– Отдых, – пояснил Дэвид. – Все будут есть, спать и принимать душ – и больше ничего на ближайшие восемь часов.

Соня бросила взгляд на портал.

– На сей раз стоять на часах не придется, – сообщил Дэвид. – А портал забаррикадируем. На этом бакене запасов хватает с лихвой. Сделаем второй эшелон баррикад в коридорах по обе стороны портала. Это с лихвой упредит нас, если Слоун прорвется. – Он помолчал, давая время всем уяснить его слова. – Ну ладно, расходимся. Соня, будь добра, помоги мне строить баррикады. Мило, ты тоже.

Парень улыбнулся, но тут же посерьезнел, пристроившись вслед за Соней и Дэвидом и с кряхтением помогая им перетаскивать тяжелые серебристые ящики из кладовых вверх по лестнице к порталу.

Когда баррикады были достроены и все разошлись по каютам, Дэвид положил ладонь Мило на плечо.

– Мило…

– Я знаю, я…

– Дай мне договорить. Я говорил тебе прежде: поймешь, когда повзрослеешь. Мои родители то и дело твердили мне подобное, когда я был ребенком. – Он вгляделся в выражение лица Мило. – Я знаю, что ты не ребенок, но такое взрослые всегда говорят детям, когда сами чего-то не понимают, а такое случается сплошь и рядом. Но здесь не тот случай. Никто из нас не хотел, чтобы ты шел в портал раньше нас, потому что мы ни за что не подвергли бы твою жизнь опасности прежде собственных.

– Почему?

– Потому что мы взрослые и ты нам дорог. У нас была возможность повзрослеть и стать теми, кто мы есть. У тебя же еще вся жизнь впереди, и она намного важнее наших. Это не стратегическое решение – здесь речь о добре и зле, и решениях, с которыми предстоит жить. Если бы мы поставили свои жизни выше твоей, никто из нас не смог бы с этим жить. Понимаешь?

– Да, – тихонько проронил юноша.

– Могу я на тебя положиться, Мило?

– Можете, мистер Дэвид. Во всем.

* * *

Когда Вэйл вошел в каюту, Кейт сидела за письменным столиком, чеша в затылке.

– Я знаю, что ты сердишься на меня, – сказала она.

– Вовсе нет.

Женщина удивленно приподняла брови.

– Ну ладно, сердился. Но больше нет.

– Правда?

– Вид этого поля обломков, этого места заставил меня кое-что понять.

Кейт ждала, все еще не избавившись от подозрений.

– Если этот сигнал и в самом деле от потенциального противника, который примерно представляет, где находится Земля, нам нужно сделать решительный ход, чтобы найти помощь. Конечно, если на Земле еще осталось кого спасать.

Кейт потупилась.

– Согласна. Что ты хочешь делать?

Дэвид начал стаскивать с себя одежду.

– Прямо сейчас я хочу отдохнуть. Потом составим план вместе. Я хочу перейти к атакующей игре. Все это время, начиная с минуты, когда я узнал, что ты больна, я мешкал, пытаясь не потерять тебя и оставшееся у нас время. Я был напуган. Я по-прежнему напуган, но думаю, что нам нужно пойти на риск, если у нас есть хоть шансик перебарахтаться через это.

– Ты был прав насчет одной вещи, – вставила Кейт.

– Ага?

– Мы должны насладиться тем временем, какое у нас осталось.

* * *

Пол не помнил, как уснул, – слишком уж он устал. Открыв глаза, Бреннер насторожил уши.

Выйдя из душа, Мэри небрежным жестом прикрыла грудь.

Поспешно зажмурившись, Пол попытался утихомирить вдруг засбоивший пульс.

– Душ тут просто суперчумовой.

– Угу, – пробормотал он, не открывая глаз. – Типа одноместного танцпола диско без воды.

Пол услышал, как Мэри достает одежду из корзины, натягивает ее и садится в кресло.

– Ага. А мне напомнил турбосолярий.

Сев, Бреннер с любопытством поглядел на нее.

– Посетила разок, – будто оправдываясь, развела она руками. – В колледже, как раз перед весенними каникулами. Чтобы не обгореть на солнце. И, наверное, из-за давления одноклассников, потому что другие девочки…

– Я не осуждаю. – Пол вскинул ладони. – В смысле, с точки зрения здоровья это небезопасный способ загара. Но немножко солнца каждый день вполне благоприятно для здоровья. Коротковолновый ультрафиолет преобразует холестерин кожи в прекурсор витамина Д, который на самом деле гормон, а не витамин. Причем необходимый. Сезонные аффективные расстройства, аутоиммунные заболевания, некоторые разновидности раковых – все это зависит от уровня витамина Д в организме.

– Правильно. Ну, я просто сказала, что, знаешь ли, не изменилась… Я не начала загорать или одеваться по-другому. Впрочем, это мне все равно до лампочки. Выбор кавалеров в Аресибо, Пуэрто-Рико, был отстойный.

– Да уж надо думать. Я и не думал, что ты изменилась хоть на йоту.

– В каком это смысле?

Пол кашлянул.

– Я… ты в точности такая, какой я тебя помнил.

Мэри поглядела на него с прищуром.

– В хорошем смысле, – добавил Бреннер.

Последовавшая за этим пауза показалась Полу затянувшейся часа на три-четыре.

– Ты по-прежнему пашешь как вол? – поинтересовалась Мэри.

– Все время. Особенно последние пару лет.

– Я тоже. Это единственное место, где я счастлива. – Опершись локтем о столик, женщина провела ладонью по волосам. – Но, по-моему, с каждым годом все меньше и меньше.

– Знакомое чувство. Несколько лет назад, после…

Мэри кивнула.

– Ты так и не женился?

– Я? Нет. А другой астроном, которого я встретил… он, вы двое…

– Нет. Боже, да ни за что. Я ни с кем не встречалась. – Она минутку помолчала. – В твоей жизни есть женщина?

– Вообще-то нет, – нарочито небрежным тоном бросил Пол. «Вообще-то нет?»

– О, – Мэри выглядела удивленной.

– В смысле, я живу кое с кем, но…

Мэри чуть откачнулась.

– Нет, ты не о том подумала.

– Верно.

– Она просто пришла со мною домой однажды после работы.

– Я так и предполагала, что с тобой случится что-то подобное. – Мэри отвела взгляд в сторону.

– Нет, я вовсе не то имел в виду…

Мэри принялась покусывать нижнюю губу; эту ее привычку Пол знал очень хорошо, как и многие другие. Он кашлянул.

– На самом деле все очень просто. У нас был ребенок…

Мэри только рот разинула.

– Ну, это не мое дитя. То есть теперь мое. Мой то есть. Он – не оно. Его зовут Мэтью.

– Мэтью – хорошее имя.

– Да, конечно, замечательное, замечательное имя. Но Мэтью не мой биологический отпрыск… ну, генетически мы связаны, но он…