусь. Ни на том, ни на этом свете меня больше нет.

Только далекие крики, только болезненный рык раздирают сознание, где – то на грани. Только боль и чувство полной беспомощности. Наша история не стала красивой, она полна боли, страха и предательств. Она полна болоной любовью, у которой нет будущего.

В предплечье впивается игла, и открываю глаза. Мне кажется, что мир перевернулся вверх ногами. И так не бывает. Так не должно быть.

- Все будет хорошо, мы ее забираем,- говорит чужой голос, но я не могу сосредоточиться на словах. Смотрю на мужчину, склонившегося надо мной. Это наверное бред, галлюцинация.

- вы уверены, что не можете оставить ее тут? – спрашивает видение голосом Егорова. – Эта женщина должна находиться под постоянной охраной.

- В первую очередь, ей нужна медицинская помощь. Стресс, угроза прерывания беременности. Оставлять ее тут преступление.

Я слышу стон Тагира, полный боли и бессилия. Странно. Он ведь все может. Все. И сына мне вернуть. Он мой великан.

- Я хочу спасти ее,- шепчу, едва ворочая губами.- Там девочка. Моя дочь. И я хочу, чтобы мой сын увидел ее, чтобы прижал к себе. Он так обрадовался, что у него будет сестра. Мой маленький мальчик. Помогите ему, найдите... Тагир, вы все, что у меня осталось.

Я смотрю на Егорова и вижу в его глазах боль. Такую вихрящуюся, похожую на бездонную воронку. И в сердце снова что – то жжет. Васятка так похож на него.

- Они не сделают ничего плохого нашему мальчику,- твердо говорит Тагир.- Я им нужен. И пока я не выполню из указания, он в безопасности.

-А потом? – спрашиваю обреченно.

- Не будет потом,- твердость в голосе Беросова успокаивает. Я прикрываю глаза, понимаю, что он имеет в виду. Для него потом не будет. Все предрешено. Потому и Васька здесь.

- Она родится. Я обещаю, - шепчу я, чувствуя прикосновения любимых пальцев к щеке.- И ей нужен отец. А мне нужен ты. Не бросай нас.

- Я всегда буду рядом,- обещает Тагир, но я ему не верю. Впервые в жизни его голос дрожит. Он врет мне.

*****

- Какого черта, Егоров? Мы чуть с ума не сошли.

Капризный голос жены раздражал его, злил. Егоров посмотрел на женщину с которой прожил все эти годы. Красивая, но эта ее красота ненастоящая, маска, под которой прячется существо со злыми глазами.

- Маша, не надо,- ухмыльнулся Василий, глядя на тонкую фарфоровую шею, усыпанную свежими, еще не начавшими зеленеть синяками. – Ты так переживала, что нашла себе утешителя, так ведь, детка?

Он подошел к жене и с силой распахнул шикарный шелковый халат, подпоясанный золотым шнуром. В этом вся Машка, любительница окружать себя шиком. Вещами, которые она получает, если решила. И он стал для нее такой же безделушкой, как и все окружающее. Все что наполняет дом, так и не ставшим его прибежищем.

- Что ты себе позволяешь, Егоров?- прошипела жена, пытаясь запахнуть струящуюся ткань. Он ей не позволил. Смотрел на тело, словно вылепленное руками умелого скульптора и чувствовал брезгливость, рассматривая отпечатки чужих пальцев на молочных полукружьях женской груди. Даже не брезгливость – гадливость, смешанную с тошнотой.