Спал Себастьян беспокойно.

Сон этот до обидного мало походил на желанный отдых: ни на одну минуту ювелир не прекращал ворочаться, судорожно дергать конечностями, вздыхать и произносить отдельные неразборчивые слова.

Весь остаток ночи, до самого рассвета, дождь без устали барабанил по стеклам и жестяным карнизам, и навязчивый голос воды рождал в душе неясную тревогу. Реальность просачивалась в сон, путаясь и сплетаясь с ним. Ювелиру снились лихие погони, перестрелки и таинственные враги, по неизвестным причинам упорно жаждавшие его смерти. Проснувшись засветло, Себастьян почувствовал себя измотанным и уставшим. Неосознанные, запертые где-то в самых глубинах души чувства исподволь отягощали сознание. Словно и не отдыхал почти целые сутки.

Чертовски хотелось глотнуть свежего воздуха. Как же давно не слушал он голоса ветра в траве, в листьях высоких, наполненных жизнью древних деревьев, мощными кронами подпиравших самое небо… Обитая в каменных застенках городов, ювелир успел уже позабыть, каково это — дышать глубоко, дышать полной грудью, не опасаясь, что воздух отравлен. Отравлен пылью бесконечных строек, грязными выбросами и сточными водами фабрик, ядовитым дымом заводских труб или, что еще хуже и опаснее, модифицирован беспрерывными излучениями драгоценных камней…

Себастьян только вздохнул. И почему люди убеждены, что всё должно доставаться даром? Откуда взялась эта абсолютная, самонадеянная и ни на чем не основанная уверенность? Старшие расы мудрее. Возможно, именно поэтому они не вступают в открытое противостояние и вынуждены скрываться в Пустошах, признав доминирующее положение человеческой цивилизации.

Конечно, признав не безоговорочно и больше на словах, но тем не менее.

А платить всё равно приходится — и за прогресс, и за магию. В основном им, простым смертным, терпеливо сносящим все побочные эффекты заклинаний, неудобства и болезни, которые с каждым годом становятся всё разнообразнее и смертоноснее.

В открытое окно потянулись ленты сырого тумана, прохладные, похожие на щупальца неведомых морских тварей. Непрекращающееся смутное волнение изрядно портило обычно благостный настрой ювелира. Должно быть, сказывались кошмары и явь последних дней, кстати, не менее кошмарная. Отправив Софию за завтраком, ювелир опустился на колени и сложил руки перед грудью, намереваясь наконец всласть помолиться в этот тихий рассветный час, слать в запредельное молитву за молитвой, дабы Изначальный услышал и унял его тревогу.

— Серафим! — приглушенный шепот Софии не дал осуществиться этим бессовестно радужным планам.

Золотистой змейкой девушка быстро проскользнула в комнату, беззвучно закрыв за собой дверь. В застывших янтарем глазах было нечто такое, что заставило Себастьяна оставить смиренную молитвенную позу. Одним движением он оказался на ногах, схватил вещи, которые, как раз для таких непредвиденных случаев, всегда были собраны и лежали наготове.

Не в первый раз ювелиру приходилось видеть беспомощные и отчаянные взгляды, говорящие яснее слов.

— Там, внизу… — грудь девушки часто и тяжело вздымалась, руки мелко подрагивали, — инквизиторы! Они говорят с хозяином… Похоже, ищут кого-то.

Да неужели? И кого это, интересно? Самое время удивленно всплеснуть руками и самозабвенно удариться в истерику.

Но это не входило в планы на день.

— Сколько их? — флегматично спросил Себастьян, надевая плащ и надвигая на глаза неизменную шляпу. Нет-нет, в схватку он вступать не собирался, просто любопытно, какое мнение о его скромной персоне сложилось в доблестной святой службе.

— Пятеро… — София на краткий миг задумалась, припоминая. — Нет, шестеро. Но что нам делать?

