— Рад был оказаться полезным, — сказал он. — Позволь мне проводить тебя.

Он встревожил ее, но она взяла свою сумочку и посмотрела вокруг в поисках чего-то. Нахмурившись, она исследовала содержимое сумки.

— Чего-то недостает? — спросил Роджер, стоящий в дверном проеме со скрещенными на груди руками.

— Я не вижу моего магнитофона. Наверное, оставила его внизу.

— Это не он? — спросил Роджер. Маленькое хромированное устройство на ремешке раскачивалось у него в руках. — Он делает серьезную работу.

Ли протянула руку.

— Спасибо, что нашел его.

— А ты его и не теряла, — сказал он, в глазах его был холод, — все это время он был у меня.

— Понятно, — сказала она. Ей не хотелось больше здесь оставаться.

Он включил магнитофон. Она услышала, как всхлипывает, стонет в момент оргазма, как просит его не останавливаться.

Роджер остановил запись.

— Страховка, — сказал он. — У тебя язык что надо, не говоря о теле. Ты — прирожденная шлюха.

Она вздрогнула от боли и гнева.

— Отдай мне его. И я никогда больше не посмотрю в твою сторону.

— Попридержи свой язык, дерьмо, — произнес он. — Что бы ты там ни воображала, будто знаешь что-то важное, забудь это. Тут нечего расследовать, а если что и было, ты ничего не найдешь.

Ли прикрыла глаза. Считать до трех, оставаться спокойной. Вычислить кратчайший путь к выходу.

— Я не хотела задеть тебя, — сказала она. — Мы отлично провели время. Спасибо. — Ей хотелось «отодвинуть» его взгляд от себя.

— Да, неплохо повеселились.

Ли улыбнулась и прошла мимо него, помахав рукой на прощание.

Он проморгал момент, когда она выхватила у него из рук магнитофон и побежала. Реакция подвела его.

Лифт был открыт, и дверь закрылась в тот момент, когда она нажала на кнопку. Роджер едва не повредил лицо, когда попытался вскочить внутрь. Внизу она выбежала из лифта и устремилась к парадной двери. Та, в которую она вошла несколькими часами раньше, была слишком далеко.

— Ха, ха, ха, — произнес Роджер, крепко взяв ее за талию и отводя в сторону. Дверь, как оказалось, была закрыта.

Она ударила его ногой, попав каблуком в чувствительную зону, и он выпустил ее.

Прежде чем она разглядела его в вестибюле, он настиг се, и они спускались вместе. Роджер сосредоточил внимание на магнитофоне, который она продолжала держать в руках. Ее юбка взметнулась вверх, и она вспомнила, что осталась без стрингов.

Он придавил ее своим весом.

— Просто отдай его мне. — Он непроизвольно «устроился» у нее между ног.

— Ладно, — сказала она, улыбнувшись, и свободной рукой схватила его там, где ему было больнее всего, и сжала руку.

Из его рта вырвался поток невразумительных звуков. Из-за резкой боли он согнулся пополам, и она отпустила его.

— Опасно недооценивать девушек из провинции! — крикнула Ли и побежала по коридору. У нее болело горло. Она бежала так быстро, как только могла, сильным ударом открыла дверь и выскочила наружу, засовывая магнитофон в сумку.

Роджер поймал ее около ее машины и крепко взял за руку, которую она не пыталась освободить.

— Отпусти меня!

Он прижал ее к машине и забрал сумку с такой легкостью, что ей захотелось плакать.

— Давай посмотрим, что у нас здесь, — сказал Роджер. Он перевернул сумку вверх дном, и все ее содержимое рассыпалось по гравию. Продолжая держать Ли, он поднял магнитофон. — Спасибо.

— Отцепись от меня. — Она попыталась ударить его ногой, но промахнулась.

Он отпустил ее и тут же отступил назад.

— Был рад встрече. Думаю, мы должны встретиться снова.

Она нахмурилась.

— Мы оба получили удовольствие, не забыла? Стоит ли упускать такие приятные возможности?

— Энни, Энни!

Это голос Макса.

— Не произноси моего имени. — Энн пыталась вырвать у него фонарь. — Я для тебя ничто.

От страха она не чувствовала ни ног, ни рук.

— Остановись! — Макс обхватил девушку за шею. — Успокойся, приди в себя.

Одним движением он отбросил ветку — ее страшное оружие, с которым она вступила в бой.

— Гадина, — пробормотала Энн сквозь зубы, — тебе не уйти от тюрьмы. Я не могу тебя остановить — но все узнают, кто меня убил! Больше тебе не спрятаться. На этот раз ты ошибся.

Энн бросилась на Макса, впилась ногтями в его шею. Надо, чтобы под ногтями осталась его кровь — тогда его опознают.

Макс пытался оторвать ее от себя, но Энн ухитрилась вырвать клок волос у него на груди.

Доказательства, она оставит доказательства! Она остановит его ценой своей жизни. Воспользовавшись замешательством Макса, она отскочила на несколько шагов.

— Ты знал, что я вернусь сюда, правда? И решил избавиться, чтобы больше тебя не беспокоили. Ты ждал меня.

— Нет, не ждал.

— Тогда как ты узнал, что я приду сюда?

— Не важно.

— Ты думаешь, я специально разыскала имена твоих подруг, которых ты убил? Я не пыталась ничего найти. У меня свои проблемы — и я их решаю. Но ты ведь думаешь только о себе. Ты у нас — центр вселенной. Какое эго! И все должны крутиться вокруг тебя.

Энн отступила еще на шаг, Макс попробовал схватить ее, но промахнулся.

— Не подходи ко мне! — крикнула Энн. Она увидела, как багровое пламя вспыхнуло за деревьями.

— Энни, подойди сюда, тебе надо выслушать меня и успокоиться.

Макс хотел справиться с ней без лишнего шума — никто не должен был слышать ее криков.

— Я не буду делать ничего по твоему приказу! Кого ты заставил следить за мной? Гая Готро? Бедный Гай, он тебе поверил! Он не знал, что помогал убийце. Он думал, что защищает меня.

Энн снова набросилась на Макса. Она царапала его лицо и руки, все должны понять, что его жертва ему сопротивлялась. Кровь выступила у него на шее.

— Энн, прекрати! Я никогда не причинял тебе боли, ничего плохого не делал. Ты сошла с ума. Остановись.

Энн наступила на что-то твердое и скользкое и упала. Это камень. Отлично, она подняла его и сжала в руке.

Макс направил на нее луч фонаря, подскочил, поднял и поставил на ноги. Фонарь светил вверх, и Энн больше не видела лица Макса. Она отчаянно вырывалась, но Макс был намного сильнее. А у нее перед глазами опять летали искры. Энн чувствовала, что голова становится легкой, как воздушный шарик. Тело покрылось липким потом. Ее знобило.