— Какой ужас! Какой позор! — принялась восклицать Франсиска. — Мой сын связался с итальянкой!

— Да ты не волнуйся, мама, — вставила Беатриса, — я знаю Катэрину, она очень хорошая девушка.

— Перестань надо мной издеваться! — ударила кулаком по столу Франсиска. — Я не хочу слышать об этих итальянцах! Я их всех ненавижу! А твоего брата я завтра же отправлю в Европу.

— Вряд ли он поедет, — высказала сомнение Беатриса.

— Я не буду спрашивать его мнения. Отправлю, и все! Франсиска вновь пристукнула кулаком по столу. Правда, на сей раз потише. Она уже приняла решение, и ей стало немного легче. Но тут Беатриса нанесла ей жестокий удар в самое сердце.

— А ребенка ты тоже отправишь вместе с ним? — спросила она.

У Франсиски перехватило дыхание. Она сразу поняла, о чем идет речь, но ей хотелось думать, что произошло какое-то недоразумение и все еще прояснится, поэтому спросила:

— У этой итальянки есть ребенок?

— Пока нет, но скоро будет: Катэрина беременна от Маурисиу, — ответила Беатриса, подтвердив худшие опасения матери.

И тут Франсиска, сама того не ведая, повела себя точно так же, как в подобной ситуации поступал Винченцо.

— Я убью его! — сказала она побледнев. — Пусть он лучше не возвращается домой.

Однако Маурисиу уже вернулся домой, и Жулия доложила госпоже о его приходе:

— Сеньор сейчас переоденется и придет в столовую. Франсиска отпустила Жулию и сказала дочери:

— Ужинать будете без меня, я не могу сейчас его видеть. А ты скажи ему, пусть он собирает свои вещи, и чтобы ноги его здесь не было!

Беатриса передала брату требование матери, но Маурисиу не воспринял его всерьез.

— Никуда я не поеду, — сказал он. — Почему я должен ехать в Париж? Зачем он мне? Я люблю Катэрину и не хочу от нее уезжать.

Наутро он то же самое сказал и матери, добавив, что хочет получить в свое пользование причитающуюся ему долю отцовского наследства.

— Только после моей смерти! — ответила на это Франсиска.

Маурисиу, однако, не собирался ей уступать.

— Нет, — сказал он, — мне нужна моя доля сейчас. Я скоро стану отцом, и Катэрина должна родить моего ребенка здесь, на нашей фазенде!

— Никогда этого не будет! — отрезала Франсиска. — Никогда я не приму внука, в жилах которого течет итальянская кровь!

— Ты можешь не принимать, но жить он будет здесь, потому что часть этой фазенды принадлежит и мне, — заявил Маурисиу, и Франсиска закричала, срывая голос:

— Тебе здесь ничто не принадлежит! Я лишаю тебя наследства! Убирайся прочь из моего дома! Поторопись! Я не желаю тебя здесь видеть!

Маурисиу вышел, в сердцах хлопнув дверью. Беатриса побежала за ним вдогонку.

— Куда ты теперь пойдешь! — спросила она, догнав брата во дворе. — Может, тебе и правда лучше уехать в Париж, подождать, пока тут страсти улягутся?

— Ты предлагаешь мне отсидеться в Европе, пока Катэрина будет вынашивать моего ребенка? Вот уж не ожидал услышать от тебя такое.

Беатриса смутилась:

— Прости, я и впрямь говорю глупости. Это от растерянности. Я ничего путного не могу придумать. А ты что собираешься делать?

— Пока не знаю. Схожу к Катэрине, попробую увидеться с ней. Сеньор Винченцо наверняка поставил у ее двери мощную охрану.

— Послушай, а это не он? — испуганно спросила Беатриса, указывая рукой на ворота, к которым в тот момент как раз подъезжала конная повозка.

— Кто? — не понял Маурисиу.

— Сеньор Винченцо. Видишь, сидит набычившись впереди? А рядом с ним Марселло управляет лошадьми.

— Да, это отец Катэрины. Легок на помине! — обреченным тоном отозвался Маурисиу.

— Неужели он и здесь будет драться? — дрожала от страха Беатриса, но брат ее успокоил:

— Не думаю. Во всяком случае, я этого ему не позволю.

Коляска тем временем остановилась у ворот, Винченцо и Марселло вышли и направились к дому Франсиски.

В свою очередь Маурисиу, готовый к любому развитию событий, сделал шаг им навстречу. Беатриса после небольшой паузы тоже присоединилась к брату.

— Я к вашим услугам, сеньор Винченцо, — сказал Маурисиу вместо приветствия. — Вы же приехали, чтобы поговорить со мной о Катэрине?

— Сначала я хотел бы поговорить о вас и моей дочери с сеньорой Франсиской, — холодно ответил ему Винченцо. — Надеюсь, она сейчас дома.

— Да, она дома, — сказала Беатриса, — только идти к ней с этим не стоит — бессмысленно!

Винченцо нахмурился и незамедлительно принял боевую стойку.

— Почему это? Вы не хотите меня пропускать, но я все равно к ней пройду!

— Она выгнала меня из дома, когда узнала, что я люблю вашу дочь. Вот почему вам не стоит к ней идти, — пояснил Маурисиу.

— А вы действительно любите Катэрину? — строго спросил Винченцо.

— Да, люблю, — ответил Маурисиу. — И прошу у вас ее руки.

— Вот как? — удовлетворенно помотал головой Винченцо. — Что ж, это меняет дело. Моя дочь тоже любит вас, сеньор Маурисиу, а кроме того, она ждет от вас ребенка, поэтому у меня нет оснований противиться вашему браку.

Маурисиу не знал, что надо говорить в таких случаях, поэтому стоял молча и несколько глуповато улыбался. Выручила его Беатриса.

— Поздравляю, братик! — сказала она, поцеловав Маурисиу в щеку. — Очень рада за тебя и Катэрину!

Марселло тоже поздравил Маурисиу, а Винченцо снова взял инициативу в свои руки:

— Я полагаю, как раз теперь нам и следует пойти к сеньоре Франсиске. Пойдемте, сеньор Маурисиу!

— Зачем? Я не понимаю…

— Чтобы получить благословение вашей матушки, — усмехнулся Винченцо. — Или, на худой конец, чтобы сообщить ей о предстоящей свадьбе.

Франсиска еще не успела оправиться от недавней ссоры с Маурисиу, как на нее обрушилось новое испытание: Жулия доложила ей, что прибыл сеньор Винченцо и настаивает

на встрече с ней.

— Только его мне сейчас и не хватало! — огорчилась Франсиска. — Скажи ему, что я занята, пусть придет в другой раз.

— Он не послушается меня. Все равно сюда ворвется, чтобы я ни сказала ему, — предупредила ее Жулия.

— Ладно, пусть войдет, — смилостивилась Железная Рука. — Он наверняка понял, что упорствовать бессмысленно, и пришел говорить о разделе фазенды и урожая.

Она приосанилась, входя в свой привычный образ Железной Руки, и с высокомерным видом приготовилась встретить «этого грязного итальяшку».

Винченцо же, к ее удивлению, вошел не один — за его спиной выстроились в ряд Маурисиу, Беатриса и Марселло.