Но жил Кудзимоси совсем рядом с гостиницей, в которой сейчас Элена уже бросала, наверное, свадебный букет в толпу вопящих фьорд, как это бывает перед отбытием молодоженов. Я не успела даже рта раскрыть, как мы уже опускались перед старинным многоквартирным домом.

— Здесь парковка грифонов запрещена, — сказал он. — Фьорда Берлисенсис, вас не затруднит побыть здесь с Ферри, пока я за курткой схожу?

Пришлось согласиться. Все равно там все шторы придется менять, так что на них смотреть раньше времени и расстраиваться? Вернулся Тарниэль очень быстро, из чего я сделала вывод, что живет он никак не выше второго-третьего этажа. Свет за все время, что я наблюдала за домом, нигде не загорался, так что более точно определить не удалось. И это только при допущении, что он двигался с той же скоростью, как до входа в подъезд, а куртка висела недалеко от двери…

— Так что у вас случилось с фьордом Чиллагом? — спросил он сразу, как только мы набрали высоту.

— У меня с ним ничего не могло случиться, потому что у меня с ним ничего не было, — отрезала я.

Нашел о чем говорить — о каком-то там Чиллаге. Зачем о нем вообще вспоминать?

— Но вчера вы ужинали вместе, — напомнил мне Кудзимоси.

— Он попросил помочь с подготовкой свадьбы, — пояснила я. — Я же как подружка невесты должна была в этом участвовать. И ужинать с ним я бы не согласилась, если бы…

Замолчала я вовремя. Еще чуть-чуть, и Кудзимоси услышал бы, почему я пошла в тот вечер с Фабианом. Но, как говорит моя бабушка, такие вещи девушка первой говорить никогда не должна, ибо они уже не имеют такой ценности в глазах кавалера. Вот скажет, что любит, тогда подумаю, говорить или нет.

— Если бы что? — все же спросил Кудзимоси.

И ведь видит же, что мне эта тема неприятна, но продолжает. Я промолчала. И чуть-чуть сдвинулась в сторону грифоньего хвоста. Еще немного, и можно будет положить голову Тарниэлю на плечо. Совершенно случайно. Грифон же не плавно летит, а рывками.

— Не хотите отвечать, фьорда Берлисенсис? Что ж, ваше право, — заметил он. — Вернемся к дню сегодняшнему. Почему вы оттуда убежали? Вам что-то грозило?

И тут я задумалась. Возникал просто огромный соблазн рассказать все и переложить ответственность за ситуацию на надежные мужские плечи. А если он не захочет этой ответственности? Антер вон отказался жениться, хотя до последнего момента постоянно твердил, что влюблен. А вдруг Тарниэля мои проблемы тоже отпугнут? С другой стороны, он ведь совсем не Антер и помогал мне не потому, что я — это я, а потому, что он это сделал бы для любого другого студента. Но что-то в этих рассуждениях мне не понравилось. Как бы все-таки выяснить, отличаюсь ли я для него от любого другого студента? А то эта неопределенность мне уже немного мешает. Сидела я боком, так что достаточно было лишь немного повернуть голову и встретить внимательный взгляд серых глаз. Таких красивых, таких выразительных…

— Ну же, фьорда Берлисенсис, я вас слушаю, — напомнил о себе мой спутник.

Лучше бы поцеловал. Я была уверена, что это поспособствовало бы развитию доверительных отношений между нами. Но мой спутник не торопился проявлять инициативу. Все, буквально все приходится делать самой. Но на какие жертвы не пойдет мать ради своего ребенка? Не может же Марибэль остаться без отца…

— Фьорд Кудзимоси, я вас приглашаю на чай, — наконец решилась я. — И там я вам все расскажу, хорошо?

— Хорошо.

Мне показалось, что он задержался с ответом на несколько мгновений. Но ответил согласием. Все же когда говоришь о столь серьезных вещах, хочется видеть лицо собеседника не при свете лун. У Тарниэля оно всегда невозмутимое, конечно, но выражение глаз спрятать не получится, как ни старайся. Я передвинулась назад еще на самую малость.

— Фьорда Берлисенсис, вы своим ерзаньем мешаете Ферри лететь, — заметил Кудзимоси.

— Мне просто ужасно непривычно в такой позе сидеть на грифоне, — невинно похлопала я глазами, полуобернувшись к Тарниэлю. — Я все боюсь упасть.

И придвинулась к нему еще ближе. Так, что между нами остались только его куртка и мое пальто. Ну и пара молекул воздуха. Но с этим я ничего поделать не могла. Эти молекулы — такие пройдохи, везде пролезут.

— Фьорда Берлисенсис, не волнуйтесь, вы не упадете, — выдохнул Кудзимоси мне почти в ухо. — Мы уже прилетели.

Под нами действительно уже была академия. Как это я не заметила, что мы добрались? Я грустно вздохнула, но отодвигаться не стала. На мой взгляд, опасность падения только увеличилась. Как бы мне еще своего спутника за шею обнять, чтоб уж наверняка не свалиться? А поцелуй бы меня точно удержал…

Но Ферри уже плавно спускался вниз, не давая мне никаких шансов. А хозяин его не делал ни малейших попыток меня удержать. Но сидеть рядом с ним было так уютно…

— Фьорда Берлисенсис, можете открывать глаза, мы уже приземлились, — невозмутимо сказал Кудзимоси. — Просто удивительно, куда пропадает ваш страх высоты во время игры.

— Так там азарт, — ответила я, неохотно спускаясь на землю. — Ни о чем больше и не думаешь.

И там нет спутника, от одного прикосновения к которому кружится голова и думается совсем не о том, о чем следует. Но самое обидное, что на него все мои методы, так старательно отрепетированные и проверенные, не действуют совершенно. Нет, у меня и раньше бывало, что они давали сбой, но не все же. Можно было выбрать другой, действующий.

В холле общежития в этот раз дежурила комендантша, фьордина Гримз собственной персоной, и появление декана пропустить она никак не могла. Глаза ее удивленно расширились, и, как мне показалось, она задействовала артефакт для выявления личин. А то, мало ли, запустишь вечером декана собственного факультета, а утром уйдет какой-нибудь воздушник со старших курсов. Или аспирант-водник. Или вообще давно закончивший учебное заведение маг, решивший немного сэкономить на гостинице. Вариантов было много, но все они отсекались бдительными дежурными.

— Добрый вечер, фьорд Кудзимоси, — фьордина аж привстала со своего кресла, когда убедилась, что глаза ей показывают именно то, что есть на самом деле. — У фьорды Берлисенсис опять неприятности?

И она выразительно стрельнула глазами в сторону моей верхней одежды. Пожалуй, пальто декана было мне несколько великовато, но я сейчас его не променяла бы на любое другое, пусть даже из последней коллекции какого-нибудь известного дизайнера.

— Ничего такого, что нельзя было бы решить, фьордина Гримз.

— Вы бы, фьорд Кудзимоси, своей жизнью занимались. А то студенческие проблемы, они такие, никогда не заканчиваются. А некоторые так и норовят привлечь к их решению как можно больше фьордов…

Но Тарниэль ничего не стал отвечать на столь явный выпад в мою сторону. И спрашивается, с чего эта фьордина так на меня взъелась? Ведь лично ей я никаких проблем не доставляю. Разве что когда ко мне прошел безо всякой задержки бывший жених и я на нее пожаловалась? Так она тогда сама халатно отнеслась к своим обязанностям…