Сумка была доверху набита красивыми пластмассовыми фаллосами в прозрачных упаковках. Фаллосы были одинаковые, большие, томно изогнутые, подробно и ярко раскрашенные, ощетинившиеся у основания дополнительными фантастическими отростками, выступами и буграми.

— Наши? — осторожно спросила продавщица, глядя в сумку.

— Турецкие, — ответил Тема, — по итальянской лицензии.

— Можно? — спросила продавщица, нерешительно протягивая руку.

— Конечно.

Продавщица вытащила из сумки хрустящую упаковку.

— На батарейках? — спросила она, разглядывая фаллос. Она постучала ногтем по упаковке и прочитала русскую надпись на небольшой белой этикетке, наклеенной поверх цветного иностранного текста. «Вибратор-фаллоимитатор «Геркулес», значилось на этикетке, «43 тыс. руб.» и подпись директора — «Куп» — с элегантным росчерком на последней букве.

— Можно от сети, — с небрежностью профессионала ответил Тема и перевернул упаковку. Сзади, в отдельном отсеке, как внутренности в препарированной лягушке лежали плотно упакованные розовые провода.

К ним подошла еще одна продавщица, высокая, худая, с длинными, крашеными красноватой хной волосами.

— А током не ударит? — спросила первая.

— Смотри, она колготки ворует, — наклонившись к первой продащице и не глядя на Тему, осторожным шепотом сказала вторая.

— Где? — быстро спросила первая. Она положила упаковку на прилавок и аккуратно, почти не поворачивая головы, оглядела помещение.

Тема простодушно обернулся.

Прямо напротив был отдел нижнего женского белья. Перед стеллажами и перекладинами, увешанными лилейной одеждой, спиной к нему неподвижно стояла коротко стриженая девушка в тесном черном платье, в короткой кожаной куртке и в туфлях на высоком каблуке.

— Точно, — через некоторое время негромко сказала первая продавщица, — Борису надо сказать.

— Уже сказала, — сказала вторая.

Борис, вероятно, был охранник в необыкновенно пестрой, предназначенной, видимо, для военных действий на территории Луна-парка защитной форме. Он сидел на стуле перед зеркалом, прислонившись спиной к собственному отражению, и листал толстый посылочный каталог.

Девушка постояла, бросила что-то на полку и направилась к выходу. Тема машинально взял с прилавка упаковку с фаллосом и положил обратно в сумку. Охранник оторвался от каталога.

— Барышня! — окликнул он девушку в кожаной куртке. — Вы заплатить не забыли?

Довольный охранник был, — бордюр сивоватых завитков вокруг выразительной лысины, торжествующе нахмуренные кустистые брови, вишневая любезная полуулыбка под усами, — как дюреровский нарядный апостол, распорядившийся отправить недоуменно-высокомерного Диоклетиана, только что на глазах у изумленной публики реконструированного из пригоршни случайного праха, с арафатского солнцепека прямо в клетку с метафизическими львами.

Девушка, не останавливаясь, прошла мимо.

— А я никогда не плачу, — надменно бросила она через плечо и толкнула неподатливую стеклянную створку. Стекло едва заметно колыхнулось под ее нажимом и по нему распластались на секунду волнистые блики. Из под куртки у нее нарочито преднамеренно, как на репетиции, выпал блестящий целлофановый пакет из которого на крашеный цементный пол магазина сразу же вытекла невесомая лужица капрона. Девушка торопливо толкнула стекло еще раз, удивленно отступила на шаг назад, прижала пальцем правый глаз, огляделась и обнаружила, что вместо двери собиралась выйти в окно. Она жалобно посмотрела на Тему.

— Я заплачу, — неожиданно для самого себя решительно сказал Тема, лихорадочно вычитая в уме яичницу, булочку и кофе из двух фаллосов, помноженных на трех пожилых перекупщиц на Мальцевском рынке.

— Я говорю, они вместе, — раздался у него за спиной скандальный голос второй продавщицы.

— Звони в милицию, — сказал охранник, захлопывая каталог, — протокол будем составлять.

Девушка бросилась к двери. Охранник поймал ее, обхватил сзади обеими руками и оторвал от пола. Девушка согнула ногу и, отчаянно извиваясь, изо всей силы всадила острый каблук в шнуровку его форменного коричневого ботинка. Охранник открыл рот и отпустил ее, и в ту же секунду Тема со всего размаха опустил на его ренессансную плешь полную сумку фаллосов. От удара у сумки оторвались ручки и отлетело дно. Содержимое сумки высыпалось на пол, сама она осталась у охранника на голове, надетая торчком, наподобие зловещей церемониальной маски. Охранник пошатнулся, с оглушительным хрустом раздавил одну из упаковок, споткнулся о стул, поскользнулся и упал ниц, во весь рост, как поверженный памятник.

Тема обернулся. Обе продавщицы, выставив руки, застыли в преувеличенных аллегорических позах около выхода. Девушка пробежала мимо него и скрылась за дверью, во внутреннем коридоре. Тема поспешил следом за ней. Войдя в коридор, он первым делом закрыл за собой дверь и задвинул на ощупь внезапно материализовавшуюся под пальцами тугую железную щеколду.

За дверью было темно. Он двинулся наугад и сразу же наткнулся на девушку. Они столкнулись лицом к лицу, его ладонь угодила ей в грудь, ее губы проехались по его щеке. Они остановились. Тема убрал руку.

— Я не могу выхода найти, — сказала она шепотом и хихикнула.

Они вместе двинулись дальше. Одна из дверей была распахнута. Тема щелкнул выключателем.

— Здесь склад, — сказала девушка, — здесь я уже была.

Тема посмотрел на нее. У нее было мальчишеское серьезное лицо и глаза цвета выдохшегося черного фломастера, серые с синеватым отливом. Зрачок правого глаза был неправильной формы, будто надорванный по краю, похожий на наклоненную восьмерку. Девушка отвернулась.

За поворотом в тупике они обнаружили следующую дверь.

За дверью был кабинет. Около окна стоял большой стол, рядом возвышались полки с папками, напротив стояли кресла и журнальный столик между ними. Ветер, задувавший между налитыми светом желтыми занавесками, шевелил бумаги, разложенные на столе. Над пепельницей, на краю которой лежала тлеющая сигарета, поднимались декадентские голубые разводы. Тема отодвинул занавеску. Окно было зарешечено снаружи, за окном виднелась асфальтовая площадка двора, по диагонали разрезанная зазубренной тенью, упиравшейся в глухую стену брандмауэра с остатками деревянной решетки на ней. Мимо окна прошел охранник.

— Да они сбежали уже десять раз, — донеслась через некоторое время его неожиданно отчетливая запоздалая реплика.

— Смотри, — сказала девушка.

Возле стола, на добавочной подставке были установлены три экрана системы внутреннего наблюдения. На одном из них виднелась искривленная до неузнаваемости примерочная кабинка, наполовину залитая уничтожающе ярким светом. На другом можно было разглядеть стоящую в центре раскрытого как цветок магазинного интерьера микроскопическую продавщицу, пытающуюся вскрыть неподатливую скользкую упаковку. В черной рамочке третьего экрана плескалась многозначительная молочная пустота.