– Понятно. Что еще?

– Есть снайпер. Прицел вижу, дневной, простенький, примитивный, но время от времени пытается что-то рассмотреть в темноте. Прямо на нас смотрел, ничего не увидел. Кстати, информация для Ротмистрова, прошу учесть, снайпер – левша[20]. Это основные данные. Во второй пещере, мне кажется, начинают готовиться к обороне. Таскают камни, закладывают вход. Глупое занятие. Одна бронебойная граната по нижнему уровню, и все камни развалятся. Но они явно надеются там отбиваться. Возможно, знают наши силы.

– А что в первой пещере?

– Тишина… Никакого движения…

– Сережа, на твой взгляд, есть разница в способности к защите первой и второй пещеры?

– На мой взгляд, первую защищать удобнее. К ней подходы сложнее, там ко входу следует по деревянной приставной лестнице подниматься.

– Понятно. Ищи американцев. Мы входим в ущелье. Как нам лучше передвигаться?

– По левой стороне. Сразу после входа идете прямо по дну. Около ста метров. На стометровой отметке есть подъем влево на тропу. Это перед поворотом ущелья. За поворот не ходите. Подъем крутой и сам тропой изначально не кажется. До сих пор удивляюсь, как мы его нашли в темноте. Но потом тропа пологая, среди больших камней, и через сто пятьдесят метров выводит на место прямо против пещер. Сам склон более или менее пологий. Противоположный круче, но бандиты выбрали его, потому что там пещеры. В темноте не разберешь, но они, кажется, даже ступени вырубили в скалах, чтобы легче было подниматься. А кое-где деревянные лестницы стоят. Как у первой пещеры.

– Нас не перестреляете?

– Идите. Я сам буду тропу контролировать.

– Сережа, включай в работу своего снайпера. Пусть пока снимает тех, кто в стороне.

– Особняком пока только повара на дне ущелья. Остальные держатся вместе. Но повара тоже с оружием, значит, боеспособны. Будем работать.

– Еще вопрос. Очень важный. Там должно быть два американца. Внешность их мне неизвестна. Могут одинаково быть и светловолосыми, и похожими на местных. Спросить пленного эмира я не догадался, а теперь уже поздно. Но… попробуй поискать среди уходящих во вторую пещеру. Должна быть, мне кажется, какая-то разница в «камуфляже».

– Я видел двоих в ином «камуфляже». Цвет определить сложно, но покрой куртки другой. Мне показалось, они ушли в первую пещеру, но еще не вернулись. Один худощавый, среднего роста, похоже, жилистый. Второй – низкорослый крепыш. Однако в темноте легко ошибиться, ПНВ не позволяет категорично различить «камуфляж», поэтому утверждать не буду. Но я слежу, товарищ старший лейтенант.

– Мы вошли в ущелье…

Когда после непродолжительной телефонной беседы с вернувшимся с продуктами Саидом эмир Хафизов снова набрал номер Низамова и снова не дождался ответа, он задумался и попробовал дозвониться Фикретову, понимая, что тому просто может быть не до разговора. И то, что Фикретов не ответил, могло ничего не значить. Вернее, могло одновременно значить и одно, и другое. Например… Это могло значить, что Фикретов вместе со своим джамаатом погиб и Эльмурза Шуайбович со своими людьми остался вообще без внешнего прикрытия. Или же совершенно противоположное… Трубка в боевой обстановке всегда включается на «виброзвонок», чтобы другой звонок не выдал местонахождения человека. Это естественная мера безопасности, применяемая одинаково как моджахедами, так и федералами. И эмир Фикретов вполне мог лежать где-то в засаде, избегая любого шевеления, чтобы не подставить себя и свой новый джамаат, и, естественно, ответить на звонок не мог, хотя, конечно, слышал его. Следовало подождать хотя бы немного. Даже не светлого времени дождаться, которое, как казалось, должно принести спасение. В самом деле, кто противостоит Хафизову? Какие силы? Какой-то взвод спецназа внутренних войск. По численному составу силы примерно равны. Но у Хафизова преимущество заключается не в количестве бойцов, а в том, что он будет вести бой из укреплений. А согласно военной науке, для штурма любого укрепления нужно как минимум троекратное преимущество в силе. Но это уже стоило рассматривать как следующий этап, как последний и решающий, который, скорее всего, даже при преимуществе укреплений хорошо для моджахедов не закончится. Пока же не завершился даже предыдущий. А если и завершился, то Хафизову пока неизвестны результаты. Фикретов эмир опытный, хотя сегодня везение отвернулось от него. Однако не может же невезение быть хроническим, когда-то и ему должно повезти. Он может дождаться «краповых» в засаде, и если не уничтожить их полностью, что, судя по предыдущим событиям, маловероятно, то хотя бы дать бой и существенно ослабить силы противника. Это Чамутдину Шамилиевичу вполне по силам. И очень хотелось, чтобы кто-то сейчас вошел и доложил, что слышны звуки боя. Это значило бы, что Фикретов свою задачу выполняет, задерживает федералов, которым в случае победы придется свои силы подкорректировать, раненых хотя бы перевязать, уложить где-то в удобном месте и оставить кого-то с ними для безопасности, хотя бы трех-четырех бойцов. На все это требуется время. А там и рассвет пожалует. И тогда уже преимущество будет на стороне Хафизова. Даже в открытом бою.

Эльмурза Шуайбович ждал, но никто не приходил. А когда терпение его лопнуло, он просто позвонил младшему эмиру Магомедову, который в эту ночь был начальником караула, и спросил номера обоих часовых у входа в ущелье. Хотел потребовать от них, чтобы они напрямую сразу ему доложили, если услышат стрельбу. Первый номер долго не отвечал, и это вызвало беспокойство. А когда и второй номер вообще не ответил, Хафизов, кажется, понял, что произошло. И сразу начал действовать.

Он крикнул своего посыльного и приказал вызвать всех оставшихся эмиров к себе в грот и объявить общую тревогу.

– Что-то случилось, эмир? – спросил полковник, так и не покидавший грот.

– Низамов не отвечает. Фикретов не отвечает. Часовые у входа не отвечают. Это может означать, что «краповые» уже в нашем ущелье.

– То есть могут вот-вот сюда войти? – Даррелл даже улыбнулся от такого предположения. Он живо себе представил картину, когда его вместе с эмиром сейчас арестовывают. Это было слишком маловероятным, и потому полковник мог позволить себе улыбку.

– Могут… – внезапно согласился эмир, и улыбка с лица полковника плавно исчезла.

Тревога не прозвучала громко, хотя слышно было, как за металлической дверью кто-то забегал, забряцал металл. Вскоре явились два эмира и бывший капитан ВДВ Рустамбек Садуллаев, официально своего джамаата не имеющий, но находящийся на положении приравненного к эмирам. Это все командование, что осталось у Хафизова. План Эльмурзы Шуайбовича был предельно прост, хотя никак не умещался в понимании полковника Даррелла. Хафизов приказал прислать к нему капитана Бармана и инструктора Чена, а всем моджахедам собраться во второй пещере, заложить проход камнями, оставив только амбразуры, и занять плотную оборону. Туда же следовало перенести все оружие и боеприпасы. Командовать обороной должен Рустамбек Садуллаев. Но вопрос при эмирах полковник задавать не стал, только после того, как они ушли, поинтересовался: