Развитому капитализму нужен совсем другой театр! Публика ждет не классики, а сборища рыжих клоунов.

Как и все нынешние артисты, Аркаша подрабатывал, веселя богатую публику на корпоративных пьянках. Но и тут у него не очень получалось – не то амплуа…

Аркадий Бобров артист! Однажды он даже Гамлета играл…

Он же не мастер конферанса или пародий, не смазливая полуголая певичка, не слащавый гей, не юморист «ниже пояса».

И вот однажды случайно актер Бобров прибился к Сереброву, известному в определенных кругах под кличкой «Сильвер»… И вот здесь Аркадий не чувствовал себя клоуном!

Он играл редко, но получал много! А всё потому, что роли были серьезные и трагические. Как у Шекспира… Почти что – Гамлет!

Марк Ефимович глянул на часы – он уже сорок минут томил в предбаннике актёришку…

Вполне нормально для такой персоны. Пусть знает свое место!

«Сильвер» нажал кнопку связи с секретаршей:

– Машенька, запускай Боброва… Как ты там, моя девочка? Еще не попала под его чары?

– Этот дядя не в моем вкусе, Марк Ефимович. Я люблю крепких и суровых. Как вы!.. А у Аркаши всё слишком сладко. Даже приторно!

– Приторно? Ты что, на вкус его пробовала?.. Ладно, запускай лицедея.

Бобров вошел и с легким поклоном остановился в центре огромного кабинета.

– Добрый день!

– Привет, друг Аркадий… Вот мне опять потребовались твои таланты… Ты проходи, голубчик, садись к столу. Послушай-ка вот эту запись.

Серебров нажал на диктофоне кнопку и подвинул его поближе к артисту.

Это был полуночный разговор Татьяны, вдовы Юлика Зелинского и ее подруги по прозвищу Свечка…

Запись была сделана сегодня ночью, когда чистый следователь Чумаков спал за стеной на кабинетном диване.

Подруги говорили о любви. Вернее – о ее предвкушении…

Никто на самом деле не знает, что вкуснее – сама любовная страсть или мечты о ней.

Это был романтический трёп.

Тигра рассуждала и том, что с мужем у неё было всё хорошо, кроме любви… А Светлана вспомнила свой старый сон про принца и белого коня.

И обе подруги дружно согласились, что Зелинский был хороший человек, но он вовсе не стал тем белым всадником.

А это значит, что скоро появится настоящий джигит! Только не с Кавказа, а другой, наш – ведь сны на пятницу обязательно сбываются…

И вот, когда «принц» появится, то ему не жалко отдать всю себя и все свои богатства, включая банк, заводы, акции и недвижимость…

Серебров подтянул к себе диктофон и выключил его…

А артист Бобров замер, изобразив на лице внимание и готовность повиноваться.

– Это только часть разговора. Потом прослушаешь всё… Ну, как, Аркадий, готов поработать?

– Я так понимаю, что надо соблазнить госпожу Зелинскую?

– Правильно понимаешь!.. Завидую я тебе, парень! Для всех работа это труд, а для тебя – приятное удовольствие… Как говорят, будешь исполнять этюд в постельных тонах.

– Но я думаю, что соблазнение вдовы, это не конечная цель?

– Правильно думаешь, Аркаша… Мне нужен весь её бизнес. И поскорее… Задурмань ей голову и попытайся решить все одним махом. Не получится сразу, так мы тебя быстренько на ней женим. А мои юристы подработают брачный договор.

– И потом я все имущество перевожу на вас?

– Не имущество, Аркаша, а только бизнес… Я же не изверг, чтоб девку голую оставлять. Будет при ней коттедж, машина и денежки на карманные расходы…

– А я?

Серебров решил проявить доброту и полное благородство…

Он встал и махнул рукой, приказывая Аркадию сидеть. Затем подошел к шкафу, вытащил штоф коньяка и пару фужеров.

Не с каждым «Сильвер» мог выпить на двоих. Это был очевидный знак, говорящий: «Я тебя уважаю»…

Бобров понял это послание и принял его с достоинством. Его взгляд наполнился преданностью и готовностью выполнить любое поручение Сереброва и его фирмы.

А голос «Сильвера» стал отеческим и даже ласковым.

– Тебе будет хорошо, Аркаша… Ты, например, можешь при ней остаться, как муж. Будешь жить богато, хотя и не очень… А можешь с ней развестись. Это свободный выбор свободного человека…

– Спасибо, Марк Ефимович.

– Я о другом хотел тебя спросить, Аркадий… Ты умеешь скакать верхом?

– Я артист!.. В первом фильме я гусара играл. Тогда я сутками с коня не слезал.

– Отлично!.. У меня есть знакомый портной. Лицо еврейской национальности. Но шьет отлично… Так вот, за сегодня мой еврей сошьет тебе белый костюм. А братва подберет тебе белую кобылу… И потом набросаем сценарий. А то я совсем не представляю, откуда скачут принцы на белых конях…

* * *

Несколько дней прошли для Татьяны в похоронных и поминальных заботах.

Ей самой ничего не пришлось делать, но она принимала сочувственные слова, иногда смахивала слезу и отводила красные глаза…

Но всё проходит! Прошло и это…

В пустом коттедже остались трое – Тигра, Свечка и тридцатилетний адвокат Гриша Горский, который в эти дни был основным организатором, другом семьи, распорядителем, и душеприказчиком… Это в том смысле, что у него хранилось завещание Зелинского.

Вообще-то для подруг Гриша Горский был странной личностью…

Год назад Татьяне показалось, что он крепко положил глаз на ее подругу…

Что там – показалось! Тигра точно знала, что между Свечкой и адвокатом была любовь и всё, что с ней связано – томные вздохи, поцелуи и прогулки при луне… Это было не часто, но регулярно!

А вскоре, ссылаясь на кучу дел, адвокат тихо слинял и на несколько месяцев исчез с горизонта…

Потом опять появился. И опять казалось, что он запал на Свечку до глубины души…

Но и на этот раз дальше фривольных бесед дело не продвинулось.

Гриша держал дистанцию и изображал преданного друга…

И опять он смотрел на Светку Горелову не просто так, а с чувством жаркой страсти… Он ее пожирал глазами!

Он ее хотел, но что-то мешало…

Сегодня, после вчерашних речей на кладбище, все трое чувствовали в коттедже похоронную атмосферу.

Всё уже закончилось, но остался неуловимый мрачный и давящий дух.

Горский предложил поехать к реке и устроить пикник на троих.

– Это не для бурного веселья. Даже наоборот! Будем печалиться… Но это лучше делать на природе и под шашлык… Как, девчонки, согласны на это мероприятие?

– Согласны, Григорий! С тобой – мы хоть на край света… С тобой всегда отлично, как в сказке!