В дверях поспешно расступились, вошел разноцветный, как попугай, высокий и грузный человек, одежда разделена согласно моде, на четыре части, как и герб, из-за чего одна нога зеленая, другая — синяя, голова и плечи тоже на красную и красную с черным части. Я сразу вспомнил, что синий означает верность, а разочарованный рыцарь обычно надевает красное с черным...

Камзол графа Клермона сильно стянут в поясе, из-за чего вряд ли сможет хорошо пообедать, расширен книзу. Плечи то ли подложены по нынешней моде, то ли в самом деле так широки, а это чревато. Справиться-то справлюсь, по крайней мере надеюсь, но Клермон может и переоценить себя, а я очень не хотел бы стычек.

Похоже, камзол простегнут такими складками, что сам граф не в состоянии ни снять, ни одеть, это хорошо, прямо из-под камзола уходят вниз одешоссы, узкие чулки, что идут от ступни и до бедра. Островерхую бархатную шапку он красиво держит в руке, а разделенные пробором волосы грациозно падают на плечи.

Конечно же, я как дурак уставился на пулены, остроносые башмаки. Их носили, как мне помнится, на протяжении двух веков, носили все классы общества, разве что простолюдинам разрешалась длина носков в полфута, зажиточным горожанам — в фут, баронам — два фута, графам — три.

Клермон, понятно, согласно моде концы башмаков грациозно привязал к поясу перевязанными золотыми нитями шнурками, потому что ходить в такой обуви совершенно невозможно, а жаль, я хотел бы, чтобы он в ней все-таки ходил без всяких шнурков.

— Прошу простить меня великодушно! — заявил он с порога. — Проклятый портной не успел пришить фижгули, сволочь. Завтра повешу негодяя...

Сэр Растер прошептал с неприязнью:

— Нарочито приходит с опозданием, чтобы все заметили его новые наряды. Думаю, меч вообще держать разучился.

— А умел? — просил я тихо.

— В прошлом — знатный боец...

Я не успел спросить, в каком это прошлом, если граф выглядит сильным молодым мужчиной в расцвете сил, леди Беатриса проворковала с ясной улыбкой:

— Граф, садитесь поскорее! Мои гости жаждут поскорее проверить искусство моих поваров...

Я взглянул на стол и с облегчением понял, что сэр Растер преувеличил, никаким застольем не пахнет. Застолье — это когда подают множество «тарелок», что значит великое множество мяса и рыбы, а между тарелками еще и легкие блюда, а здесь на первое подали гуся, обложенного со всех сторон жареными угрями, куски говядины и баранины, великолепный суп с зайчатиной. Но когда я почти со всем разделался, слуга шепнул над моим ухом, что на второе готовятся куропатки, каплуны, фаршированные поросята, заливное из мяса, а также специально для сеньора — фазана. Фазан обязателен, я сеньор, а вот из всего этого обилия птичьего мяса я могу выбрать что-то особенно любимое.

Правда, между первым и вторым принесли «легкое блюдо», то есть зажаренных толстых карасей, карпов и щук, так что я едва отщипнул от фазана, тихонько радуясь, что я недостаточно знатен, иначе для меня обязательно зажарили бы цаплю, почему-то считающуюся очень благородной птицей, на которую охотятся знатные рыцари, а потом с торжеством водружают на стол, обязательно в оперении и с гордо поднятой головой, подпираемой плохо оструганными палочками.

На десерт подали не кофе, о котором так мечтаю, а опять же мясо крупной дичи и лишь потом — паштет из каплунов и наконец-то слоеные пирожки с миндальным кремом, фрукты, мед в сотах.

Сэр Растер пожирает изысканные блюда, как пожар солому, но, не переставая жевать и запивать вином, успевает давать характеристики гостям, комментировать их вид, рассказывает, кто откуда приехал, кто из них дурак, а кто дурак набитый, почему и этот осел тоже приехал, на что надеется, сидел бы дома... Молодец, только вчера прибыл, а уже все знает, орел...

В замке живут, по словам Растера, десятка два рыцарей, еще около десятка считаются гостями, хотя некоторые здесь уже по году и вроде бы не собираются покидать гостеприимный замок. Впрочем, хозяйка вряд ли хотела бы их ухода: прокормить их нетрудно, зато в случае необходимости они первыми выступят на защиту замка и благородной леди.

Если вы заметили, сэр Светлый, рассказывал он с набитым ртом, с одной стороны замка довольно глубокая река, вброд не перейти, с другой — прекрасное озеро, но тоже довольно глубокое. Первые строители замка выбрали стратегически защищенное место, но тем, кто попытается захватить замок, придется подбираться к нему по очень узкой тропке. Та ведет вдоль стен замка так близко, что колеса подвод то и дело чиркают по гранитным глыбам.

В озере, как сообщил мне с гордостью, будто сам его сотворил, столько рыбы, что легко прокормить пятьсот человек. Еще в псарне тридцать собак для охоты, в конюшне — двадцать лошадей, из них пятеро боевых коней, шесть скакунов и два иноходца. Кроме рыцарей в замке шесть «родовитых» девиц, у них, понятно, никаких забот, кроме как сопровождать хозяйку и делать ее жизнь приятной, а у каждой свои горничные, слуги...

Я ждал, когда он расскажет про местного мага, ну не может же замок обходиться без своего алхимика. Однако сэр Растер о маге смолчал, зато обратил мое внимание, что часовня в хорошем состоянии. Впрочем, все в замке выглядит добротно, ничто не требует ремонта. Барон де Бражеллен был рачительным хозяином, и все доходы, получаемые от земель, прежде всего тратил на обустройство замка и содержание отборного отряда рыцарей, нимало не заботясь о какой-нибудь хрени вроде коллекционирования старых картин, рукописей или редких бриллиантов.

Леди Беатриса кушала изящно, легко, часто смеялась и шутила. Я заметил, что она поглядывает в мою сторону, я бы должен изливаться в любезностях, но я больше слушал сэра Растера, наконец она расхохоталась какой-то шутке графа Клермона, обратила ко мне разрумянившееся лицо с озорно блестящими глазами:

— Сэр таинственный рыцарь, если вы странствуете в поисках приключений, то вы, возможно, попали в нужное место!

Я ответил с ленивой благожелательностью странствующего героя:

— Не сомневаюсь, леди, что где вы, там и приключения!

Она засмеялась.

— Спасибо, но я не эти приключения имею в виду.

— А что, здесь еще сохранились винтокрылые драконы?.. Мне особенно ИЗВОЛИТСЯ на них, да, именно на них... На стегозябрых не так своеобычно, на хвостозубых — неромантично, на шипокрылых — некуртуазно... гм...

Рыцари прислушивались с удивлением, завистью и злостью, леди Беатриса посмотрела с интересом.

— Я даже не знала, что они разные... Нет, я имела в виду, что, возможно, король Барбаросса двинет сюда армию!

— Зачем? — удивился я.

Она рассмеялась еще веселее, за ней засмеялись и гости по всему столу.

— Король Барбаросса, — объяснила она, — предложил, как добычу, все мои земли одному из своих слуг, некоему Ричарду Длинные Руки. Никому не известный мелкий заурядный рыцарь, но чем-то польстил королю, и тот ему дал все это в подарок... ха-ха!