Тепло машины немного привело в чувство, запах дорогой кожи защекотал ноздри, давая иллюзию нормальности.

Каринка выскочила ему на встречу с чашкой. Исходящей паром, словно только и ждала. Отвратительный аромат дурного кофе – ничего нового.

- Тагир... хм, Ромуальдович,- запнулась девка, не сводя глаз с шарфа, повязанного на его шее. Светка настояла, и он повелся. Скажи она напялить шапку и нос повязать платком, он не стал бы спорить. Сделал бы все, лишь бы не нервничал, только бы улыбалась. Как давно он не видел искр в любимых глазах. И сегодня этот чертов зеленый шарф повязала ему она, чуть касаясь ледяными пальцами его кожи. И он млел от этих легких движений. Млел. От трогательной заботы, от  какого – то детского счастья, на уровне восторга.

- Сегодня в наш офис проникли ночью. Мы проверили, ничего ценного не пропало, но... Я звонила, и на домашний, ты где был. Я скучала.

- А я нет,- ответил слишком грубо, выдвигая ящик стола отрывистым, резким движением. Подцепил золотым ножом для бумаг, подаренным кем – то из партнеров, дно. Папки с документами не было. Беросов ухмыльнулся, мысленно похвалив себя за дальновидность. Сейф открывали, это сразу стало понятно по мелким царапинам на боковине дверцы. Работали топорно, да и не скрываясь особо. – Еще раз нальёшь мне этой бодяги, я вылью ее тебе за шиворот. Пошла вон.

Девку как ветром сдуло, но он успел заметить искры ненависти в раскосых глазах бывшей игрушки. Пора было возвращаться к Светке. Душу крутил предчувствие, практически никогда не подводящее,  проснувшегося вновь хищника, которого прогнала эта невероятная дылда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Света,  закройся на все замки. Не подходите к двери, не отвечайте на звонки, выключите свет в квартире, я скоро приеду,- он отдавал короткие приказы в трубку, из которой неслось гробовое молчание. – Доверься мне.

- А куда мне деваться?- механическим голосом ответила Светик – пистолетик. Он обещал отпустить ее, если окажется что это он виновен в смерти Катерины, а теперь позорно давал «заднюю». Не мог, не хотел признать, что он знает убийцу. – Ты скоро приедешь?  Я соскучилась. Тагир, я вдруг поняла, что ты ...

Он замер на месте, пытаясь вдохнуть полной грудью, не выходило. Эти два слова прозвучали громче выстрела, едва не унесшего его жизнь там, далеко, в прошлом, оглушили не дав дослушать ее сбивчивого монолога.

- Ты еще тут?

- Да,- из последних сил выдохнул зверь, ставший в один миг ласковым котенком. – Я еду.

Он не ехал, он летел. Словно пацан, остановился посреди дороги, надрал с первой встречной клумбы букет каких – то дешевых цветов, чувствуя себя полным  придурком. Сейчас ему было плевать на весь мир, на этот свет, даже если бы земля остановилась, он бы не перестал сходить с ума. Взлетел по ступеням и своим ключом открыл уже знакомую дверь.

Она стояла в полумрак прихожей, такая родная, теплая, близкая.

- Васька спит,- шепнули родные губы. И он рехнулся окончательно. Руки, губы, рассыпавшиеся по спине водопадом волосы.

- Люблю,- прохрипел Тагир, впервые в своей долгой жизни, вдавил в стену податливое тело. Светка вцепилась в его плечи пальцами, и ему показалось, что сердце сейчас остановится. – Я готов бросить к твоим ногам мир.

- Мне его мало,- прошептала Светка и вдруг обмякла. Повисла в его руках тряпичной куклой, — держи меня крепко, Беросов. Потому что я больше не хочу, чтобы ты меня отпускал,- прошептала бескровными губами.

- Что с тобой, девочка? – прошептал испуганно человек, не раз встречавшийся лицом к лицу со смертью. – Светка, не пугай меня.

Едва успел подхватить безвольное тело, радуясь тому, что ее сын спит и не испытывает сейчас того леденящего страха, что ледяной волной несется по его венам. 

*****

- С вами все в порядке,- улыбается холеный доктор, словно знает меня годы. – Просто устали, стресс. Попьете витаминов, отдых, положительные впечатления. Светлана, вы слышите.

Слышу? Ну конечно. Просто мне неуютно. Клиника в которую меня приволок на руках Тагир, выглядит словно музей изящных искусств. Испугался. Храбрый тигр настолько обезумел, что не стал дожидаться скорой  и привез меня в больницу, похожую на версальский дворец. Непривычно. Мы с Васькой обычно ходим в районную поликлинику. Там иначе все: стулья шаткие, врачи уставшие, очереди. Там нет халатов такой белизны, что слепит глаза. И меня беспокоит Васька. Он остался у Клавдии. Мой мальчик совсем один – испуганный и несчастный. Мой Васька –все что у меня осталось. Тагир держит меня за руку, как будто боится, что я исчезну. Смешной.

- Какие витамины ей нужно пить? – его голос похожий на раскаты грома, меня успокаивает. Но к горлу снова подкатывает дурнота, и он явно видит, что мне плохо.- Что с моей женщиной, лепила?

Хорошенькая медсестра в коротеньком халатике раскладывает перед врачом листочки с анализами. А мине хочется сбежать, укрыться в своем маленьком мирке. Поиграть с сыном в шахматы. Я хочу домой. Только не в сегодня, а на полгода назад. Когда все было просто и ясно.

- Светлана, когда у вас в последний раз была менструация? - губы доктора все еще растянуты, но глаза уже не излучают света.

- Я не... – задыхаюсь, пытаясь подсчитать в уме последнее посещение меня «женскими радостями», даже пальцы загибаю, стараясь не глядеть на развалившегося вальяжно в кресле зверя. – Господи, но это же просто от стресса, так бывает. Доктор, это же просто сбой, правда? Я читала в интернете.

- Отвечай на вопрос,- гортанный рык не отрезвляет, наоборот. Кажется я схожу с ума, чокаюсь, как говорил известный юморист. – Мать твою, лепила.

- Ну хорошо, — в голосе врача больше нет заискивающих ноток. Ему страшно, я знаю. Сама боюсь посмотреть на Тагира, от которого исходят волны опасности. – По анализам ваша жена...- запинается. Что ж, хоть не пытается делать хорошую мину при плохой игре, честь ему и хвала. Храбрый маленький человек. – Беременность, примерно пять недель. Точнее скажет гинеколог. У вас же не первая беременность? Вы должны знать, что происходит с организмом.

Тагир молча встает с места и уходит. Просто сбегает, даже не посмотрев в мою сторону, и мне вдруг становится так больно, что хочется выть.