Кивком приветствует входящего маэстро, шатающегося под весом коробок с кассетами и пластинками. Проигрыватель накрепко прикручен к спине. Сегодня полуфинал и финал, и Сэр Джон хочет быть уверен, что музыка льётся ровно. Пришёл рано, чтобы установить технику. Он кажется более довольным и расслабленным, когда Желтоголового нет поблизости. Тёмная лошадка Сэр Джон. Однажды он признался Калебу, что, будучи великим дирижёром, он всё равно работает на второй работе. Ещё он тайный агент. Работает на «не могу сказать вам, сэр». Разведчика в нём выдаёт лишь громадный латунный телескоп, болтающийся у него в ногах. О который он постоянно спотыкается.

— Доброе утро, Джон. Хочешь о чём-нибудь доложить?

Тот яростно мигает через линзы толщиной в дюйм. У него очаровательные манеры крестьянина. Подтверждающие мнение Стокгаузена. [Стокгаузен утверждал, что интеллект передаётся по телу через сердечно-сосудистую систему. Он говорил, что в каждом человеке абсолютно одинаковое количество крови, а именно 9,3 литра, из-за чего у крупных людей появляются проблемы с мозгом. В качестве примеров он приводил боксёров-тяжеловесов и форвардов второго ряда в Союзе Регби. В голову приходят такие выражения, как «Герт тяжкая клятва», или «Спокойный великан». С другой стороны, у обиженных ростом людей мозг работает лучше, потому что кровь гуще, и их интеллект проявляется сильнее. В доказательство Стокгаузен предлагает тот факт, что коротышки в жизни чаще добиваются успеха, чем большие люди, именно по вышеуказанным причинам. Умнейшие люди в мире, говорит он, крайне ограничены ростом. В голову сразу приходят имена Дугласа Бадера и Длинного Джона Сильвера. На замечание, что Длинный Джон является выдуманным персонажем, Стокгаузен ответил, что это лишь ещё лучше доказывает его точку зрения. Раз уж выдуманный персонаж оставил в истории такой след, это говорит о потрясающем качестве его крови!]

— Никак нет, сэр.

Он делает паузу, чтобы ещё раз всё обдумать. В голове щёлкает очередная шестерёнка.

— Хочу одно вам рассказать, сэр, что случилось вчера вечером. Даже проблемы были.

Калеб искренне заинтересован.

— Что же случилось, Джон?

— Моя мать сдохла на хуй.

В голосе ни капли грусти. С такой же бесстрастностью он мог бы рассказывать, что «Роуверс» проиграли. Калеб ошеломлён.

— О, мне очень жаль это слышать, Джон. Ужасные новости. Могу я чем-нибудь помочь?

— Всё в порядке, сэр. Отец всё сделает. Лучше, чем постоянный срач дома, ага?

Джон выдаёт эдакое подхихикивание. В таком варианте он видит что-то смешное. Уходит, посмеиваясь про себя.

Калеб и Гелерт продолжают обход. Гелерт трубит в горн, сигнализируя об их приходе. Уже может связать пару нот. Один раз останавливаются, чтобы пометить на трубе сегодняшний день и проставить присутствие на оставшуюся неделю. Все на месте, всё в порядке. Потом будет меньше геморроя, и ублюдок Рис не сможет возбухать.

Идут в котельную, раздать задания на день. Калеб обнаруживает, что дверь заперта. Забавно. Кто-то должен быть внутри. Ночная смена длится ещё час. Он отстукивает кулаком тайный код. Изнутри испуганный шёпот. Капрала Гринвуда.

— Кто там?

— Бвана Дак, открывай!

Звук отодвигаемых засовов, ключ поворачивается в замке. Калеб вваливается внутрь. Оставляет Гелерта охранять снаружи. Слава Тебе, Господи! Потрясающее зрелище! Шесть сверкающих рельсов. Каждый минимум двадцать футов в длину, лежат на ступеньках, ведущих вниз, к котлам.

— Молодцом, ребята! Изумительно!

Калеб безумно смеётся. Тело трясёт от возбуждения успеха. Чудесная, великолепная попытка! Капрал Гринвуд со своими людьми сгрудились в углу и тихо сидят. Бледные, кривящиеся от титанических усилий прошедшего вечера лица. Вокруг них атмосфера мрачности и уныния. Грязная одежда, взъерошенные волосы. Вокруг Гринвуда сидят Козюля Гринэм, Засранец Ширн, Крейг Винсент и Лапаль Ньюэлл. Все на грани обморока. Командующий Дак пытается их приободрить.

— Давайте, ребята! Веселей! Я горжусь вами. Рельсы ускорят выкапывание тоннеля. Подождите, вот Эррол и его команда увидят! Идите, сделайте себе по чашке чая, и сегодня отдыхайте. Поберегите силы на вечер!

Гринвуд, не веря, смотрит на остальных.

— В каком смысле, Бвана, на вечер?

— Нам нужно больше рельсов, капитан Гринвуд.

На лице Гринвуда озадаченное выражение, но когда слова потихоньку начинают доходить, он расплывается в самодовольной улыбке.

— Капитан?

— Да, капитан Гринвуд. Ты это заслужил. Я отмечу в донесениях, чтобы тебе и твоим людям выдали дополнительную пайку и бонус — по пять пустых пачек из-под чипсов каждому. Хорошая работа.

Калеб подходит к каждому по очереди. Пожимает каждому руку. Потом доводит до них планы на вечер.

— Рельсов хватит до стены игрового поля. А нам еще надо прорыться под спортплощадкой.

Гринвуд никнет головой. Стонет под непомерным гнётом. Явно переживает. Ширн влезает с советом.

— Расскажи ему, капрал. В смысле, капитан. Может, он ещё не знает.

Калеб бросает на него озадаченный взгляд.

— Что такое, капитан? Что-то случилось?

Гринвуд прочищает горло. Поднимает усталые покрасневшие глаза.

— Бвана, поезд сошёл с рельсов на Тауэр Хилл. Много людей погибло. Это там, где мы сняли рельсы.

Пропущенный удар сердца заставляет колени Калеба согнуться. Но он вновь быстро восстанавливается. Списывает это на тренировки и то, что кишечник снова нормально работает.

— Но это же здорово! Потрясающее достижение в борьбе с неравенством! Отличная операция!

Ширн, вечно самый беспокойный, задаёт вопрос.

— У нас будут проблемы, Бвана?

— Дейл, только если вас поймают! Они же не знают, кто это сделал?

— Нет, Бвана.

— И ты им не расскажешь?

— Ясный хуй, не расскажу!

— Отлично. Как и капитан Гринвуд, Винсент, Лапаль или Козюля! А?

Калеб смотрит на них по очереди. Глаза полны коксовой эйфорией. Пусть кто посмеет оспорить логику его слов. Никто не смеет. Все боятся слово сказать.

— Доложи подробности, капитан!

Гринвуд наслаждается свежезаработанным повышением. Возвращается к жизни. Голос чист, как колокольчик.

— Утром в новостях говорили, что погибло двадцать семь человек. Они считают, что причиной крушения были вандалы.

Слова Гринвуда вызывают резкий ответ.

— Капитан, вы не вандалы! Вы АОМН! Боретесь за единую программу обучения! Вы можете гордиться своим поступком!

Даже Засранец Ширн после таких слов приходит в себя. Даёт вони подгнивших даров моря разлиться по комнате.