и уходит на работу! С собой берёт с вечера сваренную холодную картошку и краюшку хлеба. Больше взять нечего. Всё правильно – если в деревне не держать скотину, негде взять молока, масла и мяса! В сельском магазине, кроме леденцов и крупы, ничего съестного нет! Только вот непонятно – можно ли назвать съестным водку? Вот она там есть всегда!

В деревне, к сожалению, даже столовой нет. Можно было бы зайти и покушать, как раньше делал в райцентре. Кариму приходится ходить голодным. Вот такое вот счастье!

Также не нравится Кариму, как Зульфия готовит. Если картошку пожарит, какая-то сухая получается. Если хлеб испечёт, тесто не поднявшееся и непропечённое. Но, может быть, всё ещё наладится?

Как-то вечером Карим купил у соседней старушки курицу и зарезал. Зульфия её обработала. Утром Карим, дав наказ Зульфии приготовить суп из курицы, ушёл на работу. Целый день у него было пркрасное настроение! Вот придёт он вечером, накроют на стол, покушают все вместе курицу и лапшу, Карим и Зульфия выпьют немного, посидят, поговорят! Надо устроить праздник! После работы по дороге домой зашёл в магазин и купил бутылку водки. Зашёл домой, тщательно умылся, прихватив свою бутылку, сел за стол. Зульфия налила ему суп, поставила на стол тарелку с половиной курицы. «Почему только половина? Ты что, не сварила всю курицу?» – сильно удивился Карим. «Нет, я сварила полностью. Просто мы с детьми уже покушали. Это – твоя доля!» – ответила Зульфия. Карим замер. Внутри всё упало. Это улетучивались последние надежды на счастливую жизнь. Посидев немного, выпил водки и стал кушать суп в одиночестве, вспоминая свою жену Саиду.

Дни проходили один за другим. Карим окончательно понял, что сделал большую ошибку. Но как теперь вернуться обратно? Когда прошло недели две, жизнь в этом доме для Карима стала просто невыносима. Соскучился по жене Саиде, по детям. Как бы вернуться домой? Саида – волевая женщина. Если решила, что не примет обратно, она ни за что его не пустит. Она же железная! Только вот из-за детей она, возможно, примет его обратно. Шесть лет прожили вместе, а Карим так и не знает толком свою жену. Вот и сейчас не может точно сказать: примет она его обратно или нет.

В таких мыслях утопал Карим, когда встретил возле ворот своего дома Саиду. Когда те сели и уехали, он совсем озадачился. Кто же купил ей такое красивое платье? Не отец же? Вот кого-кого, но старика Шенгерея Карим хорошо знает: отец ни за что не будет тратить деньги, которые собирал по копеечке годами, на такую ерунду, как платье невестке! Но кто же тогда? Кто? Ай-яй, красивая жена у Карима! Стоп! Какая же она его жена? Он же её бросил! Нет, нет, Карим уходил только на время! Он понял свою ошибку! Теперь во что бы не стало надо вернуться домой! « Надо попробовать поговорить с отцом! Сейчас самое время – Саиды дома нет!» – пришло в голову Карима. Резко развернулся и поехал к родному дому.

Сыновья очень обрадовались возвращению отца, но старик Шенгерей разговаривал очень сухо и сурово. Сказал: « В этом доме хозяйка – Саида. Я уже слишком стар, чтобы решать какие-то вопросы. Теперь решения в этом доме принимает Саида. Если она согласится принять тебя, вернёшься, если она откажет, будешь жить там, куда ушёл». Потом, не выдержав, с горечью добавил: «Мы можем обойтись без тебя, Карим. Мало того, нам без тебя – благодать! Дома без тебя лучше – спокойнее. Повторяю ещё раз. Мы можем жить без тебя. Только ты до сих пор не можешь понять, чего тебе надо. Ты, прежде чем проситься обратно, хорошенько подумай – чего ты хочешь? Если хочешь пить, пей дальше и не приходи сюда! Если хочешь шляться по женщинам, уезжай в город и твори, что хочешь! Если только тебе действительно нужна твоя семья, приходи умолять Саиду. Может, простит и пустит!» Сказав это, отец встал и вышел из дома. «Ну и ну! Похоже, отец очень сильно обиделся на меня», – подумал с тревогой Карим. Не хочет помогать сыну в беде! Всегда, с первого дня, отец всегда на стороне Саиды! Обидно!

Карим вышел на улицу. Залез в кабину, поехал на работу. У других сегодня, может быть, и выходной, но только не у Карима. Одно слово – тракторист! Что говорит отец, а? «Без тебя нам – благодать!» – говорит. Интересно! Саиде тоже без него – благодать? Ах, как хотелось бы это знать!

Мне, кроме тебя, никого не нужно!

Кариму не хотелось возвращаться к Зульфии после работы. Как назло, никто сегодня не пригласил на шабашку. Гораздо проще, когда приходишь среди ночи уставший и пьяный и заваливаешься спать. Но сегодня идти некуда – надо возвращаться к Зульфии! Эх, как они хорошо посидели в первую ночь! Глядя друг другу в глаза, держа друг друга за руки, тихо беседовали по душам! Вот так прожить бы всю жизнь! Чего-то не получается! Три недели прошло, как вместе живут. Отношения очень сильно изменились за это время! Зульфия сама стала совсем другая. Сейчас не встречает Карима с радостной улыбкой. Когда Карим заходит в дверь, она вся напрягается. Первым делом всматривается в его лицо – пьяный или трезвый.

Но сегодня Карим был совершенно трезвый. «Раз сегодня я приду трезвый, Зульфия не будет бубнить, – подумал Карим. – Давай-ка ещё раз попробую наладить отношения! Устрою-ка я праздник для Зульфии и для её девчонок!»

Зашёл в магазин, купил Зульфии кусок душистого мыла, себе поллитра водки, старшей дочери Зульфии игрушечную сумку, а младшей – куклу. Снова наполнили душу надежды. Всю свою молодость мечтал Карим о Зульфии, ночами не спал. И вот теперь она – его жена! Сбылись мечты юности! Надо, надо как-то приспособиться и зажить дружно!

Со свежими намерениями создать счастливую семью с любимой, вдохновлённый, в прекрасном настроении, пришёл домой. Зульфия и дети выходили из огорода, куда ходили набирать зелёный лук к ужину. Оказывается, Зульфия почистила картошку, приготовила для жарки. Карим достал из-за пазухи игрушки и торжественно вручил детям. Но дети совсем не обрадовались, как ожидал Карим. Оказалось, что младшей девочке к кукле надо ещё и сумочку, а старшей хочется к сумочке ещё и куклу. Маленькая немного поорала и прекратила, а старшая продолжала орать на весь дом. Когда она орёт, дома невозможно находиться – закладывает уши, валлахи! Зульфия, забыв о том, что ей надо жарить картошку, стала пыталаться утихомирить дочь. Та