Вот и понимай, как знаешь. Увы, моих знаний не хватает, чтобы определить; были ли они конченными психами, либо просто потерялись в жизни. Хотелось бы верить, что последнее. Хотя, уже совсем неважно.

Никакого желания оставаться в этом доме у меня уже не было. Да и в самом Марселе – тоже. Хрен с ним, тем Корсиканцем. Я и так наказал его хуже некуда.

В общем, надо как можно быстрее раздобыть документы и валить отсюда. Самому идти в посольство нельзя, так что придется побеспокоить Люсьен, чтобы она решила вопрос через своего клиента. Правда, сомневаюсь, что она встретит меня с распростертыми объятьями, так что придется немного раскошелиться, дабы умаслить строптивую француженку. Люська деньги любит, надеюсь оттает. Значит, завтра же найду папашу Рене и буду через него договариваться о встрече.

Ночью опять пришли кошмары. Что и не удивительно.

Проснувшись, я ощутил настоятельную потребность встретится с семейством цветочниц. За вчерашний день на меня свалилось столько дерьма, что очень хотелось… даже не знаю, как сказать… немного порадовать душу, что ли.

Сказано-сделано, быстро собравшись, я отправился на улицу Клапье. В саму церквушку заходить не стал, православных храмов в Марселе раз два и обчелся, а встречи со знакомыми поручика мне сейчас не очень на руку. К счастью, неподалеку оказался подходящий сквер, где я и занял наблюдательный пост.

Ждать долго не пришлось, служба уже подходила к концу. Очень скоро из церквушки потянулись прихожане.

Ульяна с сестрами появились в числе последних. И не сами, а в обществе какого полного молодого франта, смахивающего на приказчика, старательно маскирующего под купца высшей гильдии. Не знаю, кем он был на самом деле, но, несмотря на внешний лоск, от субъекта прямо фонило фальшью.

Пузан что-то настойчиво и убежденно втолковывал Ульяне, но, вряд ли его слова находили у нее какой-либо отклик. Это судя по холодному и полностью индифферентному лицу цветочницы. По крайней мере, мне так показалось. Или захотелось?

«Откуда ты взялся, щегол?.. – я тут же возненавидел пузана. – Вот же сука такая. Как же некстати. Русский, однозначно. Видимо из местной диаспоры. От войны на Родине прячешься, сука? Твоё счастье, что людей вокруг шастает не в меру много…»

Видеться при свидетеле с сестричками было бы крайне неразумно, поэтому я уже совсем было собрался отменить встречу, но текущая диспозиция неожиданно приняла совсем другой оборот.

Ульяна остановилась и что-то резко бросила спутнику. Я не расслышал, что она сказала, но реакция пухлого щеголя последовала такая, словно она указала ему путь в кратчайшем направлении. Пузан зафыркал, оскорбленно замахал руками, надулся и припустил прочь по аллее.

«Ага, катись, катись…» – я облегченно выдохнул и вышел навстречу сестрам.

Глаша и Фрося встретили меня как старого друга, а вот реакцию их старшей на мое появление, едва ли можно было назвать приветливой.

– Вы нас преследуете? – Ульяна окатила меня холодным взглядом.

– Отнюдь… – очень неожиданно для себя, я смешался. Нет, вот же Снежная королева!

– Тогда как понимать ваше появление? – после некоторой паузы задала вопрос цветочница. С таким видом, словно уличала меня в полном непотребстве.

– Все достаточно просто. Во-первых, вы мои соотечественники, – я поймал на себе подбадривающие взгляды Аглаи с Ефросиньей, подмигнул им в ответ и продолжил: – Причем, единственные знакомые в Марселе. Уж так сложилось. Во-вторых – простите за откровенность, вы мне глубоко симпатичны. И в-третьих…

– Вы лжец! – перебила Ульяна и демонстративно обойдя меня, пошла дальше по аллее. Правда, этот маневр был совершен таким ловким образом, что смотрелся приглашением ее сопровождать.

– Вы неправы, мадемуазель…

– Козен. Ульяна Николаевна Козен, – сухо представилась цветочница. – Очень даже права. И я вам сейчас это докажу.

– Извольте.

– Помнится мне, вы говорили, что выполняете ответственное задание?

– Так и было. Задание. Самое ответственное из самых ответственных.

– На поверку, ваше задание оказалось обыкновенным убийством! – торжествующе отчеканила Ульяна. – Не будете же вы это отрицать?

– Г-м… простите, а кого убили?

– Каких-то мерзавцев и подонков! – с презрением бросила цветочница.

– То есть, по сути, тот кто их убил, совершил доброе дело?

– Да… – пришла очередь Ульяны, слегка смешаться. – Но…

– Мадемуазель Козен, – я ее тактично прервал. – Я продолжу утверждать, что выполнял задание. К сожалению, не могу открыть его содержания, но, смею уверить, ничего неблаговидного в нем не было.

– А еще, вы обманом всучили моим сестрам деньги! – выдвинула новое обвинение Ульяна.

– Почему это обманом?

– Хотелось бы знать, с какой целью? – Ульяна пропустила мои вопрос мимо ушей.

Не знаю, чем бы закончился наш разговор, но тут на мою сторону встали младшие сестры.

– Он хороший! – возмущенно заявила Аглая.

– И вообще, мы пригласили Александра к нам на день рождения! – выпалила Ефросинья.

– Что? – Ульяна сверкнула глазами.

Но, наткнулась на точно такой же холодный и решительный взгляд. Младшие в этот раз даже не собирались уступать сестре.

Я приготовился утихомиривать сестричек, но, обошлось без семейного скандала.

Очень неожиданно, первой сдалась Ульяна.

Она преувеличенно горько вздохнула и довольно благожелательным тоном пожаловалась мне:

– Вы видели? Никакой дисциплины.

– У вас прекрасные сестры.

– Ага, очень прекрасные. Еще те буки. Как вам удалось расположить их к себе?

– Может, я просто обаятельный?

– Вы удивительно самонадеянны…

Разговор продолжился вполне мирным образом. Мы немного поболтали, после чего я получил приглашение уже от Ульяны и откланялся. Хорошего понемножку.

После встречи с девушками настроение у меня немного поднялось, а вчерашний кошмар понемногу стал уходить из памяти.

Я добрался домой, переоделся и отправился уже на встречу с папашей Рене.

Таверна «Пьяная русалка» полностью оправдала мои надежды. Клубы табачного дыма, острая смесь запахов кухонного чада, соленой рыбы и пива с вином. Длинные столы с такими же лавками, рваные рыбацкие сети на стенах и невообразимо колоритная публика, представляющая собой находку для любого художника, возжелавшего отобразить на своей картине моряцкую попойку. Образ завершал здоровенный кабатчик за стойкой, в пиратской косынке и прикрытым повязкой левым глазом. Словом, примерно так, все и представлялось.

Едва я переступил порог, как все дружно на меня уставились. Но тут же отвернулись, видимо не обнаружив несоответствий с местным дресс-кодом.