– Можешь не носить ее с собой, – сказала Арья, наблюдая за тем, как я корчусь поглядывая на свою тетрадь, – здесь все равно никто не следит за тем, как учатся девушки.

Я подняла на нее скептический и одновременно удивленный взгляд и спросила:

– Почему?

Она пожала плечами, скрестила руки на груди и улыбнулась.

– Здесь не любят умных женщин, – девушка расхохоталась, оглушив аудиторию своим звонким смехом, но тут же стала серьезней и продолжила, – маги единолично распоряжаются судьбами своих дочерей. У других рас это тоже распространено, но не так открыто. Драконы, например, воспитывают дочерей под неусыпным контролем, что, кстати, не помогает – мы своевольные и капризные. А вот у русалок – наоборот, у них правят женщины, а мужчины занимаются хозяйством, детьми и остальной хренью.

Я округлила глаза. Про драконов я слышала, и у меня накопилась куча вопросов к подруге, потому как я об этом совершенно ничего не знала. Но русалки? Я и подумать не могла, что они тут существуют. Правда ли, что у них рыбий хвост? Есть плавники или жабры? Как вообще возможно дышать под водой?

Но задала я совсем другой вопрос, который, по моему мнению, хоть немного, но должен был прояснить некоторые ключевые моменты.

– Какие вообще расы существуют?

Арья закатила глаза, улыбнулась, словно в голове родилась идея, и произнесла:

– Сейчас как раз будет расоведение. А чтобы понять преподавательницу особого труда не надо. Она замечательно рассказывает. Вот увидишь, поймёшь весь курс за пару уроков.

Я хмыкнула. Помнится, в Доме у нас была пара удивительных предметов, темы занятий которых менялись, а материал оставался тем же. На такие можно было сходить однажды и самой додумать всё остальное, рассчитанное на пять лет.

Кабинет постепенно начал заполняться учениками, а мы с Арьей почти синхронно начали наблюдать за погодой за окном, не желая видеть то, как куксятся физиономии аристократов Деймоса при виде прикладного класса.

– Обиделась, да? – рядом с Арьей плюхнулся Барсик.

Догадаться кому это сказано – было легко, так что я повернула голову еще сильнее, отворачиваясь по максимуму. Вот нет у кое‑кого совести, так он ещё и не осознаёт этого.

– Вредина! – бросает он напоследок и скрещивает руки на груди.

А еще надувает губы и хмурит брови, будто нас воспитатель детского сада рассадила, а мы хотели и дальше баловаться. Я, к сожалению, тоже веду себя не сильно по‑взрослому, однако обижаться на то, что я обиделась – это верх идиотизма.

В помещение вошёл Майкл и с улыбкой понёсся к нам. Он сел на скамью передо мной и обернулся, оглядев меня с ног до головы.

И как меня угораздило понравиться этим двум парням одновременно? Я обоих если не презираю, то стараюсь игнорировать. Не скажу, что Майк настолько плох, но его глупость и излишняя "деятельность" бесят. А ещё масла в огонь добавляет его «возлюбленная» из туалета, так называемая «туалетная девушка».

Чёрт возьми! Все‑таки, прозвище, которое я её дала – слишком обидное. Даже не смотря на то, что я была на волоске от смерти во время того акта безумной ревности. Наверное, всё это – не повод пытаться узнать её имя, но что‑то заставило меня повернуться к Арье и спросить:

– Не знаешь, как зовут девушку за первой партой?

Арья повернула голову и, не скрываясь, посмотрела туда, куда указала. Ну вот, теперь нам обеим грозит жестокая расправа.

– Гавния Блек, глава группы воздыхателей по нашему "принцу", – сказала она, не меняя скучающее выражение лица.

Как бы я хотела быть настолько безучастной к ненависти к собственной персоне. Даже сейчас от такого внимания коробит.

Что касается самого имени, то в переводе на мой родной язык оно звучало до жути комично. Даже если не обращать внимания на то, что все они здесь несколько странные, это не вписывалось в рамки этого мира.

С другой стороны, именно я была для всех странной. Здесь большинство девушек просто не приемлет мой внешний вид и моё поведение, которое считалось девиантным даже на Фобосе. Не то что в мире, где правят строгость и аристократичность. Потому, когда я увидела Арью, а впоследствии и узнала ее, то была несколько обескуражена. Она была похожа на меня, так же не стеснялась собственных эмоций, говорила то, что считает нужным и была искренна. Как по мне, так это – качества хорошего человека. Или дракона.

– Она не одевается как остальные. Носит короткую юбку. Да и ведёт себя раскованно, – прошептала я, слыша, как в коридоре звенит уже знакомый колокольчик, знаменующий начало урока.

Аргхельм пожала худыми и немного острыми плечами и взглянула на меня блеснувшими золотом глазами. В первую встречу они показались мне пугающими, но сейчас, проведя с ней всего два дня, я восхищалась.

– У русалок свои правила и законы для женщин, – она повернула голову к доске.

В кабинет вошла преподавательница, а до меня, наконец, дошло, что я надоела подруге со своими вопросами. Потому тоже прислушалась к словам учителя, ловя каждое слово, все еще лелея надежду на то, что узнаю все об этом мире за один урок.

Первым фактом, который я уяснила еще до начала лекции, было то, что возраст на Деймосе – крайне относительная штука. И все потому, что сейчас за прямоугольным столом сидела девушка, на вид которой можно было дать лет двенадцать, не больше. Ее светлые прямые волосы были рассыпаны по плечам и отливали золотом, вызывая если не ожог роговицы, то, как минимум, белые пятна, водящие хороводы. Начала говорить она совершенно обычным высоким голосом, чем заставила меня проморгаться и уставиться на нее еще больше. Сомнений в том, что она будет вести предмет – не было, и не потому, что она уже начала говорить о расах Деймоса. Нет. На ней была светло‑серая хламида преподавателя с вышитым серебристыми нитками знаком Белокаменного замка – кругом луны с перечеркивающей ее молнией и витыми буквами "БЗ". Это заставило меня осознать многое. А также поставить пометку в мозгу о том, что или в этом мире слишком умные дети, или молодо выглядящие взрослые.

– Это гномка, – суфлировала мне на ухо Арья, – они просто о‑о‑очень долго живут. Ей вот, например, лет триста. А она еще до совершеннолетия не добралась.

В конце концов, я уяснила, что все здесь зависит от магии. Так, девочка пяти лет может оказаться древней представительницей расы драконов, гномов и эльфов, а сгорбленный старик – молодым магом, лишенным сил на дуэли или при эксперименте в алхимии.

Познания там, где я