Чем меньше оставалось в бутылке, тем выше забиралось мутноватое безответственное настроение. Он нашел тему из вчерашнего вечера, которая была ему приятна. Фантазировал расслабленно. И чувствовал, что ей, этой крепенькой Кате, тоже хорошо с ним. В этих фантазиях как будто и не было близости, но были хорошие… просто хорошие отношения. Настолько хорошие, что думать о них было приятно. Не обидел ли я ее вчера? – возникал временами вопрос. Он не мог этого понять, пытался представить себе ее лицо… и не мог! Только общее милое и манящее ощущение.

Андрей посмотрел на часы, допил бутылку и поехал в центр. Если ее не будет на работе, найду обязательно, адрес узнаю. Времени был всего один день. Если не увижу ее сегодня, то на Маврикии забуду о ней. А этого не хотелось.

Андрей зашел в ресторан, кивнул дружески, жестом отказался от помощи Мананы, она сегодня была за старшую, стоял и искал глазами Катю.

– Ваш столик свободен, Андрей Михайлович…

И тут он заметил Катю, она тоже увидела его издали, застыла на секунду и склонилась к клиенту. Андрей двинулся к свободному столику недалеко от нее. Он с неприятным удивлением чувствовал, как у него заколотилось сердце. И в ногах похолодело. Возле столика возник Богдан Шапкин:

– Добрый день, Андрей Михайлович, забы-ы-ыли нас! – как всегда чуть манерно склонился в приветствии Богдан.

– Это ваш столик, Богдан? – недовольно спросил Андрей.

– Всегда! Вы раньше там обедали…

– А-а-а… – нахмурился на него Андрей, – погодите пока…

Катя опять ушла, даже не обернувшись на него.

– Послушайте, Богдан… я хочу вот к этой девушке. Пересадите меня. – Он положил Богдану пятьсот рублей. – И забудьте все. Не берите в голову.

Богдан признательно и понимающе улыбнулся, ловко смял деньги в кулаке и пересадил Андрея за соседний столик. Приборы поправил. Справа у окна ел парень и что-то читал в ай-фоне, впереди, через свободный столик, болтали две молодые девушки. Кати не было. Андрей чувствовал, что волнуется все сильнее, по дороге он пытался построить первую фразу. Легкую, приятельскую, но, кроме «Катя, здрасьте!» сказать было нечего. Он ничего не знал о ней, а напоминать про вчерашний вечер совсем не стоило, она вчера работала на него. Нет, про вчера не надо… – судорожно соображал Андрей, поглядывая в сторону кухни, куда ушла Катя. Можно ей про Маврикий рассказать, – издевалась хмельная голова, – сказать, что завтра уезжаешь и времени совсем мало! И даже предлагала просто взять ее за руку и посадить рядом.

– Здравствуйте! – Над ним стояла Катя и улыбалась. Ничего не было на ее лице, кроме простой, спокойной улыбки. Никаких намеков, никакого вчерашнего вечера и темной беседки. Улыбалась, как хорошему знакомому.

– Хо! – удивился Андрей, что не заметил ее. – Здрасьте, Катя! – он даже попытался встать, но одумался и остался сидеть, глядя на нее снизу вверх. – Я вот приехал… уезжаю завтра и приехал на вас посмотреть! – вдруг выпалил он всю правду осипшим с похмелья голосом. И даже обрадовался этому. – Вы знаете, что… дайте мне бутылку «Шабли»… любую.

Катя как будто не удивилась ничему, согласно кивнула головой и пошла к буфету, но вдруг вернулась:

– Вы обедать будете? – она внимательно на него смотрела, как будто хотела сказать что-то еще, но не решалась.

– Не уходите, Катя… Нет, принесите вино… да! – Андрей вел себя странно, торопился и даже злился на всех, кто был сейчас в ресторане.

