- Как Ваня? Приведи его в следующий раз. Хотя нет, не надо. Я не хочу чтобы он меня видел такой, - такой опустошенной и беспомощной. Нет, такой я точно не могу показаться сыну. Не имею права.

- Да, ты права, пока не стоит, - кинула Света.

- Ты лучше расскажи как Егорка? Я столько потеряла времени. Рожала в январе, а уже март заканчивается. Это слишком много.

- Он уже пытается сидеть, но я пока не разрешаю и он очень возмущается по этому поводу. Все хочет потрогать и обязательно попробовать, - мягко улыбается она.

А у меня перед глазами стоит моя малышка. Моя синеглазка.

Прошло еще около недели, прежде чем Дмитрий Васильевич снова устроил мне допрос.

- Чем займетесь, как только окажетесь дома, - спросил он, сложив руки на груди и внимательно на меня смотря.

- Как только вы выпустите меня на свободу? - усмехнулась я.

- Согласитесь, этот вариант гораздо лучше нежели СИЗО или еще того хуже реальный срок за похищение.

Об этом я в тот момент не думала. Я вообще мало о чем думала. Шла на одних инстинктах. Будто и не я вовсе была. А зверь, идущий по следам своего детеныша. Во мне все было настроено на ее поиск и мне удалось.

Я тряхнула головой, чтобы снова не уплывать в свои ощущения и чувства. Нужно оставаться с холодной головой, чтобы не дай бог не наговорить лишнего.

- Вы правы, - вышло хрипло, словно буквы карябали горло. - Это лучший вариант. Мне повезло, что вы правильно оцениваете ситуацию и до последнего не пичкаете меня транквилизаторами. Спасибо, - а это говорю вполне искренне. Ведь я до сих пор могла валяться в обезумевшем состоянии.

- Вы правильно все понимаете, - кивает он. - В связи со случившимся вы все равно будете стоять на учете. До определенного времени.

- Но метка останется. Я понимаю, - соглашаюсь.

Выйдя с охраняемой территории, я огляделась по сторонам. Город так и живет своей жизнью, словно ничего не произошло. Словно и не было этих почти нескольких месяцев заточения. В последнее время я действительно поняла, что меня сломали. Система меня перемолола, не оставив ни капли частички той самой меня. Меня стерли как личность. Меня больше нет.

- Я хочу вам помочь, - продолжает давить мужчина, видимо заметив мои сомнения.

Я поднимаю на него свой взгляд и пытаюсь понять, на чьей он стороне на самом деле. Или ему проплатили мое якобы лечение… что тоже кстати вариант. Сейчас верить можно только самой себе.

- Я не хочу с вами разговаривать, - отворачиваюсь от него, вызывая его разочарованный вздох.

Усмехаюсь. А что ты хотел? Оказаться в психушке, да-да, я больше чем уверена, что это место именно так и называется, и выложить все свои душевные переживания, чтобы усугубить свое положение? Как бы ни так!

Только лишь оказавшись на свободе, я смогу вернуть себе свою дочь.

* * *

На следующий день, как и обещал врач ко мне пустили Свету.

- Вета, - кинулась меня обнимать. - Что же ты наделала, - по ее щекам текут слезы.

Я ее отстраняю от себя и заглядываю в глаза.

- А что я наделала? - непонимающе на нее уставилась.

- Хотела украсть чужого ребенка. Как же ты не поймешь это не твой ребенок. Вета, не совершай больше таких глупостей.

- Ты, правда, так думаешь? Ты думаешь, что я сумасшедшая?

- Нет, дорогая, я так не думаю.

- Тогда скажи мне, пожалуйста, зачем мне сказали, что я потеряла ребенка при родах, если у них есть ребенок? Они все равно получили ребенка. Откуда он у них если я была суррогатной матерью, - меня снова накрыла истерика.

Света замолчала, впилась в меня взглядом. Она думала. Я видела, что своим вопросом заставила ее задуматься.

- Если это так, то они видимо хотели предотвратить твое появление в их жизни, - большими испуганными глазами смотрит на меня. - Они боялись.

- Они боялись одного. Что я буду доказывать, что ребенок мой. Мой ребенок, понимаешь?

- Но он ведь не твой… - уже с сомнением произносит Света.

Я не знаю что сказать, потому что я никак не вспомню тот момент, из-за которого я стала уверенной в своей правде.

Дни пошли быстрее. Я стала сдерживать все то негодование, что рвалось из меня. Но мне удавалось обуздать новые приливы истерик. Я держалась лишь на голом энтузиазме. Мне нужно было отсюда выйти. И как можно быстрее.

Со мной приходил беседовать врач. Как выяснилось, зовут его Дмитрий Васильевич. Он задавал вопросы, а я старалась отвечать так, чтобы ему ответы мои нравились. И у меня получалось.

- Как ты, - в один из дней ко мне снова пустили сестру.

- Как видишь, - пожимаю плечами, усаживаясь на стул у окна. Мне все больше нравилось смотреть окно. Хот там ничего особо то и не происходило, но я, глядя на внутренний двор больницы, могла сосредоточиться на своих воспоминаниях.

- Мне сказали, что ты идешь на поправку.

Пожимаю плечами. Мне Дмитрий Васильевич ничего не говорит по поводу моего состояния. Я только могу догадываться.

- Когда выпустят, не сказали?

- Нет.

- Как Ваня? Приведи его в следующий раз. Хотя нет, не надо. Я не хочу чтобы он меня видел такой, - такой опустошенной и беспомощной. Нет, такой я точно не могу показаться сыну. Не имею права.

- Да, ты права, пока не стоит, - кинула Света.

- Ты лучше расскажи как Егорка? Я столько потеряла времени. Рожала в январе, а уже март заканчивается. Это слишком много.

- Он уже пытается сидеть, но я пока не разрешаю и он очень возмущается по этому поводу. Все хочет потрогать и обязательно попробовать, - мягко улыбается она.

А у меня перед глазами стоит моя малышка. Моя синеглазка.

Прошло еще около недели, прежде чем Дмитрий Васильевич снова устроил мне допрос.

- Чем займетесь, как только окажетесь дома, - спросил он, сложив руки на груди и внимательно на меня смотря.

- Как только вы выпустите меня на свободу? - усмехнулась я.

- Согласитесь, этот вариант гораздо лучше нежели СИЗО или еще того хуже реальный срок за похищение.

Об этом я в тот момент не думала. Я вообще мало о чем думала. Шла на одних инстинктах. Будто и не я вовсе была. А зверь, идущий по следам своего детеныша. Во мне все было настроено на ее поиск и мне удалось.

Я тряхнула головой, чтобы снова не уплывать в свои ощущения и чувства. Нужно оставаться с холодной головой, чтобы не дай бог не наговорить лишнего.

- Вы правы, - вышло хрипло, словно буквы карябали горло. - Это лучший вариант. Мне повезло, что вы правильно оцениваете ситуацию и до последнего не пичкаете меня транквилизаторами. Спасибо, - а это говорю вполне искренне. Ведь я до сих пор могла валяться в обезумевшем состоянии.