– Аллах всесильный, но что же делать? Оборванец превращается в брата раджи, а его жена, дочь раджи, иссушает себе душу из-за обиды на отца… И обиду эту невольно изливает на мужа. История больше походит на греческую трагедию, чем на жизнь обычного человека. Такого не бывает с простыми людьми… Во всяком случае, я ни в одной стране, где бывал, не слышал подобной сказки.

«Ну что ж, человечек, ты сам и нашел решение, до изумления простое… Такое под силу только вам, людям. Маг бы стал составлять зелье, поить девчонку всякой дрянью…»

– О чем ты, уважаемый?

«Увези ее отсюда, малыш. Стань вновь обычным человеком, не царедворцем – купцом, пусть она будет просто красивой женщиной, твоей женой. Чтобы никто и никогда не смог сказать ей, что она пала более чем низко, превратившись в обычную вещь, которую один напыщенный индюк всучил другому в знак большой благодарности».

Масуд задумался. Да, это было бы спасением. Может, мудрость Нага спасет две судьбы обычных «человечков». Может быть…

– Благодарю тебя, великий! Такой совет может дать только мудрейший из мудрецов.

«Не благодари меня, малыш. Ибо это есть начало длинного пути, который придется пройти каждому из вас. Тебе же следует запастись поистине нечеловеческим терпением – ведь девушка все же родилась наследницей, гордой княжной. А теперь должна стать простой женой простого купца, забыть о днях жизни на самой вершине власти. Ей будет непросто, и только в твоих силах, Масуд, превратить ее жизнь из ада в… нет, не в райскую обитель… в жизнь обычного человека. Ей совсем непросто будет научиться радоваться тому, что отрадно тебе. Совет-то мудр, но не похож ли он на шаг, ведущий в пропасть?»

– Пусть лучше он ведет в пропасть, чем в ад, какой может сотворить сварливая и злая жена.

Магараджа ликовал, душа его пела: древнее проклятие, обрекавшее его вслед за отцом и дедом на преждевременную уродливую старость, осталось в прошлом. Будущее же было светло и прекрасно. В нем виделись владыке завоевательные походы, долгие ночи страсти, рождение детей, любовь внуков…

Однако, прежде чем ощутить любовь этих самых внуков, следовало все же позаботиться о том, чтобы состоялась свадьба дочери. А это, увы, предчувствие его не обманывало, было совсем непросто.

О нет, княжество не задыхалось от бедности, казна не выворачивала наизнанку кошели народа ради нового платья княжны или нового тюрбана советника. Скорее наоборот, движимый мудрым советом прадедов, магараджа старался сделать так, чтобы о бедности в его государстве даже не вспоминали, ибо зачем вспоминать о том, чего нет. Спокойно и сыто жили все. Крестьяне, что дарили свою любовь земле, купцы, усердно скупающие и продающие прекрасные ткани и роскошные украшения, ароматные специи и свитки мудрости, кузнецы, вкладывающие душу в металл, пекари, балующие изысканными сластями, царедворцы, одаривающие мудрыми советами, – никто из них не был беден, не считал последние гроши, решая, что нужнее сегодня – кувшин молока или башмаки младшему сынишке.

«Помни, мальчик, сытые люди спокойны. Не будет народного волнения там, где правитель беспокоится о жизни подданных так же, как о собственной. Считай народ своего княжества своими детьми, разумными, но скованными сотней границ, открой им эти границы, дабы радость от того, что они живут бок о бок с тобой, мудрым и справедливым, была первым чувством, которое их охватывает по утрам… Или хотя бы раз в неделю. Заботься о них не напоказ, а на самом деле. И тогда твое правление будет столь же достойным, сколь и спокойным. Таким, каким было правление твоего деда, и отца твоего деда, и прадедов до седьмого колена…»

Да, в словах отца была вековая мудрость правителя. И магараджа следовал ей усердно и ежедневно. Он, это правда, был совсем недурным властелином. И надеялся, что дом его так же благоденствует, как и его народ. Говоря проще, он, магараджа, лелеял надежду, что он не только мудрый властелин, но и хороший отец и нежный муж.

Жена его, Джая Справедливая, с этим не спорила – великий Радж и в самом деле был отличным отцом и хорошим мужем. Почти всегда хорошим мужем и почти всегда отличным отцом.

Однако дети росли, и владыка все чаще воспринимал своих дочерей как продолжательниц дела государственного, а не как юных и робких красавиц, делающих в этом мире лишь первые свои шаги. С сыновьями же дело обстояло еще сложнее: дочь можно выдать замуж за наследника сопредельного или далекого царства во славу обоих народов. А сына? Сын-то должен продолжить династию, стать следующим властителем. Это справедливо, если сын один. А если великие боги даровали не одного мальчишку, а двоих или троих? Или четверых, как это было у деда его отца?

Великий магараджа знал, что его прадед был более чем мудр. И потому самый старший из сыновей, дед Раджа Великого, унаследовал трон, второму сыну была дарована честь именоваться тайным советником, ибо он действительно был и мудр, и по-лисьи хитер. Третий, драчун и забияка, стал во главе стражи. Но тут воображение правителя и его везение закончились, ибо самый младший и, как частенько бывает, самый любимый сын оказался наделен в избытке достоинствами всех старших братьев. Однако главного – чести родиться первым – судьба его лишила.

И вот этот самый младший и обожаемый сын решил, что судьбу свою сложит сам, и покинул родителей в тот день и час, когда ему исполнилось ровно пятнадцать. Долгие годы родители оплакивали пропажу сына, печалились о его смерти, ибо ничего не знали о его судьбе. И лишь через одиннадцать бесконечно долгих лет пришло известие: самый младший и самый любимый, ныне ставший правителем далекого острова в Узком океане, слал своим родителям и старшим братьям нежные приветы.

Великого Раджа, нынешнего повелителя княжества Нарандат, к счастью, такая судьба миновала – сын у него был один. Пока один, ибо проклятия не стало, скорой смерти можно более не опасаться, а значит, родятся у него еще дети…

А вот дочерей боги дали Раджу трех. Старшую назвал своей женой князь сопредельной страны, и теперь граница на восходе была просто данью далекой истории. Младшая была совсем крохой. И потому магараджа пока не задумывался о достойной партии для нее. А вот судьба средней, красавицы Джаи Раны, решилась в тот миг, когда древние чары заклятия беззвучно пали, оставшись в прошлом. Любимая и самая балованная дочь магараджи, безусловно, достойная плата за то, что проклятие с древнего рода было снято навсегда.

Слово магараджи свято, и тут уж, увы, не помогли бы ни слезы матери, ни истерики самой девушки. Однако сейчас, шествуя на женскую половину дворца, думал великий магараджа о том, что он скажет жене и чем усмирит гнев дочери.

Да, магараджа был опытным отцом, ибо предчувствовал, что истерики любимой своей «крошки» ему не избежать. Но, увы, он уже так давно был правителем, что перестал мыслить как обычный любящий отец.

Вот распахнулись двери с широкими бронзовыми накладками и глазам Раджа предстала картина, которую он так опасался увидеть: дочь заливается слезами, перепуганные нянюшки мечутся между ларцом с лекарствами и столом, уставленным чашами и графинами. Но, как ни странно, мать несчастной страдалицы спокойно вышивала золотой нитью алое свадебное покрывало.