относится тоже с недоверием. Я этими рассказами заниматься не буду». Здесь совершенно понятно, как создавалась новая география древнего мира. То, что не устраивало европейских авторов, тут же объявлялось ошибочным и отбрасывалось. А тот факт, что культ Диониса и Геракла были широко распространены в Индии (об этом в разделе «Древняя Греция»), Арриан очевидно не знал.

«Гора Тавр делит Азию; она идет от мыса Микале, находящегося против острова Самое, перерезает Памфилию и Киликию, доходит оттуда до Армении; от Армении же идет к Мидии, вдоль земли парфиев и хорасмиев; в Бактрии она смыкается с горой Парапамис, которую македонцы, воины Александра, назвали Кавказом, чтобы, как говорят, возвеличить Александра: тогда ведь оказывается, что Александр покорил и страны, лежащие поту сторону Кавказа. Может быть, впрочем, гора эта является непосредственным продолжением скифского Кавказа, как ее продолжением является Тавр. Я поэтому и раньше назвал эту гору Кавказом и в дальнейшем буду называть ее этим именем. Этот Кавказ простирается до Великого Индийского моря, лежащего к востоку. Реки Азии, заслуживающие упоминания, берут начало с Тавра или с Кавказа; одни из них текут, повернувшись на север, и впадают ― некоторые в Меотийское озеро, а некоторые в так называемое Гирканское море, а оно есть залив Великого моря. Другие текут к югу: это Евфрат, Тигр, Инд, Гидасп, Акесин, Гидраот, Гифас и прочие реки, находящиеся между ними и Гангом, которые тоже впадают в море или мелеют, заболачиваются и исчезают, как исчезает Евфрат. Рассматривая положение Азии, мы видим, что Тавр и Кавказ перерезают ее с запада на восток, и Тавр делит ее на две очень большие части: одна лежит на полдень в ту сторону, откуда дует нот; другая обращена на север, в ту сторону, откуда дует борей. Южная Азия распадается на четыре части, и самой большой из этих частей и будет земля индов. Так утверждают Эратосфен и Мегасфен, который живал у Сибиртия, сатрапа Арахозии, и часто бывал, по его словам, у индийского царя Сандракотта. Самая малая из этих частей находится между Евфратом и нашим Внутренним морем. Две остальных лежат между Евфратом и Индом, и обе вместе не могут и сравниться с землей индов. Границами индийской страны являются: на востоке и на юге Великое море; на севере гора Кавказ вплоть до того места, где она соединяется с Тавром; на западе и с той стороны, откуда дует япиг, вплоть до Великого моря, река Инд. Значительную часть страны занимает равнина, которую, как предполагают, образовали речные наносы. Есть и по другим местам в Азии поблизости от моря много равнин, созданных реками. И названы они с давних пор по рекам: есть, например, долина Герма (река Герм берет начало с горы Матери Диндимены у города Смирны и впадает в Эолийское море); в Лидии есть долина Каистра, названная по этой лидийской реке; в Мисии долина Каика; в Карий до самого ионийского города Милета идет долина реки Меандра. Египет же историки Геродот и Гекатей (может быть, впрочем, сочинение о земле египетской принадлежит не Гекатею, а кому-то другому) оба называют даром реки, и Геродоту приведены были убедительные доказательства в подтверждение того, что земля эта названа по имени реки. Египтом в древности называлась река, которую теперь и египтяне, и чужестранцы называют Нилом: это ясно засвидетельствовано Гомером, который говорит, что Менелай поставил свои корабли в устье Египта. И если одна единственная река и притом не из больших в состоянии сбросить в море столько земли, снося с верховьев, от самых истоков своих, ил и грязь, то нечего сомневаться и относительно того, что индийская страна представляет в значительной части своей равнину, образованную речными наносами. Ни Герм, ни Каистр, ни Каик, ни Меандр, ни множеств о других азийских рек, впадающих в наше Внутреннее море, не могут, даже если соединить их вместе, сравниться по обилию воды ни с одной индийской рекой, не говоря уже о великом Ганге, с которым нельзя сравнивать ни Нил в Египте, ни Истр в Европе. И Инду они все вместе взятые равны не будут: это большая река уже от самых истоков; приняв в себя пятнадцать рек, которые все больше других азийских, дав свое имя всей стране, впадает он в море. Достаточно сейчас всего сказанного об индийской стране: остальное я откладываю на сочинение об Индии». Этот фрагмент интересен тем, что он не противоречит предложенной нами версии древней географии, хотя создается впечатление, что речь идет о современной версии древней географии. Но выделенные фрагменты, однозначно говорят, что правильна предложенная нами версия. Потому что Евфрат не исчезает, а вместе с Тигром образуют реку Шатт-эль-Араб, впадающую в Персидский залив. Размеры четырех частей Южной Азии, о которых пишет Арриан, никак не соответствуют реальной географической картине. Что касается рек Азии, которые текут с Тавра и Кавказа, то непонятно о каких реках, текущих на север и впадающих в Меотиду пишет Арриан.

«Сам он двинулся к реке Акесину. Величину только этой единственной индийской реки упомянул Птолемей, сын Лага. В том месте, где Александр со своим войском переправился через нее на судах и на мехах, река течет стремительно, среди высоких и острых камней; вода, с силой ударяясь о них, бурлит и вздымается волнами; ширина ее здесь 15 стадий. (9) Те, кто плыл на мехах, переправились легко; из тех же, кто погрузился на суда, немало людей утонуло, потому что многие суда наскакивали на камни и разбивались. (10) Из этого рассказа можно заключить, что люди, принимающие за среднюю ширину уже и вследствие этой узости всего глубже, она снижается до 15 стадий: это на Инде бывает часто. Я предполагаю, что Александр выбрал на Акесине для переправы самое широкое место в расчете на более спокойное течение». Этот фрагмент замечателен тем, что в нем фигурирует река Акесин, по тексту понятно, что речь идет об Индии. На Певтингеровой карте эта река (залив), втекает в… Евксинское море, возле Константинополя. Интересен комментарий А.В. Подосинова к названию этого залива на Певтингеровой карте, [33]: «Sinus.[E]usin[us] Западная часть Черного моря, которое само несет название Понт Евксинский (см. Segm. VIII, 1 – IX, 1), называется здесь «Ев[к]синским заливом». Вероятно, это выражение заменяет собой название «Евксинский Понт», так как иногда в античных источниках Черное, как и другие моря, воспринималось как «залив» Нашего, или Великого моря. Так, например, обозначал Черное море Равеннский Аноним (см. 1,17: colfus Ponticus; ср. примеч.81 в Главе VIII). По поводу написания Eusinus вместо Euxinus следует обратить внимание на некую традицию