– Я не собираюсь в очередной раз объяснять вам, капитан, почему это невозможно. Сейчас у вас достаточно полномочий, чтобы принять меры к локализации сложившегося положения. Если вы чувствуете, что не в состоянии с этим справиться, передайте руководство операцией своему заместителю и возвращайтесь в Преторию, там решат вашу дальнейшую судьбу.

Фактически этим разговором консул поставил контрразведчика перед выбором: «Либо ты возглавляешь операцию и несешь ответ за ее провал, либо ты сдаешь дела и тебя ждет позорная отставка, а возможно и суд». Любой из этих ходов был проигрышным. Это выглядело так явно, что Фулгам даже заподозрил – не связана ли акция наемников с неким «подводным течением» в МИДе и контрразведке ЮАР. Но тут же отбросил эту мысль: «Слишком топорная работа», да и реакция консула была вполне ясна. Он подстраховал себя на случай провала.

«Идиот, думает, что если я облажаюсь, то ему удастся выйти сухим из воды», – с ненавистью подумал Роберт Фулгам о своем начальнике и координаторе.

Вернувшись к себе на конспиративную виллу, он первым делом отослал в штаб-квартиру БОСС шифровку, где в подробностях изложил сложившуюся ситуацию и дал оценку действиям консула. Теперь, при любом изменении ситуации, координатора ждали неприятности, в отличие от еще неясной судьбы контрразведчика.

Нужно было что-то предпринять. Сейчас, собрав всех оперативников, Фулгам выслушивал их доклады. Несмотря на гигантский объем проделанной работы, результатов еще не было…

Занятый своими мыслями, капитан не обратил внимания на внешность своей бывшей жены. Лицо Луизы Ван дер Рон светилось радостью, походка и движения стали легкими и раскованными, от нее буквально исходило сияние.

Только от внимания сидящего в стороне от нее Герберта поведение женщины не ускользнуло. Он был старый и опытный агент, и ему не надо было объяснять, что является причиной такого чуда. Поглядев из-под своей панамы на профиль Луизы, он усмехнулся и снова склонился над своим блокнотом.

Капитан Фулгам, стараясь все предусмотреть, форсировал события. Приказы его были четкими и лаконичными. Силами имеющихся у него людей он решил прикрыть аэропорт, железнодорожный вокзал, провести проверку дешевых мотелей, баров, всевозможных притонов. Мест, которые так любят белые наемники.

– Срочно передайте в штаб-квартиру: мне нужны фотографии всех дезертиров! – приказал капитан радисту и тут же обратился к старшему оперативнику: – Герберт, сейчас необходимо найти этого янки-морпеха. Пока неясно как, но он тоже является связующим звеном в этом деле.

– Да, – согласился старый оперативник, – только в том случае, если он существовал на самом деле…

Эта негромко произнесенная фраза прозвучала как выстрел. В одно мгновение в помещении стало тихо, все смотрели на сидящего в стороне Крауха.

– Вы считаете, что я его выдумал? – улыбнувшись, спросил разведчик. Тишина была лучшим ответом. – Если бы я не наткнулся на этого «несуществующего» морпеха, то не встретил бы Борга. Его бы, естественно, не убили после разговора со мной и в результате не всплыла бы информация о дезертирах. А это, как можем заметить, не происки ангольских коммунистов. Более того, сейчас я в ваших, так сказать, руках, и в случае чего именно я рискую больше всего.

Какой аргумент может быть выше собственной жизни? С этим должен считаться любой здравомыслящий человек.

– Ладно, потом разберемся, – буркнул Фулгам, – а сейчас все за работу.

* * *

Утренний морской бриз слабо трепал шторы в комнате Крауха. Малиновый диск показал свою макушку над синевой океана, окрашивая горизонт в бледно-розовый цвет.

Продрогший от утренней прохлады Ганс Краух проснулся и по своему обыкновению размышлял о сложившейся ситуации. Сейчас от бывшей миссис Фулгам целиком зависела его судьба. Если покушение на министров состоится, контрразведчик наверняка выполнит свою угрозу и бросит его «на мясо» своему руководству или мозамбикской госбезопасности. Даже если ему и удастся отвертеться от этих неприятностей, то полковник Мюллер его из-под земли достанет, а тогда…

«Черт возьми, – подумал Краух, – мое положение ничуть не лучше, чем у Фулгама. С той лишь разницей, что контрразведчик рискует карьерой, а я своей шкурой».

Сон окончательно прошел, Ганс поднялся с постели, до хруста в костях потянулся. Еще раз оглядел апартаменты, отведенные для него капитаном.

Скорее всего это была гостевая комната с большой кроватью по центру. Справа стояла прикроватная тумбочка с перламутровым сифоном и парой стаканов на ней. Слева – статуя из черного дерева в виде купидона, держащего над кроватью лилию-светильник.

Возле окна стояла пара кресел и журнальный столик. Рядом – платяной шкаф, сейчас он был пуст. Все вещи Ганса находились в гостинице «Островок», в которую он успел вселиться, но не успел там пожить.

Едва Ганс натянул брюки и застегнул рубаху, как в его комнату без стука вошел молодой человек с серьгой в левом ухе и с хвостом на затылке.

– Тебя хочет видеть капитан Фулгам, – развязно произнес юноша. Он, видимо, считал, что именно в такой манере принято общаться с пленными. А то, что Краух пленный, а никак не союзник или гость, он нисколько не сомневался. А вот мнение немецкого разведчика на этот счет было крайне противоположным.

– Стучаться надо! – рявкнул Ганс и, сделав шаг вперед по направлению к юаровцу, жестко добавил: – И я не потерплю фамильярности. Ясно?

Расчет оказался верным. Херст сделал шаг назад, кашлянул. Его сбила с толку манера поведения Ганса, который явно не чувствовал себя здесь жертвой.

– Простите, – еще раз кашлянул Херст. – Вас хочет видеть господин капитан. Он ждет в гостиной.

– Сейчас иду.

Как только за Херстом закрылась дверь, Ганс небрежным движением руки пригладил волосы, затем посмотрел в окно. Солнечный диск уже оторвался от океанской глади, залив золотом света бескрайние водные просторы. Несколько минут он смотрел, как пробуждается природа, затем направился к двери. Ганс достаточно заставил себя ждать.

Роберт Фулгам сидел в кресле. Перед ним на журнальном столике лежала пачка листов. Еще издалека Краух заметил красные глаза капитана, тот, видимо, совсем забыл, что такое сон.

– Наконец-то вы соизволили появиться, – с раздражением проговорил Фулгам.

– В чем дело? Что за спешка?

– Вот, взгляни на это, – произнес капитан, указывая на пачку листов. – Может, найдешь кого-то из своих знакомых?

Ганс, взяв со стола пачку листов, сел на диван и стал их рассматривать. На листах финской бумаги были отпечатаны фотографии мужчин в фас и профиль, а под ними текст, краткая справка.

На первых нескольких листах были знакомые лица инструкторов из лагеря Борга, а потом…

Нет, других он вообще никогда не видел. По фамилии Шейхас под одним из портретов Ганс догадался, что это члены исчезнувшей группы спецназа.