- Ты – мой плохой сон. Я никогда не привыкну, что ты бабник. Пару минут и все у твоих ног валяются.

- Не все. Ты не в их числе, - на мой резкий выпад парень отвечает улыбкой. Похоже, ему понравилась моя злость. Неужели думает, что я ревную?

Хватаю батон колбасы с полки холодильника, замечаю еще сыр и свежий огурец. Забираю все и тащу на стол. Аня стоит в дверном проеме и слушает мои вопли. И ей неловко. Да пофиг, пусть знает, как я к такому отношусь.

- Юль, мы взрослые люди и…

- И? – обрываю друга на полуслове, - будем трахать всё, что движется? Потому что мы взрослые. А ничего, что у нее муж и ребенок?

- Юль, ты не так всё поняла… - начинает Анечка, потом смотрит на Артёма и замолкает. Потому что я всё правильно поняла.

- Нет, я просто знаю Тёму. Но вот от тебя не ожидала такого. Примчалась, шепчитесь, ручки мнете друг другу. Если бы я вышла на полчаса позже, то увидела бы то, что не так бы поняла, как ты говоришь.

Аппетит улетучился, как и желание читать нравоучения. Действительно, не мое дело. Пойду, позагораю, раз такое дело.

- Я ухожу. До вечера. Делайте что хотите, - бросаю через плечо и иду в свою комнату переодеваться. Тёма идет за мной, что-то бурча про сухой паек. Когда до меня доходит, я резко разворачиваюсь к нему.

- Я же сказала, делайте… И извини, что из-за меня ты тут на сухом пайке. Я завтра домой поеду. Тогда сможешь без зазрения совести развлечься. И вообще, зачем ты меня взял в свой отпуск? – смотрю в хитрые шоколадные глаза и вижу в них желание и похоть.

Что? Он хочет меня. Я вижу, как его взгляд раздевает меня, как ласкает изгибы моего тела. Меня бросает в жар от осознания, что его не отпугивает даже моя беременность и любовь к Ники. Бедный Тёма, мучается уже неделю по ночам, когда я за стенкой сплю спокойно. Но мне не нужно его такое внимание. Поэтому пусть спустит пар с Анечкой. Тем более она очень даже «за». Даже не пошла за мной. И даже не пытается скрывать, для чего приехала сюда.

- Юль, ты и правда, не то подумала. Аню муж избил, она приехала к тебе, а ты отдыхала. Вот я ее и успокаивал, пока ты не проснулась.

Мне стало неловко. Аня приехала искать сочувствия у меня, а я наорала и показала себя дурой. Надо срочно извиниться. Я поворачиваюсь к двери, но парень мягко обнимает меня за плечи и прижимает к себе.

- Не убегай... - его шепот опаляет мое ухо, а по рукам пробегает морось. - Одно слово... твое слово и я сделаю все для тебя. Скажи...

Я застыла. Какое слово он просит у меня? Он так прижимает меня, что я чувствую его эрекцию своей задницей. Попала...

- Тём... ты же знаешь... у меня Никита. И его ребенок.

- И где он? - голос парня такой волнующий, просто в дрожь бросает от зарождающегося желания. - Мне иногда кажется, что ты его выдумала.

- Выдумала? А ребенка тоже выдумала? Ники пока не выходит на связь, но я надеюсь, что скоро он напишет или позвонит мне.

- А если нет? Я воспитаю твоего ребенка,  - он осторожно задирает мой коротенький халатик и кладет горячую руку на мой голый живот. Я вздрагиваю от неожиданного ощущения. Но не выворачиваюсь, не отталкиваю наглеца. Мне давно этого хотелось, почувствовать большую мужскую ладонь на животе, ласковые объятия.

Закрываю глаза и отдаюсь своим самым сокровенным фантазиям. Мне кажется, что это Ники стоит позади меня и гладит чуть подросший животик, знакомится со своим малышом, радуется ему. Откидываю голову на плечо парня и испускаю невольный стон, когда другая его рука поднимается к груди и начинает ласкать ее через ткань купальника. Меня уносит от нежности, забываю, кто я и где, лишь бы это волшебное ощущение не прерывалось. Возле уха хрипловатый шепот, ласкающий мой слух, губы накрывает поцелуй. Рука настойчиво пробирается под чашечку купальника и сжимает нежное полушарие. Пальцы ловят упругий сосок, мягко стискивают его, без нажима, ласкают.

- Видишь, как тебе хорошо со мной? Соглашайся, - вдруг громко звучит знакомый голос. И это не мой Ники.

Я отскакиваю как ошпаренная, поправляю халат и заливаюсь краской. Кошмар какой! Конечно, Артём будет надеяться, раз я позволяю себе такое.

- С ума сошел? Я … я …

- Да ладно тебе, - смеется парень, - но предупреждаю, если твой мифический Ники не поторопится, я тебя окончательно соблазню.

Он, насвистывая что-то веселое, проходит мимо меня к выходу. Вдруг склоняется в мою сторону:

- Классные сиськи! Как раз, как я люблю.

Я хватаю полотенце и несусь следом за смеющимся шутником, стараясь попасть ему по спине. Но он уворачивается ловко, а потом и вовсе выскакивает на улицу. Тут я вспоминаю о подруге, которую обидела незаслуженными подозрениями, и иду ее искать.

Анечка до сих пор в кухне. Она приготовила бутерброды, нарезала салатик и сидит смиренно, ждет. Бросаюсь к ней в объятия и неистово молю о прощении до тех пор, пока улыбка не расползается на ее красивых губах. И только теперь замечаю багровый синяк под прядями волос, на щеке. Злость вскипает, ненавижу ее мужа. Сколько раз Аня и Аришка спасались бегством от разъярённого пьяницы и скрывались у нас в квартире. Сволочь!

- Прости родная… И я еще налетела, не поняла спросонья, - глажу ее холодные ладошки и с сожалением смотрю в заплаканные глаза.

- Да ладно. Просто мне больше некуда… бабушки твоей нет дома, к маме не хочу. Там Ариша, она все понимает, да и мама расспросы учинит снова. Надоело. Разводиться буду.

Мы все вместе пополдничали и отправились на пляж, загорали и играли в пляжный волейбол. Мои друзья играли, я побоялась. И не зря. В самый разгар игры мячом выбили плечо Анечке, и она согнулась от боли. Пришлось отвести ее домой. Артем сказал, что умеет вправлять суставы и велел принести мне лед из морозильника. Я кинулась в кухню, нашла чистое полотенце. Пока насыпала в тряпку прозрачные кубики, в гостиной началось твориться что-то невообразимое. Кричал мужик, голосом похожий на Аниного мужика, визжала сама девушка.

Я, не размышляя ни о чем, быстрее поспешила в гостиную. Остановилась на пороге, и даже ничего разглядеть не успела. В ту же секунду меня снес мужик, которому врезал Артем. Я отлетела к стене кухни и со всего маха приложилась спиной об нее. Режущая боль разлилась по животу.

Я разжала пальцы, державшие полотенце и схватилась за низ живота, равнодушно смотря, как рассыпаются по линолеуму прозрачные кубики льда. Боль накрывала меня с головой, а от осознания, что случилось страшное, мой мозг медленно погружался во тьму.

Никого не хочу видеть, но возле меня постоянно кто-то есть. Только во мне нет больше никого. Нет того теплого любимого комочка, который наполнял мою душу счастьем и радужными мечтами. Мой малыш. Наш с Никитой. А он даже не знает... и не узнает.

- Юль, ты бы поплакала, - трогает за плечо Тема.