Он перевел взгляд на Жака де Вилля, который улыбнулся ему.

«Ах, Жак, – беззлобно думал он, – ты мой главный противник. По обыкновению, говоришь мало, все подмечаешь, много думаешь. Жесткий, упрямый и придирчивый, если нужно. Ну и какого ты мнения об этой сделке? Может, я что-нибудь упустил? Что подсказывает твой практичный ум парижского юриста? Ага, но как она тебя обыграла, отбив подачу насчет ее носика, а?

Я тоже не прочь затащить ее в постель, – рассеянно размышлял он, зная, что Линбар и Жак хотят того же. – Конечно – а кто бы отказался?

Ну а ты, Филлип Чэнь?

О нет. Это не про тебя. Тебе нравятся совсем молоденькие, да еще такие, что умеют ублажать позатейливей, если в слухах есть хоть доля правды, хейя?»

Он снова посмотрел на Кейси. На ее лице читалось нетерпение. «Ты не похожа на лесбиянку, – тяжело вздохнул он про себя. – Или это еще одна твоя слабость? Боже, какое ужасное это было бы расточительство!»

– Совместное предприятие должно быть образовано по законам Гонконга, – начал он.

– Да, конечно. Есть…

– Каким именно образом, нам сможет сообщить фирма «Симс, Доусон и Дик». Я договорюсь о встрече на завтра или послезавтра.

– В этом нет необходимости, мистер Гэваллан. У меня уже есть предварительные предложения, составленнные ими – гипотетически и конфиденциально, конечно, – на случай, если мы решим заключить сделку.

– Что? – Они остолбенело смотрели, как она достает пять экземпляров сокращенного контракта и вручает каждому.

– Я выяснила, что они ваши адвокаты, – бодро продолжала Кейси. – Поручила нашим людям проверить, что они собой представляют. Мне сказали, что лучше их никого нет, так что они нас устраивают. Я попросила их рассмотреть возможные условия – как ваши, так и наши. Что-нибудь не так?

– Нет. – Гэваллан вдруг пришел в ярость оттого, что собственные юристы не поставили их в известность о запросах «Пар-Кон». Он стал внимательно изучать документ.

«Цзю ни ло мо на эту проклятую Кейси – как бишь ее фамилия? – думал взбешенный таким унижением Филлип Чэнь. – Пусть увянет, и навсегда иссохнет, и покроется пылью твоя „золотая ложбинка“ за такие отвратительные, наглые манеры и непристойные, неподобающие женщине привычки!

Боже, оборони нас от американских женщин!

Айийя, Линкольну Бартлетту влетит в копеечку то, что он осмелился подсунуть нам эту… эту тварь, – пообещал про себя Филлип. – Как он только посмел!»

Тем не менее сумма предлагаемой сделки произвела на него ошеломляющее впечатление.

«В течение ближайших нескольких лет это может принести по меньшей мере сто миллионов американских долларов, – прикидывал он, и голова шла кругом. – Это даст Благородному Дому стабильность, которая ему так необходима.

О благословенный день, – радовался он. – Да еще совместное финансирование на условиях доллар за доллар. Невероятно! Какая глупость предоставлять нам это так сразу и не требовать взамен даже крохотной уступки. Глупость, но что еще ожидать от глупой женщины? Айийя, Тихоокеанский пояс поглотит все, что мы сможем производить из полиуретановой пены: упаковочные, строительные, изоляционные материалы, постельные принадлежности. Одна фабрика здесь, одна на Тайване, одна в Сингапуре, одна в Куала-Лумпуре и последняя, предположительно, в Джакарте. Мы заработаем миллионы, десятки миллионов. А это агентство по лизингу компьютеров. Ну почему при аренде эти дураки предлагают цены на десять процентов ниже прайс-листа Ай-би-эм, а еще минус наши комиссионные, семь с половиной процентов? Поторговались бы немного, и мы рады были бы согласиться на пять. К следующим выходным я смогу продать три штуки в Сингапур, один здесь, один в Куала-Лумпур и один этому пирату-судовладельцу в Индонезию, наварив шестьдесят семь тысяч пятьсот долларов чистой прибыли на каждом или, получается, четыреста пять тысяч за шесть звонков по телефону. Что же касается Китая…

Что же касается Китая…

О все боги, большие, малые и очень маленькие, помогите заключить эту сделку, и я пожертвую на новый храм, на целый собор на Тайпиншане,[56] – обещал он в пылу страсти. – Если Китай отменит некоторые ограничения или даже немного ослабит их, мы сможем удобрять рисовые поля в провинции Гуандун, а потом и во всем Китае, и в течение следующих двенадцати лет эта сделка будет означать десятки сотен миллионов долларов – американских долларов, не гонконгских!»

Размышления обо всей этой прибыли его умиротворили.

– Думаю, данное предложение может стать основой для дальнейшего обсуждения, – сказал он, закончив читать. – Не правда ли, Эндрю?

– Да. – Гэваллан положил письмо на стол. – Я позвоню им после ланча. Когда мистеру Бартлетту… и вам, конечно… будет удобно встретиться?

– Сегодня во второй половине дня – чем скорее, тем лучше, – или в любое время завтра, но Линка не будет. Всеми деталями занимаюсь я – это моя работа, – бодро проговорила Кейси. – Он определяет политику и официально подпишет окончательные документы после того, как я их согласую. В этом ведь заключается функция главнокомандующего, верно? – Она оглядела их, улыбаясь во весь рот.

– Я договорюсь о встрече и оставлю сообщение у вас в отеле, – продолжал Гэваллан.

– Может, определимся прямо сейчас и закончим с этим?

Гэваллан с недовольным выражением лица глянул на часы. «Почти что ланч, слава богу».

– Жак, ты как завтра?

– Лучше с утра, чем после полудня.

– И для Джона тоже, – сказал Филлип Чэнь.

Гэваллан поднял трубку и набрал номер:

– Мэри? Позвоните Доусону и назначьте встречу на завтра, на одиннадцать, с участием мистера де Вилля, мистера Джона Чэня и мисс Кейси. У них в офисе. – Он положил трубку. – Жак и Джон Чэнь занимаются у нас всеми корпоративными вопросами. Джон поднаторел в американских делах, а Доусон – спец по своим. Я пришлю за вами машину в десять тридцать.

– Спасибо, но вам нет нужды беспокоиться.

– Как вам будет угодно, – вежливо откликнулся он. – Вероятно, сейчас самое время прерваться на ланч.

– У нас есть еще четверть часа, – сказала Кейси. – Может, обсудим, каким бы вам хотелось видеть порядок финансирования с нашей стороны? Или, если хотите, можно послать за сэндвичами и работать без перерыва.

Все оторопело уставились на нее:

– Работать во время ланча?

– Почему бы нет? Так давно уже принято в Америке.

– Слава богу, здесь так не принято, – сообщил Гэваллан.

– Да, – сердито бросил Филлип Чэнь.

Она ощущала, как над ней гнетущей пеленой нависло общее неодобрение, но ей было наплевать. «Идите вы все, – выругалась она мысленно, но тут же заставила себя пересмотреть позиции. – Послушай, идиотка, не позволяй этим сукиным сынам достать тебя!»