Когда она вернулась с бутылкой и ведерком со льдом, Андрей махнул рукой на ведерко, и, потянувшись к ней, понизив голос, сказал:

– Мне очень неудобно вас просить. Я предпочел бы, чтобы я ухаживал за вами. Ходил бы вам за вином, наливал бы… мне это было бы приятно.

Андрей сидел прямо, опершись на локти и подавшись к Кате. Бодрость его была слишком легкая, нервная. Катя слушала его с запотевшей бутылкой и штопором в руках. Одна из девиц с соседнего столика поманила Катю. Она кивнула, Андрей тоже глянул на девицу и сморщился.

– Вы уверены, что вам еще нужно вина? – спросила Катя негромко, нагнувшись к Андрею.

– Наверное, вы правы. Знаете что, у меня к вам просьба. Я завтра улетаю надолго… довольно надолго. Вы не могли бы выйти на улицу на несколько минут. Я спрошу вас что-то и сейчас же уеду. Можно так? – он положил свою широкую ладонь на белую скатерть стола.

– Хорошо, я выйду, – Катя сунула штопор в передник, взяла бутылку и ушла.

Андрей посидел еще пару минут, сосредоточенно глядя в стол, встал и пошел к выходу. Швейцар открыл дверь, называя его по имени-отчеству. Андрей отлично уже понимал, что его затея не проходит. Эта девушка, как и вчера, вела себя необычно. Она реагировала на него так, что он ничего не понимал, и невольно, будто следуя ее ясной воле, тоже вел себя необычно. Сюда зачем-то приехал, идиот?! – хмурился Андрей, – теперь вот вышел, чтобы сказать ей – что? Дверь сзади открылась, Андрей это услышал и, собираясь внутренне, повернулся. Это была не Катя, у него отпустило, но следом вышла она.

– Давайте пойдем немного, – попросила Катя, застегивая куртку, и, не дожидаясь Андрея, пошла по ступенькам к Тверской.

Андрей догнал ее. На углу Катя остановилась:

– Простите меня, Андрей, мне так неудобно… я… – она подняла глаза на Андрея, опустила их, но потом снова подняла, – я не понимаю, что я сделала?

– Подождите, Катя! – Андрей взял ее за локти. – Ничего не говорите, я сам ничего не понимаю, понятно только, что я вас преследую! – Он прокашлялся и чуть привлек ее к себе, прося взгляда. – У меня нет никаких дурных мыслей по вашему поводу. Я никогда не причиню вам плохого! Я мог бы сказать, что вы мне нравитесь, и это было бы правдой, но даже этого я не могу сказать, потому что… не знаю, – удивился сам себе Андрей и чуть развел крепкие руки. – Но я должен вас спросить. Вы меня простите… вопрос крайне циничный, можно?

Катя напряженно смотрела на него.

– Вы не хотели бы со мной переспать? Сейчас или сегодня вечером. На любых условиях! Может, у вас есть какие-то проблемы, или вам нужны деньги? Любые деньги за один вечер! – Он смотрел на нее чуть набычившись. Он выглядел некрасиво. Даже бархатистый басок засипел вдруг старчески.

Катя закачала головой, ее смуглые щеки побурели от прихлынувшей крови стыда, она с удивлением подняла глаза на Андрея.

– Все, не буду больше… простите! – он смотрел на нее в упор. – Я должен был это спросить. Мне жаль. Я вас не обидел? – он пытался поймать ее руки.

– Ну, пожалуйста… – Катя, не слушая его, быстро пошла обратно к ресторану. Андрей раскланялся картинно пустому уже месту, чуть постоял, склонив голову и сел в поджидавший его «Майбах».

Несколько дней перед своим днем рождения Настя ночевала дома. На работу не ходила, убиралась, готовила еду, купила небольшой телевизор на кухню, и он целыми днями не выключался: пел, плясал и разил врагов. Катя всю неделю работала без выходных, приходила поздно, а уходила с утра, когда Настя еще спала, и девчонки общались мало. В пятницу, накануне, Катя вернулась с работы в девять вечера и они пошли в ближайшее кафе.