class="stanza">

И Бог мрачнеет, и едва ли

Ему не горше в этот час, —

Лучом любви, гонцом к печали,

Целуя, пьет он капли с глаз,

И, покоряясь мощи взора,

Она глядит на небосклон,

И капли уж не капли скоро,

Но в каждой – образ, в каждой – он,

И вот, в венке цветистой арки,

Светлеет горней девы лик.

Он к ней летит, могучий, яркий,

Увы! Он деву не настиг.

Не так ли жребий непреклонный

Твоей любви поставил срок,

И что мне в той квадриге тронной,

Хоть сам я стал бы Солнцебог!

«Ветер влажный, легкокрылый…»

Зулейка

Ветер влажный, легкокрылый,

Я завидую невольно:

От тебя услышит милый,

Как в разлуке жить мне больно.

Веешь сказкой темной дали,

Будишь тихие томленья.

Вот слезами засверкали

Холм и лес, глаза, растенья.

Но из глаз и вздох твой слабый

Гонит тайное страданье.

Я от горя изошла бы

Без надежды на свиданье.

Так лети к родному краю,

Сердцу друга все поведай,

Только скрой, как я страдаю,

Не расстрой его беседой.

Молви скромно, без нажима,

Что иного мне не надо.

Тем живу, что им любима,

С ним любви и жизни рада.

Воссоединение

Ты ли здесь, мое светило?

Стан ли твой, твоя ль рука?

О, разлука так постыла,

Так безжалостна тоска!

Ты – венец моих желаний,

Светлых радостей возврат!

Вспомню мрак былых страданий —

Встрече с солнцем я не рад.

Так коснел на груди отчей

Диких сил бесплодный рой,

И, ликуя, первый Зодчий

Дал ему закон и строй.

«Да свершится!» – было слово,

Вопль ответом был – и вмиг

Мир из хаоса немого

Ослепительно возник.

Робко скрылась тьма впервые,

Бурно свет рванулся ввысь,

И распались вдруг стихии

И, бунтуя, понеслись,

Будто вечно враждовали,

Смутных, темных грез полны,

В беспредельность мертвой дали,

Первозданной тишины.

Стало все немой пустыней,

Бог впервые одинок.

Тут он создал купол синий,

Расцветил зарей восток.

Утро скорбных оживило,

Буйством красок все зажглось,

И любовь одушевила

Все стремившееся врозь.

И безудержно и смело

Двое стать одним спешат,

И для взора нет предела,

И для сердца нет преград.

Ждет ли горечь иль услада —

Лишь бы только слиться им,

И творцу творить не надо,

Ибо мы теперь творим.

Так меня в твои объятья

Кинул звонкий зов весны.

Ночи звездною печатью

Жизни наши скреплены.

И теперь не разлучиться

Нам ни в злой, ни в добрый час,

И второе: «Да свершится!» —

Разделить не сможет нас.

Ночь полнолуния

Госпожа, ты шепчешь снова?

Что и ждать от алых губок?

Шевелятся! Экий вздор!

Так пригубливают кубок,

Иль плутовка знает слово

Для приманки губ-сестер?

«Поцелуев! Поцелуев!»

Видишь, сад подобен чуду,

Все мерцает, все сверкает,

Искры сыплются во тьму.

Зыбкий мрак благоухает.

Не цветы – алмазы всюду,

Только ты чужда всему.

Я сказала: «Поцелуев!»

Он навстречу испытаньям

Шел к тебе, своей колдунье,

В горе счастья он достиг.

Вы хотели полнолунье

Встретить мысленным свиданьем,

И настал блаженный миг.

Я сказала: «Поцелуев!»

Тайнопись

Трудитесь, дипломаты,

Чтоб были в должный миг

Советы и трактаты

Готовы для владык.

Мир занят тайным шифром,

Пока он не прочтен

И к разным прочим цифрам

Иль буквам не причтен.

Мне тайнопись от милой

Слуга вчера принес.

Ее искусства силой

Я умилен до слез:

И страсть, и прелесть речи,

И чувства полнота —

Как все, что мы при встрече

Твердим уста в уста.

Не цветника ль узоры

Легли на все кругом?

Иль ангельские хоры

Заполонили дом?

И в небе – рой пернатых,

Как сказочный покров,

И полночь в ароматах

Над морем звонких строф.

Ты властному стремленью

Двойной язык дала,

Избравший жизнь мишенью,

Разящий, как стрела.

Что я сказал – не ново,

Исхожен этот путь.

Открыл его – ни слова!

Иди и счастлив будь!

Отраженье

Как в зеркало, с наслажденьем

Гляжусь я в него, словно там,

Удвоенный отраженьем,

Мой орден видится нам.

И я не от самохвальства

Себя же ищу здесь во всем,

Но песни люблю я сызмальства

И дружбу – а здесь мы вдвоем,

И в зеркало если гляжу я

В дому опустелом вдовца,

Я вижу ее как живую,

И рад бы глядеть без конца.

Но чуть обернулся – хоть тресни:

Исчезнет – и не видна!

Опять гляжу в мои песни:

Так вот она, вот же она!

А песни пишу все душевней,

Пишу по-своему их,

Для прибыли ежедневной

Моих критиканов лихих.

Те песни – ее приметы,

В них образ ее заключен,

Гирляндами роз одетый,

Написан по золоту он.

«Что за ласковая сила…»

Зулейка

Что за ласковая сила

В стройном