– Не волнуйтесь, сыщем и ее. Не впервой.

– Ты, Степа, не больно-то заносись! Вторую продавщицу,Люсю, упустили!

– Взяли ложный след! Бывает! Ее мать сказала соседям,что увезла ее в деревню, а в деревне они обе не появлялись. Уверен, это тожедело рук этой подростковой компании. Они там хитрющие, с фантазией. А вообще-тозря вы охоту на эту Люсю открыли, был бы я тут, я бы вам отсоветовал. Ни кчему. От нее никакой беды бы не было. Но теперь я за это не поручусь.

– Ты меня пугаешь, что ли?

– Нет, просто предупреждаю, лишние жертвы ни к чему!Это не метод!

– Учить меня вздумал?

– Боже упаси. Я просто даю совет. Вы же мне именно заэто деньги платите.

– И притом немалые.

– Согласен.

– Ну, Степа, действуй. И, как говорится, с богом!

– Нет, Модест Модестович, боженька тут ни при чем! Инадеяться на него не стоит.

– Выходит, только на тебя вся надежда? – сощурилсяМодест Модестович.

– Ну, между мной и боженькой еще столько всего…

– Что-то ты нынче расфилософствовался? Стареешь, брат,стареешь.

– Так и вы не молодеете.

– Ну хватит! Ишь, разболтался. Короче, не позже чемчерез два дня эти два пацана должны быть у меня!

– У вас?

– У меня, у меня, я хочу с ними побеседовать дляначала.

– Воля ваша, – пожал плечами Степан Яковлевич.

– Ну, ступай, Степа, ступай и действуй!

И он начальственным кивком отпустил Степана Яковлевича. Тоттоже кивнул на прощание и вышел.

Вернувшись с дачи, Петька принялся звонить жене капитанаКрашенинникова. Но никто не брал трубку. Последний раз он набрал ее номер вполовине двенадцатого, но снова напрасно. «Ладно, позвоню утром», – решилон и пошел спать. Его знобило. «Здорово же я устал», – подумал он,натягивая на себя одеяло. Но все не мог согреться. Не хватало только заболетьсейчас. Ничего, надо выспаться, все и пройдет. Но он ошибся. Проснувшись подутро, он понял, что у него очередная ангина. Болело горло, температура явнобыла повышенная. «Ну и ладно, – подумал он. – Ничего страшного,обойдутся без меня…»

В комнату заглянула мама.

– Петечка, ты почему валяешься? Пора, милый, вставать!

– Мам, я заболел… Горло… Глотать больно.

Мама подбежала к нему и поцеловала в лоб.

– Надо температуру измерить, у тебя жар… Опять ангина,Петька, это плохо. Отправлю тебя в будущем году на все лето в Одессу. У меня втвоем возрасте тоже часто бывала ангина, а потом одно лето на Черном море, и яо ней навсегда забыла.

– Я боялся, ты скажешь, надо гланды вырезать, а на морепоехать это кайф!

– Что тут у вас? – вошел в комнату папа.

– Да вот опять ангина.

– Да? Ну-ка, покажи горло!

– Пап, ну ты же не врач!

– Чтобы увидеть, какое у тебя горло, не обязательнобыть врачом. Давай, давай, Света, принеси ложечку!

Игорь Алексеевич, как заправский доктор, прижал ложечкойПетькин язык и, включив настольную лампу, направил ее свет в горло сына.

– Фу-ты ну-ты! Не миндалины, а черт знает что! Красныеи в каких-то серых налетах! Придется пить антибиотик!

– Я вызову врача!

– Мама, не надо! Я буду пить лекарство, лежать, и всепройдет.

– А хочешь, я попрошу Ираиду Антоновну к тебезаглянуть?

Ираида Антоновна – это Олина бабушка, врач на пенсии.

– Мам, ну зачем?

– Ладно, посмотрим! Я тебе позвоню с работы.

Мама дала ему кучу наставлений, накормила легким завтраком,поставила на ночной столик литровую кружку еще горячего морса, который сварила,как только узнала про ангину, положила упаковку олететрина и велела приниматьпо две таблетки через каждые четыре часа.

– А я не взорвусь от такой дозы?

– Не взорвался же пока? Всегда так принимал, ипомогало!

– Ладно, мама, – кротко согласился Петька,которому хотелось только одного – спать.

Но мама заставила его первые две таблетки выпить при ней.

– Петечка, только перед тем как выпить таблетки, незабывай хоть что-то съесть. Обещаешь?

– Обещаю, конечно, я же себе не враг.

Наконец родители оставили его в покое. Он повернулся к стенеи сразу уснул. А родители, еще стоя у лифта, обсуждали болезнь сына.

– Все-таки, Света, надо было вызвать врача.

– Если к вечеру лучше не станет, завтра вызовем!

Петька проснулся от звонка в дверь. Интересно, кого это чертпринес?

Он глянул на часы. Начало одиннадцатого. Звонок повторился.Он с трудом встал и поплелся в прихожую.

– Кто там?

– Врача вызывали?

– Врача? – удивился Петька.

– Это квартира Квитко? Петр Квитко это ты?

– Я!

– Будь добр, открой!

– А вы кто?

– Я же говорю – врач!

«Странно, – подумал Петька, – у нас же участковыйврач – женщина, Евгения Ивановна».

– Евгения Ивановна заболела, – словно услышав егомысли, сказал врач.

– Сейчас!

Петька открыл дверь.

– Здравствуйте!

На пороге стоял мужчина средних лет, невысокий, спронзительными серыми глазами.

– Ну, здравствуй, Петр Квитко. Ступай-ка в постель,живо! Только покажи, где можно руки помыть.

– Вон там, пожалуйста. Полотенце розовое с цветочками.

Петька вернулся в постель. Ему было не по себе. Чем-то емуэтот врач не понравился. «Наверное, у меня уже крыша едет! Какая, в концеконцов, разница, понравился, не понравился. Посмотрит горло, выпишет лекарствои справку для школы, а что еще надо?»

– Ну, Петя, на что жалуешься?

Доктор придвинул стул к Петькиной кровати, достал изпотрепанного портфеля фонендоскоп. Он явно не торопился.

– Итак, что болит?

– Горло. Ангина у меня!

– Это ты сам себе диагноз поставил?

– У меня это бывает, я знаю.

– Ну-ка, покажи горло!

Пришлось опять показывать горло.

– Да, Петя, как говорится, ничего не попишешь, в самомделе, типичная ангина. Я вижу, тебя олететрином лечат? Можно сказать,допотопное лекарство. Ерунда на постном масле. Дай-ка я тебя послушаю. Приангине надо сердце беречь. Она, поганая, часто осложнения дает.