- А как зовут? - не удержалась я от вопроса.

- Аленка.

- Алена, - протянула я, словно попробовав имя на вкус. Да, ей определенно идет.

- Бася? - воскликнула женщина. - Ой, посмотрите за девочкой, пойду собаку ловить. Заговорилась с вами, она и удрала.

Я закивала головой, так как голос от волнения пропал.

- Девочка моя, - прошептала я, как только женщина отошла. - Иди к маме на ручки.

Вета

Малышка закряхтела в моих руках. В груди защемило от переполняющей меня нежности. Все беды словно остались за спиной. И мир сузился до нас двоих. Моя девочка, мое солнышко. Прижала к себе. Поцеловав в лобик, вдохнула запах ребенка. Это самый сладкий аромат. Самый родной.

Аленка сморщила носик. Хлопая глазками, внимательно на меня смотрела.

- Будем знакомы, - говорю тихо. - Мама тебя заберет, - оглядываюсь и понимаю, что стою совершенно одна на улице.

Поэтому в голове четко выстраивается план и я поудобнее взяв ребенка, пошагала в сторону проходной.

Мне удается проскочить мимо охранника. Выдыхаю чуть свободнее и прохожу к остановке. Малышка ведет себя спокойно, не капризничает. А я уже мысленно представляю, как принесу ее домой. Как познакомлю с сестренкой Ваньку.

Подъезжает автобус, но со стороны поселка привлекают крики. Мое сердце подпрыгивает, и я тороплюсь забраться в автобус.

Сажусь на свободное место и прижимаю к себе малышку. Сама же наблюдаю за суетой у ворот. Закрываются двери автобуса, и он страгивается с места. Я чуть спокойнее выдыхаю.

Смотрю на ребенка.

- Скоро будем дома, - шепчу.

Прилично удалившись от поселка, я расслабилась. Ведь мне все предельно ясно и понятно, что ребенок мой. И я просто восстановила справедливость. Я сама ее воспитаю. Она моя. Моя дочь! И никто не сможет у меня ее отобрать. Я докажу всем. Но не сейчас. Главное добраться до дома.

Мимо на огромной скорости пролетает машина с проблесковыми маячками и сиреной. Перерезает дорогу автобусы и водитель ударяет по тормозам. Я успеваю ухватиться рукой за спинку впереди стоящего сидения. Малышка сморщила носик, начала кукситься.

- Нет, только не плачь. Все хорошо. Моя маленькая, - нашептываю своей куколке.

В салоне поднимается волна недовольства. Водитель открывает двери и в салон входит мужчина в форме, оглядывая пассажиров.

- Что случилось? - послышались вопросы.

Но тот молчит. Я стараюсь сделать безразличным свой вид, но…

- Вот она, - взвизгивает та женщина, которая гуляла с дочкой. - Боже, - взмолилась она. - Верни ребенка, ненормальная.

Я чувствую, как на меня устремляются взгляды всех присутствующих. Поднимаю голову.

Полицейский делает пару уверенных шагов в мою сторону.

- Выши документы, пожалуйста, - произносит он, с осторожностью посматривая на кряхтящего ребенка.

Я достаю одной рукой из сумки паспорт и подаю его.

- Летова Вета Александровна, это ваш ребенок? - задает вопрос.

- Да, это моя дочь.

- Не правда. Это ребенок семьи Бестужевых! - вопит женщина, которую сдерживает второй полицейский.

- Это мой ребенок. Я ее родила. Это моя дочь. Моя! - заговорила я, понимая, что у меня отберут мою девочку. Но я не должна этого допустить. Не должна. Я же не смогу без нее. Как же мне жить без нее?

- У вас есть документы на ребенка?

- Нет.

- Пройдемте? Не будем задерживать людей. Нам предстоит разобраться, - он протягивает руку, но я понимаю, что противиться и сопротивляться бесполезно. Я хочу как можно дольше продлить свое нахождение рядом с маленькой девочкой. С моей девочкой.

Поднимаюсь с сиденья и прохожу мимо мужчины к выходу.

Автобус уезжает.

- Сейчас Снежанна Олеговна приедет. Это мать ребенка, - поясняет женщина и возвращает свой взгляд на меня. - Заговорила стерва. Сумасшедшая, вы не видите? Отберите у нее ребенка, - возмущается она.

Но мужчины не предпринимают никаких попыток что-либо сделать. Видимо бояться, что я могу навредить малышке. Ну и пусть так думают, мне все равно.

Меня усаживают на заднее сидение машины.

Я не знаю, сколько проходит времени, когда рядом останавливается белая машина и из нее выходит женщина, которая кажется мне очень знакомой. Мои руки начинают подрагивать, а к глазам подступают слезы. Нет. Нет, не может быть. Не могут у меня просто взять и отобрать ребенка.

- Вам знакома эта женщина? - задают вопросы приехавшей.

- Мы рожали в одном роддоме, - заявляет она. - У нее умер ребенок. Верните мне мою девочку, - поднимает голос она. - Вот. Вот документы на Алену. Она Бестужева! Можете позвонить в клинику. Вам расскажут кто эта ненормальная!

Дверь машины открывают.

- Позвольте? - протягивает руки мужчина.

- Это мой ребенок, - прижимаю к себе дочь.

- Мы разберемся, обязательно, а пока дайте ребенка. Вам нужно будет подписать кое-какие бумаги.

- Вы у меня ее заберете, - всхлипнула и малышка тут же закряхтела.

А ведь за все время, что она была у меня на руках, она ни разу не заплакала. Она же так же чувствует, как и я, что мы родные.

- Извините, но вы должны отдать ребенка, - говорит с нажимом. - Не заставляйте применять силу. Вы же не хотите навредить ей, верно?

Качаю головой. Конечно нет. Как я могу навредить собственному ребенку? Никогда в жизни!

Я разжимаю одеревеневшие пальцы и позволяю ему забрать малышку. Я вижу, как ее передают этой Снежане. В голове крутятся обрывки воспоминаний. Но они не связаны между собой. Я зажмуриваюсь, чтобы хоть как то успокоить этот вихрь кадров, от которых начинает разрываться голова.

Кто она такая. Откуда я могу ее знать. Света говорила, что я была суррогатной матерью, что при родах мой ребенок умер. Не она ли “как бы” мать моего ребенка?

- Это ты! - я выскакиваю из патрульной машины как ошпаренная. - Это ты украла моего ребенка! Я тебя помню! - закричала я.

Но меня тут же схватили под руки, не давай приблизиться к этой дамочке.

- Она украла моего ребенка, а не я у нее. Ее нужно арестовать, - но меня скрутили так, что сил вырываться не было. Хотя я боролась из последних сил.

А Снежана уложила ребенка в кресло и запрыгнула за руль. Уехала с пробуксовкой.

Я же кричала от бессилия и непонимания. Никто не хотел мне верить.

Как? Как мне идти против системы, где правят деньги? Как? Как доказать, что у меня отобрали моего ребенка?