— Что еще за заклятие? На меня никто ничего не накладывал!

— Ошибаешься, это произошло автоматически в тот момент, когда Бессердечный Король поставил росчерк в договоре, передав права на тебя Якулу.

Вот так раз! Значит, даже если захочу, я не смогу найти дорогу домой и помочь папе, пока не состоится этот нелепый ритуал с последующим Исполнением Воли! И кто знает, сколько на это уйдет времени, а у моего отца каждый час на счету, если верить мадам Лилит. Я постаралась успокоить себя тем, что найду способ передать ему письмо, в котором опишу, как избавиться от Заклятия Сердцевырывания. Конечно, при условии, что Кроверус сдержит слово и расскажет о нем. Если же нет… Лучше дракону это сделать.

— Посмотри на все с другой стороны. В жизни всегда так — когда закрывается одна дверь, открывается другая, предлагая новые возможности: избавление от ига родителей, нередко настаивающих на династическом браке, собственный дом (каждый дракон обязан предоставить принцессе отдельное жилье, размеры и убранство которого зависят от его материального положения и щедрости), шанс найти свой путь в жизни.

— Каким образом? — недовольно спросила я, все еще не отошедшая от недавнего известия.

— Горшок нередко дает судьбоносные подсказки…

Не думай о гальке, не думай о гальке.

— …так, одной в его поверхности является способ вызвать фею-крестную, а дальше дело в тыкве, другая вытаскивает из него прялку и веретено, способные превращать солому в золото, третья получает указания научиться готовить превосходное рагу из оленины под брусничным соусом… Моя вот, — быстрый взгляд в сторону профессора Марбис, — пока шила отмеренные Горшком полсотни рубашек из крапивы, нашла себя в дизайне одежды из нетрадиционных материалов. Сейчас экспериментирует, смешивая стили, пытается совмещать моду людей и драконов. Недавно открыла магазин готового платья, ты могла о нем слышать — «Людодрак».

Я покачала головой. Мои знания о магазинах готовой одежды ограничивались бутиком на Бульваре модных грез, где меня пытались обобрать на пятнадцать лет вперед, и лавкой под названием «Бабушкин сундучок». Ни тот ни другая не оставили по себе приятного впечатления. Портнихи оно как-то надежнее и гарантирует эксклюзив. Но, может, «Людодрак» — исключение? Правда, над названием еще стоит поработать.

— А что, если принцесса проигнорирует мнение Горшка и не станет ничего делать?

— Это невыгодно ни одной из сторон, — покачал головой мейстер. — Девушка все равно не сможет вернуться домой и будет лишена привилегий. А дракон так и не приобретет статуса полноценного члена общества, соответственно, не сможет участвовать в делах, его не примут ни в одном уважающем себя замке, а имя вычеркнут из истории рода. Подводя итог, он превратится в изгоя. — Мейстер сделал многозначительную паузу, намекая, что не желает такой участи для сына.

Как глупы порой бывают традиции и слепое следование им даже тогда, когда первоначальный смысл давно утерян!

— Не волнуйтесь, мейстер. Я пообещала господину Кроверусу, что сделаю все для его вступления в Клуб, и сдержу обещание.

Дракон удовлетворенно кивнул, и взгляд из цепкого снова стал просто внимательным.

— Еще чаю?

* * *

Услышав в отдалении вой, я испытала целую гамму чувств, но страха среди них не было, скорее… смутное волнение. Заколдованные стенающие воронки уже близко, значит, мы вот-вот окажемся во владениях Кроверуса.

Последние четверть часа Магнус помогал профессору Марбис с описью книг (не по собственному желанию, просто она вспомнила его превосходную декламацию «Счастья на кончике паутины» и потому доверила столь ответственную миссию), а мейстер Хезарий дремал в кресле.

Услышав завывание, дракон заворчал, потер глаза и потянулся. За время полета мы обсудили немало тем: предстоящий ритуал, окрестности замка, замок, но ни разу — его хозяина.

Интересно, чем Кроверус занимался в мое отсутствие? Придумывал, как вымолить прощение у Грацианы? Разрабатывал пошаговый сценарий вечера, дабы исключить все неожиданности и обезопасить себя от повторения позора? А его аллергия тоже начала проявляться? А может, он окончательно излечился в прошлый раз? Надеюсь, нет: обидно страдать в одиночку, пока дракон наслаждается жизнью без зуда.

Я вдруг спохватилась, что не предупредила его о том, что возвращаюсь сегодня. Мейстер успокоил меня, сказав, что отправил мышь еще перед вылетом из Потерии. Я так и не решилась спросить, как отреагировал на новость Кроверус.

Уже сгустились сумерки, поэтому видимость оставляла желать лучшего. Зато отчетливо слышался голос моря. Оно волновалось и гудело сильнее обычного, словно чуяло приближение грозы. Ветер швырял волны о подножие скалы с невиданной яростью. Отползая, они оставляли на валунах белеющее кружево пены.

На посадочной площадке нас ждали двое. Вечер скрадывал фигуры, и лишь вблизи я узнала Рэймуса и Хоррибла. На обоих были желтые водонепроницаемые накидки: начал моросить дождь. Громада замка молчала. Горело одно-единственное окошко на третьем этаже, и на краткий миг мне почудился в нем силуэт. В моей башне свет не горел. Интересно, они успели поставить новую решетку или рассудили, что это ни к чему, раз принцесса возвращается по доброй воле? Относительно доброй.

Небольшой толчок при посадке заставил профессора Марбис очнуться:

— Мы уже у тебя? — осведомилась она, поправляя перекосившиеся очки.

— Еще нет, голубка. Всего лишь небольшая остановка. Высадим Оливию, а сами полетим дальше. Будем дома примерно через час.

— Как, — пролепетала я, — разве вы не зайдете?

Я почему-то была уверена, что мейстер с профессором останутся если не до утра, то хотя бы на ужин, а в их присутствии Кроверусу волей-неволей придется сдерживаться (в том случае, если он не в духе).

— Нет, нужно успеть вернуться до наступления ночи. Тиберий знает дорогу к Неназваной горе, как свои семь зубов, но в темноте всегда есть опасность налететь на скалы.

Люк открылся, и в кабину затянуло промозглый вечерний воздух, пропитанный сыростью и резким запахом прибрежных водорослей. В отдалении громыхал гром.

— Ну что ж… — я поднялась и протянула мейстеру руку, — еще раз спасибо за помощь, мейстер Хезарий. Кажется, в последнее время я слишком часто злоупотребляю вашей добротой. Мой долг растет раз от раза.

Дракон тоже поднялся. Профессор стояла спиной, но поцеловать руку он не рискнул, просто крепко пожал ее и задержал в своей.

— Будем считать, что мы квиты, если пообещаешь одну вещь.

Я заколебалась.

— Сперва скажите какую, и если это будет в моих силах…

— Дай слово, что блеснешь на вечере и утрешь нос Грациане.

Мои губы против воли разъехались в широкой улыбке.

— С превеликим удовольствием.

Он разжал пальцы, и я направилась к выходу. По дороге попрощалась с профессором. Та что-то пробормотала в ответ, не отрываясь от раскрытой книги. Но вот утеря помощника в лице Магнуса ее огорчила. Я посадила паука на одно запястье, бабочку на второе и шагнула в завесу накрапывающего дождя, где меня уже встречали слуга и драконюх.