- Да, Александр, - ответил он тоненьким сдавленным голоском, картавя на французский манер.

- Это наш картавый, - со злой насмешкой откликнулся один из мальчишек, окружавших машину. – Он во Франции жил.

- Эй, пацаны, идите кА погуляйте, нам нужно поговорить, - строго велел им Сергей.

Он присел на корточки перед застывшим от изумления сыном и протянул ему увесистую, большую коробку с игрушечным автомобилем.

- Это тебе. Машина с двигателем и радиоуправлением.

- Я от чужих дядей подарки не принимаю, - ответил малыш, нахмурившись.

- А я тебе не чужой дядя, Саша…

- Тогда кто ты?

-Я… я твой папа… - ответил Сергей, не ожидая, что будет так волноваться при встрече со своим ребёнком, что у него перехватит горло.

Ребёнок пристально и подозрительно посмотрел на него, потом взгляд его блеснул сомнением.

- Мой папа в Париже, он ушёл от нас, - уже равнодушно заключил он, выказывая нетерпение вернуться в компанию мальчишек.

- Не торопись с выводами, Александр, - осторожно удержал его Сергей за руку. – Вот посмотри: узнаёшь нас с мамой и себя?... Здесь тебе ровно год, - Сергей показал ему фотографию.

Саша внимательно рассматривал фотографию.

- Почему тогда ты с нами не живёшь? – проголосил он возмущённо.

- Мы разошлись с мамой… давно… когда ты был маленький… Но теперь мы можем часто встречаться, и я буду каждый раз приносить тебе подарок, - чувствуя вину перед проницательным ребёнком, Сергей пытался задобрить посулами и обещаниями, зная. что детское сердце никогда не устоит перед подарками и всякого рода развлечениями.

Через минуту они уже говорили как закадычные друзья. Любовно обхватив ручками коробку с автомобилем, Саша всё спрашивал его, когда он переедет к ним насовсем, на что Сергей отвечал уклончиво и, чтобы отвлечь его, предлагал открыть коробку и поиграть с машиной. Едва они увлеклись игрушкой, как к ним спешила Карина с негодованием на лице. Она изменилась, краски её юной внешности поблекли, она раздалась в бёдрах, напоминая теперь своей грузностью настоящую мать. Взгляд, имевший всегда очаровательное сияние, потускнел и сейчас выражал холодную озлобленность, которой раньше он не замечал в её глазах. Потеряв утончённую обворожительность юности, она безвозвратно огрубела и потухла и не отличалась от обычных молодых домохозяек среднего достатка, что показалось Сергею пошлым, лишённым способности вызывать восхищение.

Александр встретил её громким восторженным возгласом:

- Мама, смотри, а вот и новый папа объявился.

- Это не новый… Это настоящий… Ты зачем заявился? И к тому же без предупреждения? – запыхавшись, зло сорвалась она на обоих.

- Если бы я предупредил, то, возможно, встречи и не было бы, - спокойно ответил Сергей.

В строгом тоне она попыталась отправить Александра домой, чтобы он не слышал их объяснений, но тот протестовал почти до слёз. Он хотел прокатиться, как ему было обещано, на огромном, фантастически потрясающем лимузине и, только получив заверения от Сергея, что так оно и будет, если он послушается маму, ретировался и пустился со всех ног к мальчишкам, наблюдавшим издалека за происходящим, похвастать игрушечной машиной.

- Мы, кажется, договорились, чтобы ты не беспокоил нас.

Она говорила с той холодной враждебностью и пренебрежением, которые выказывают в меру желания избавиться от предмета неприязни, и не более того, и этот её ледяной тон, появившийся у неё с момента встречи в Париже, отражал глубокие перемены в её душе и не был похож на позу. В нём он ощущал предупредительность к его возможной мести и претензии на ребёнка и в то же время реализованный расчёт на материальную поддержку: к Сергею уже наведывался судебный исполнитель с уведомлением об уплате алиментов.

- Карина, я ведь не могу убить любовь к своему сыну. Я должен с ним встречаться. Твои капризы выглядят непомерно эгоистичными: ты хочешь наказать меня, но наказываешь ребёнка, который не может расти без отца.

Сергей тоже был хладнокровен, но тем и убедителен. Карина скрестила руки, в её лице мелькнуло равнодушие: она не хотела противиться тому, от чего он никогда не отступит. Но из зловредной женской гордыни не могла озвучить своё согласие.

- Я мог бы воскресенье проводить с ним.

Она промолчала: значит, была согласна. Её уступчивость сразила Сергея, ожидавшего жесткого сопротивления, - по крайней мере с первого раза, - он испытывал тень ностальгии по их прежней совместной жизни, но в то же время понимал по каким-то неуловимым ужимкам, что у Карины в душе выросла непреодолимая стена неприятия к нему, что их пути раз и навсегда разошлись. Причину своей резкой перемены она раскрыла обронённой напоследок фразой, где в сдержанном тоне прозвучало всё отчуждение к нему, наступившее, видно, после пережитого потрясения от его жутких поступков, слухи о которых не могли миновать её. Да и фильм, продюсируемый им, скорее, подлил масла в огонь.

- Ты – страшный человек, и я бы не хотела тебя видеть совсем.

Однажды, находясь в офисе, Сергей снял трубку и услышал незнакомый мужской голос, сухо сообщивший, что ему следовало бы встретиться с одним человеком относительно его личной судьбы. Сергей потребовал объясниться яснее, но голос сказал лишь, что речь идёт о его жизни, и настаивал на месте и времени проведения встречи. Настороженный Сергей согласился принять визитёра в своём офисе через час. Похоже, это был наезд. Его фирма, идущая в рост, не могла не раздразнить аппетита у рэкетиров и хотя имела свою службу безопасности, но против сильной бандитской группировки. Связанной с иловыми структурами, могла бы и не устоять.

Посланец был пунктуален. Молодой, невысокий тип, приземистый и коренастый, с бойким пронзительным, в куртке и джинсах, расселся в кресле напротив стола Сергея нога на ногу.

- Тебя заказали, - без вступления начал он, бросив на Сергея короткий и наглый взгляд. - Родственники Базанова и его братвы.

- Ты, вообще, от кого и откуда у тебя эти сведения?

- Я представляю человека покруче «Вовчика», которого ты имел неосторожность спровадить на тот свет.

Собеседник снова уставил свой острый взгляд на Сергея, но он не смутил его.

- Насчёт «Вовчика» - не по адресу, - жёстко ответил Сергей.

- Это ты объясни родственникам его братвы. Их агент уже нанял команду киллеров. Тебя ничто не спасёт от приговора.

- А тебе-то что за дело? – Сергей оставался невозмутим.

- Мы можем тебе помочь. Хотя это будет трудно. Ты ведь не из бандитов, а повёл себя нагло, полез в разборку. Тебе этого не спустят – отстреляют как пить дать, - лицо собеседника исказилось от злорадства.

Сергей, конечно, был обеспокоен услышанным, но внешне оставался равнодушным, пытаясь определить, правда ли то, что говорит визитёр, или это просто ловкий трюк рэкетиров.