Абсолютно никаких сообщений из Петербурга. Очень неприятно. Игнатьевы прибыли к завтраку, он тоже ничего не слышал. Дума закрыта, почему? Говорят, что в такой момент это ужасная ошибка! Нужно быть действительно сумасшедшими, чтобы взять на себя подобную ответственность. Была у Беби, которая уже была одета и рисовала. Зина пришла к чаю. Обед был на 3 персоны. Шерв[ашидзе] читал.

1/14 марта.

Написала Аликс. Из Петербурга ничего. Положение ужасное! Видела Фогеля, который рассказал, что знал. Стычки и столкновения. Волнения на улицах. Все это после закрытия Думы, мы можем благодарить ее за глупость и властолюбие в отсутствие Ники. Непонятно, как можно брать на себя такую ответственность. Столкновения на улицах. Призванные военные отказываются стрелять в народ. Полиция же стреляет. Много убитых! Родзянко встал во главе нового правительства, как в Греции[140]… Все прежние министры смещены и арестованы. Джозеф Бот пришел к обеду. Сандро пришел в 12 часов к мессе. Была у Ольги.

Митинг против царя на Дворцовой площади. Январь 1917 г.

2/15 марта.

Приняла Шипова и Оболенского с Бекером. 36 лет я была шефом Кавалергардов. Все так прискорбно теперь! Ничего не слышно из Петербурга. Все так скверно. Потом пришел Фиджи Лейхтенбергский, чтобы выразить сочувствие по поводу происходящего. Очень мило! Получила, наконец, телеграмму от Миши, который находится с Ксенией в Петербурге. Была у Baby.

Слышали, что в Кронштадте было восстание, убит дорогой адмирал Вирен. Это ужасно! А также убито много других, сколько – неизвестно. Сандро пришел к обеду. Говорят, что мой бедный Ники в Пскове. Сейчас могу думать и говорить только обо всем этом кошмаре. Получила телеграмму от Ксении, в которой говорится, что никто не знает, где Н[ики]. Страшно, что происходит. Господи, помоги нам!

3/16 марта.

Совсем не могла спать, поднялась в начале 8-го. Сандро пришел в 9 1/4 и рассказал вещи, внушающие ужас, – как будто Н[ики] отрекся в пользу М[иши]. Я в полном отчаянии! Подумать только, стоило ли жить, чтобы когда-нибудь пережить такой кошмар? Он[141] предложил поехать к нему. И я сразу согласилась[142]. Видела Свечина, а также моего Киру, который прибыл из Петербурга, где на улицах стреляют. Долгоруков также прибыл оттуда сегодня утром и рассказывал о своих впечатлениях. Бедняга Г. Штакельберг также убит в своей комнате. Какая жестокость!

Навестила Baby в надежде, что она тоже поедет с нами, но она еще не выздоровела. Я нахожусь от сего в полном отчаянии. Мы попрощались в 8 часов. Поехала с Граббе даже не на своем собственном поезде, который в настоящий момент находится в Петербурге. Граббе был в отчаянии и плакал.

4/17 марта.

Спала плохо, хотя постель была удобная. Слишком много тяжелого. В 12 часов прибыли в Ставку, в Могилев в страшную стужу и ураган. Дорогой Ники встретил меня на станции. Горестное свидание! Мы отправились вместе в его дом[143], где был накрыт обед вместе со всеми. Там также были Фредерикс, Сер[гей] М[ихайлович], Сандро, который приехал со мной, Граббе, Кира, Долгоруков, Воейков, Н. Лейхтенбергский и доктор Федоров. После обеда бедный Ники рассказал обо всех трагических событиях, случившихся за два дня. Сначала пришла телеграмма от Родзянко, в которой говорилось, что он должен взять ситуацию с Думой в свои руки, чтобы поддержать порядок и остановить революцию; затем – чтобы спасти страну – предложил образовать новое правительство и… отречься от престола в пользу своего сына (невероятно!). Но Ники, естественно, не мог расстаться со своим сыном и передал трон Мише! Все генералы телеграфировали ему и советовали то же самое, и он наконец сдался и подписал манифест. Ники был невероятно спокоен и величествен в этом ужасно унизительном положении. Меня как будто ударили по голове, я ничего не могу понять! Возвратилась в 4 часа, разговаривали с Граббе. Он был в отчаянии и плакал. Ники пришел в 8 часов ко мне на ужин. Также был Мордвинов. Бедный Ники открыл мне свое бедное кровоточащее сердце, мы оба плакали. Он оставался до 11 часов…

5/18 марта.

Была в церкви, где встретилась с моим Ники, молилась сначала за Россию, затем за него, за меня, за всю семью. Никаких новостей и указаний из Петербурга нет! В 11 часов служба окончилась.

Я осталась с Ники до обеда. Бедняга Фредерикс[144] выглядит ужасно постаревшим. Его дом сожгли, а жена, которая была больна, отравлена в госпиталь, и от нее нет никаких известий[145]. Говорят, что на те полки, которые перешли на их сторону, рассчитывать на приходится! Невероятно! Здесь тоже могло начаться подобное. Но генерал Алексеев[146] провел своего рода смотр полков и понимающе говорил с ними, так что все осталось спокойно.