взгляд на переставшего наконец ворочаться рептилоида. — Ну? И зачем тебе это было надо, Ти’хан?

Зубастая пасть захлопнулась. Дракон приподнял голову.

— Проверить хотел. Вдруг получится.

Драконья речь напоминала коровье мычание. Заунывное, громкое и жутко занудное.

Человек хмыкнул.

— Получится что? Меня убить или самому когти отбросить?

Дракон засмеялся. Его смех походил на гудки маневрового локомотива.

— Хух, хух, хух. И то, и то — хорошо. Но первое лучше. Жду не дождусь, когда, наконец, увижу труп Бэза-предателя.

— Увы, мой друг, такой радости я тебе не доставлю. И убивать тебя тоже не буду. Лучше убейся сам.

— Разбежался! — прогудел с сарказмом Ти’хан. — Из ума я пока не выжил. Умру по собственной воле — проклятье исчезнет…

— А если погибнешь от руки человека, отменить его будет некому, — продолжил Бэз тем же тоном. — Поэтому, хочешь не хочешь, придётся ещё подождать.

Дракон зловеще оскалился.

— Хе-хе. Долгонько вам ждать придётся. Лет через двести, небось, и забудете, что да как.

Бэз ухмыльнулся.

— Небось, не забудем. А вот ты, мил друг, боюсь, заскучаешь тут в одиночестве. Здесь хотя и просторно, а всё-таки клетка. Лет через сто начнёшь тосковать, наклонности всякие разовьются, о сладости смерти начнёшь подумывать…

— Врёшь, колдун! Не бывать тому никогда! — дракон резко взмахнул крыльями и в то же мгновение буквально встал на дыбы перед человеком.

Тот, впрочем, подобным демаршем не впечатлился.

— Успокойся, Ти’хан, — волшебник демонстративно зевнул. — Бывать или не бывать, узнаем через пару веков, а пока…

Он неспешно поднялся, скинул с плеч плащ и столь же неторопливо принялся закатывать рукава у рубахи. Покончив с этим занятием, несколько раз встряхнул руки, словно избавляясь таким образом от налипшей на пальцы грязи, затем устремил взгляд на висящее в небесах солнце, прищурился и тихо пробормотал:

— Ну-с, приступим…

Несколько секунд ничего не происходило, но затем небо внезапно подёрнулось призрачной пеленой, завыл-застонал ветер, в воздух поднялись тучи пыли, небольшое плато, на котором находились человек и рептилия, вдруг задрожало, словно при камнепаде или землетрясении.

Дракон вжал голову в плечи и припал к земле подобно дворовому псу, почуявшему, что сейчас его будут бить, возможно, даже ногами или вообще — палками. Чародей же не обращал на него никакого внимания. Творимая им волшба требовала максимального сосредоточения. Если бы дракон атаковал противника прямо сейчас, у него, скорее всего, появились бы шансы, если и не одержать верх в тянущемся без малого тридцать лет противостоянии, то хотя бы сбить спесь с этого самоуверенного колдуна, привыкшего к лёгким победам. Ти’хан даже подобрал лапы, готовясь к прыжку, однако решиться на него так и не смог. Слишком свежа была память о предыдущих схватках, слишком коварен был враг, как, впрочем, и все люди — существа настолько же подлые, насколько и неблагодарные… Да и какими ещё они могли быть, если жизнь каждого длилась менее века? Когда бы они успели узнать о гармонии мира и о том, что удерживает его от скатывания в пучину хаоса и безумия?..

Светопреставление закончилось примерно через минуту. Земля перестала дрожать, ветер стих, пыль понемногу осела.

Бэз вытер со лба пот и устало вздохнул.

— Ну вот. Теперь твоя клетка стала просторнее. В ней даже можно жить.

Он вновь повернулся к дракону и едва заметно качнул головой, указывая на появившуюся у подножия скал долину с озером, лесом, рекой, холмами… Края новосотворенной низменности терялись в сиреневой дымке.

— В этой речке есть рыба, в лесу водятся птицы и звери, за лесом луга, дальше опять горы, несколько рек, болото, кусочек степи… Людей, извини, нет. Но, думаю, они тоже будут здесь появляться время от времени…

— Зачем это всё? — перебил человека дракон. — Ты хочешь меня задобрить?

Волшебник пожал плечами.

— Естественно, нет. Задача сугубо утилитарная.

— Утилитарная? В каком смысле?

— В прямом, — Бэз подобрал плащ и, кряхтя, уселся на тот же валун, который выбрал в качестве стула ещё в начале «беседы». — Сегодня наша последняя встреча, Ти’хан. Больше мы не увидимся.

— Прощальный подарок старому недругу? — хохотнул Ти’хан.

— Я подарками не разбрасываюсь, — сухо ответил волшебник. — Просто наш спор дошёл наконец до той точки, когда стало понятно — в этом мире и в этом времени его уже не разрешить.

— Ты знаком с теорией множественности миров? — удивился дракон.

— С теорией не знаком, но точно знаю: другие миры существуют. Ты сам когда-то вложил это знание в мою голову.

— А ты отплатил предательством, — пыхнул дымом Ти’хан. — И подруга твоя оказалась такой же двуличной и лживой, как и все люди. Подумать только! Мы сделали её жрицей, наделили великой властью, а она вместо благодарности лишила нас разума.

Человек нарочито громко расхохотался.

— Ты смеешь говорить мне про благодарность, дракон? Ты, который убивал нас, просто чтобы развлечься?

— Я пропалывал поле! — взревел сиреной Ти’хан. — Я отделял зёрна от плевел! Выкорчевывал немочь, сжигал дурную траву, чтобы взросла новая, сильная, лучшая!

— Конечно-конечно, — «радостно» закивал Бэз. — Ты же хотел воспитать из людей идеальных рабов. Зачем были нужны всякие вольнодумцы? Под корень их всех, до седьмого колена, чтобы другим неповадно. Молчи! — колдун вскинул руку, и в тот же миг пасть дракона будто стянуло невидимой воздушной удавкой. — Молчи и слушай, дракон! Говорить теперь буду я!

Бэз встал и нервно прошёлся туда-сюда.

— Тридцать лет! Тридцать лет я думал, что сам во всём виноват. Корил за то, что не остановил Рину, когда она творила заклятье. Что не дал ей того, чего она хотела больше всего на свете, а потом не смог удержать, когда она решила уйти. Не смог объяснить, не нашёл слов, не выдумал повода… — мужчина с силой ударил кулаком о ладонь и зло посмотрел на дракона. — И лишь недавно я, наконец, понял, что было первопричиной обрушившегося на нас проклятья. Оно не стало спонтанным ответом на нашу волшбу, лишившую вас разума. Вы, драконы, готовили его больше года, вам не хватило какой-то пары недель, чтобы применить его с полной мощью. Рина опередила вас. Случайно, конечно, и совершенно не так, как надо. Однако чтобы сорвать ваш план, хватило и этого. Механизм разрушения включился раньше намеченного срока. Магическая основа не успела набрать нужную прочность, и удар, должный стать сокрушительным, растянулся во времени. Вы хотели одним махом уничтожить весь людской род, но в итоге сами всего лишились. Впрочем, мы тоже сглупили, потому что стали бороться со следствием, а не с причиной. Только Рина смогла осознать суть случившегося, но, к сожалению, ей никто не поверил. Слишком туманными казались её пророчества, слишком мягким виделось нам её волшебство. Странно