Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что они выяснили, когда вернулись?
– Они не возвращались.
– Не возвращались?
– Нет.
– Почему?
– К тому времени, когда это произошло, правительства Бейла Ти больше не существовало. Власть захватил Бандариат. Кливы, видимо, мало интересовались астрономией.
– В любом случае, – заметила я, – не понимаю, как это связано со всем остальным.
– Одновременное отключение – это странно.
– Допустим. Это рядом с четыреста сорок седьмым? С астероидом, где памятник?
– Нет. В нескольких тысячах световых лет оттуда.
– Что ж, тогда надо оставить эту звезду в покое и заняться более насущными делами.
– Но все это наводит на определенные мысли, Чейз.
– На какие же?
Алекс сменил тему:
– Вообще-то, есть и другие Кальенте. Так называются многие школы, несколько парков, по крайней мере один зоопарк и два клуба. Был даже комик с таким именем – как раз в то время, когда отключались мониторы.
– Ты не просил искина разобраться во всем этом?
– Нам нужен Джейкоб, – ответил Алекс. – Здешний искин вполне неплох, но у него возникают проблемы, если не дать ему точных параметров. Да, я просил его. Никто и ничто, насколько в состоянии понять искин, не имеет прямого отношения ни к одному из Келтонов, к Эдварду Демери или к несостоявшемуся жениху. Впрочем, не совсем: техник по имени Кальенте чинил электричество в доме жениха за три года до того, как тот познакомился с дочерью Дженнифер.
Мы сидели, глядя друг на друга.
– Пожалуй, пора возвращаться домой, – сказала я. – Мы сделали все, что смогли.
Карие глаза Алекса вспыхнули.
– Удивительно, Чейз, что ты сдаешься так легко.
– Легко? Мы преодолели миллионы световых лет, проехали по всей планете, разговаривали с половиной ее обитателей. Потеряли скиммер. Нас едва не сожрали. И потом, – знаю, ты мне не веришь, – я встретила призрака. Мне кажется, пора понять намек.
Головизор работал с отключенным звуком. Журналист, сидевший за столом с табличкой «Глобальные новости», о чем-то возбужденно говорил. Алекс прибавил громкость.
– …еще одно вторжение. Предположительно, военный корабль «немых» и пара истребителей Коалиции обменялись выстрелами возле Нарамицу. По предварительным сведениям, «немых» удалось прогнать. О жертвах не сообщается. «Глобальные новости» будут держать вас в курсе происходящего.
– Алекс, что творится?
– Хотел бы я знать…
– И что дальше?
– Микель Векслер владеет большим поместьем.
– В самом деле?
– И еще, за последние несколько лет он получил немалый доход от вложений в две крупные корпорации.
– Нам-то что?
– Может, и ничего. Но поместье выставлено на продажу.
– Так…
– И недавно он распродал другие свои активы.
– Странно. Он что, ожидает экономического спада?
– Не знаю. Возможно, ты права и мы действительно заслужили небольшой отпуск. Хотя бы на несколько дней.
– Не продолжай. Речь идет о Золотых островах?
В конечном счете все сводится к математике – число протонов в данном элементе, гравитационная сила, привязывающая Окраину к солнцу, количество отведенных тебе ударов сердца. Учись считать, мой мальчик. В этом и заключается мудрость.
Жаль, что тебя нет со мной
Кальенте был главным из четырех островов архипелага, расположенного в море Балина. На каждом из Золотых островов имелись прекрасные пляжи, ночные клубы и рестораны. Самый крупный был не более семи километров в ширину.
Викки могла бы счесть архипелаг идеальным местом для себя. Два острова имели прямое отношение к сверхъестественному – на Хайбере ветер доносил чьи-то голоса, а на Кальенте ходили слухи о яхте-призраке.
Когда мы прилетели, стояла теплая погода. Алекс с головой ушел в работу, взяв в помощники местного искина, а я уселась возле бассейна – снова топлес. Я решила, что малая толика эксгибиционизма полезна для души, хотя привыкнуть к этому я бы, наверное, не смогла.
Легенда о яхте гласила, что двоим влюбленным – он был с Кальенте, она с Хайбера (вариант: с Саникоу) – не позволяли встречаться враждующие семьи. В конце концов парень сбежал на родительской яхте, решив забрать любимую и отправиться в более адекватное место. Но во время плавания случился шторм.
Обнаружив исчезновение парня и лодки, родители начали звонить ему, умоляя вернуться, но он отказался, и шторм погубил его. День или два спустя на берег выбросило обломки. Влюбленного так и не нашли.
По легенде, темными ночами, когда не видно ни Каллистры, ни края галактики, можно увидеть, как яхта пытается преодолеть узкую полоску воды, разделяющую Кальенте и Хайбер. Жители Хайбера утверждают, что в это время по берегу бродит дух девушки, которая дожидается любимого.
История весьма интригующая, хотя в любых далеких краях можно услышать что-нибудь похожее. Такая легенда могла очаровать Викки.
Тем не менее мы не обнаружили никаких следов ее пребывания на Золотых островах. В архивах новостей о ней не упоминалось. Никто ее не помнил. При одном из книжных магазинов действовал Клуб любителей романов ужасов. Координатор клуба крайне удивилась, узнав, что Викки Грин могла побывать на островах: она ничего об этом не слышала.
Чуть погодя вышел Алекс. Я подняла с пола блокнот, который взяла с собой, и как можно небрежнее положила его себе на грудь. Алекс сел в шезлонг рядом со мной, сделав вид, будто не заметил ничего необычного.
– Что-нибудь нашел? – помолчав, спросила я.
– Возможно. – Он бросил взгляд на блокнот. – Развлекаешься?
– В общем, да.
– Ну и хорошо, – кивнул он. – Похоже, мы зря потратили время, прилетев сюда.
– Мне нравятся острова.
– Кто бы сомневался.
Я познакомилась кое с кем из местных мужчин: один оказался, пожалуй, самым забавным из всех, кого я встречала за свою жизнь. Помню, я даже пожалела, что он так далеко живет. Когда он спросил меня про мой акцент («Вы ведь не отсюда?»), мы оба посмеялись от души.
– Не совсем, – ответила я.
Его звали Чарджек: странное имя. Сам он называл себя Чарджером, и это очень ему шло.
Мы отлично провели время, а на следующий день отправились на пляж. Вечером мы пошли поужинать и посмотреть шоу. Он спросил, надолго ли я задержусь на Кальенте, и искренне расстроился, узнав, что мы скоро возвращаемся домой. Мы обменялись контактами, заверив друг друга, что обязательно встретимся снова, и потом иногда посылали друг другу сообщения. Но я никогда его больше не видела.