— Эвакуироваться, — беззлобно усмехнулся ювелир. Бестолковая паника девушки откровенно забавляла мужчину. — И чем скорее, тем лучше. Не беспокойся, хозяину я заплатил авансом, он мне еще должен останется. Жаль, на голодный желудок уходим, и позавтракать не успели… Ну что за люди? Всегда их черти не вовремя приносят.

— Но мы же не сможем так просто пройти мимо инквизиторов, — растерянно протянула София, судя по всему, не вполне разделяя оптимистичный энтузиазм спутника.

— Скорее всего нет. Поэтому лично я собираюсь воспользоваться резервным выходом, — ювелир шагнул к окну и, одним движением вспрыгнув на подоконник, настежь распахнул створки.

Уже в следующий миг силуэт его лишь смутно угадывался в проеме, сливаясь с ворвавшимся внутрь туманом. Серой тряпкой, цепляясь за островерхие крыши и шпили, висел над городом тусклый рассвет. Блеклые, невыразительные лучи скупо просачивались в редкие разрывы туч, давая больше теней, чем света.

— А ты сейчас же уходи из комнаты. Спокойно пройдешь мимо инквизиторов, как ни в чем ни бывало, они даже внимание не обратят. Сегодня они ищут вполне конкретного человека, и это не ты.

— Что? — София побелела от страха, исказившего черты хорошенького лица. — А если меня всё-таки схватят?!

— Ну извини, — ювелир широко улыбнулся, разводя руками. — Я же говорил, что это опасная и совсем не женская профессия. Самое время отказаться, как думаешь?

— Ни за что! — девушка упрямо вздернула подбородок и сжала руки в кулаки, хотя в глазах по-прежнему колыхался совершенно детский ужас. — Где и когда встречаемся?

— Главная площадь, через два часа, — пожал плечами Себастьян, поворачиваясь к ней спиной. — Если приведешь за собой хвост, можешь на меня не рассчитывать. Давай-ка, поторопись. И сотри с лица это выражение, оно тебя с головой выдает. Будешь и дальше такой непосредственной, долго не проживешь.

Обиженно поджав губы, София пулей вылетела из комнаты. Что ж, есть небольшая надежда, что её не заметят — дуракам и новичкам и вправду обычно везет… А тут, похоже, и то, и другое.

Но пора спешить. Себастьян уже слышал опасные шаги на лестнице. Мягкой кошачьей поступью крались враги, тихо и быстро. Так тихо и быстро, что ювелир едва мог определить, сколько их. Это были не рядовые инквизиторы — специально подготовленные бойцы из отряда внутренних расследований, готовые при необходимости убить собрата, если тот чем-то запятнал себя и святую службу. Они не знали сомнений или колебаний, без разговоров выполняя любые приказы. Один такой боец стоил десятка.

Велик, оказывается, его авторитет среди носящих серебряные фибулы. Что ж, очень, очень лестно.

Ювелир посмотрел вниз. Комната их располагалась невысоко — всего-то третий этаж гостиницы. Можно спрыгнуть и так, но есть риск получить травмы при приземлении на каменную мостовую. К тому же, спрыгнуть — это только полдела, нужно еще и незаметно убраться подобру-поздорову, а парочка-другая инквизиторов наверняка осталась караулить у входа, контролируя возможные пути бегства.

Себастьян глубоко вздохнул и осознал внутри себя сущность сильфа, невидимую простым глазом. Он смотрел прямо в сердце, ощущая движение прохладной крови этой старшей расы, которая струилась в жилах, не смешиваясь со смертной человеческой кровью. Кровь сильфов, бесцветная, как воды горных ледников, и невесомая, как сам воздух, из коего сотканы призрачные души его народа. Увы, эфирной субстанции было недостаточно, а человеческая кровь слишком отяжеляла и связывала её, чтобы способности сильфов в полной мере могли проявиться в ювелире.