— Где именно стреляют?

— На Галимовском базаре и в Камаловских торговых рядах, — успокоила его кошка (слава Аллаху, далеко от дома), и тут же сообщила: — Доставлен твой заказ.

Вошел сервобот, неся на подносе коробку. Саид схватил ее и торопливо распаковал. Осмотрел «браунинг», выстрелил в воздух — светошумовой эффект оказался что надо — но почему-то не испытал того восторга, который предвкушал. Там, за окном, стреляли из настоящего оружия. Там убивали. Чего он стСит, мальчишка с каким-то пугачом, в этом жестоком мире?…

Дверь снова отъехала. В палату вошли Брендан и Конти. Вид у них был такой озабоченный, что Саид испугался — не сотворил ли он чего-то ужасного этим заказом? Но ни врач, ни капитан даже не взглянули на пистолет. Зато Саиду сразу бросилась в глаза кобура на поясе Конти.

— Поехали, парень, — сказал тот, — здесь становится опасно. Надо улетать.

— Опасно? Здесь, в Новой Москве?

— Именно здесь. Новомосковские власти — враги нашей компании… Пошли, некогда объяснять!

Саид торопливо рассовал по карманам детали гарнитуры, заткнул пистолет за резинку шорт. Когда Конти и Брендан повернулись к выходу, мальчик заметил за спиной врача что-то вроде рюкзака — но этот рюкзак висел как приклеенный, безо всяких лямок.

— Куда летим? — спросил он, выходя из палаты вслед за взрослыми.

— В Колонию Кап-Яр, — Брендан пытался говорить успокаивающе, но Саид видел, как он нервно облизывает губы. — Сначала в Кап-Яр, а потом…

— А потом видно будет, — резко перебил его Конти. — Идем, не болтаем, время не ждет.

Трое вышли в сад, где их ждал мобиль — не белый шар, в котором Саида привезли сюда, а другая машина: большая, черная, по-военному угловатая, на высоких колесах. «Кингстон», вспомнил Саид с уважением. Мощный военный внедорожник. Они забрались в салон, и мобиль с тихим рыком тронулся.

Оставил позади клинику и сад, выехал за ворота, ускорился так, что Саида вжало в сиденье. Дома, деревья, редкие прохожие и машины слились в разноцветную полосу. Наслаждение от стремительной езды сразу заставило Саида забыть все тревоги.

Над домами висели огромные рекламные плакаты — они уплывали назад медленнее домов, и Саид успевал рассмотреть каждый. Плакаты можно было видеть только сквозь очки гарнитуры, в реальности их не было. Самым удивительным было то, что на плакатах он видел свою фотографию или имя. «ПОПРОБУЙ, САИД — ТЕБЕ ПОНРАВИТСЯ!» «НЕ УПУСТИ УДАЧУ, САИД!»

— Кэт, что это такое? — изумился он. Брендан покосился на него, но ничего не сказал.

— Уточни вопрос, — невозмутимо откликнулась кошка.

— Откуда они знают меня? Эти, кто показывает рекламу?

— Я знаю тебя благодаря нашему общению.

— То есть это… Это ты показываешь?

— Да. Могу отключить рекламу, если хочешь. Но тогда мои услуги станут платными — один энерго в час.

— Нет, не надо, — для Саида смотреть на плакаты было очередным развлечением. — Вот это что такое?

Мимо проплывал необычный плакат: красивая синеволосая девушка смотрела из-за решетки испуганно и умоляюще. «ПОМОГИ МНЕ, САИД!»

— Кампания в поддержку Зары Янг, — объяснила Кэт. — Она в плену у активистов движения «Свободная Рианнон».

— А как ей помочь? — Про активистов Саид не понял, но лицо Зары, прекрасное и страдальческое, вызывало неодолимое сочувствие.

— Подписаться под требованием ее выпустить. Отослать твою подпись?

— Да.

— Сделано, — доложила Кэт. — Ты 6301-й подписавшийся.

Надпись снова поменялась: «СПАСИБО, САИД!», а лицо девушки осветилось робкой улыбкой надежды. Тем временем мобиль свернул в какой-то узкий проезд, миновал ворота и затормозил.

Они приехали на маленькую взлетную площадку, окруженную деревьями. Над служебным зданием развевался белый флаг с золотой конской головой, вход караулили два великана-охранника в блестящих доспехах. Посреди площадки стоял рингер, или кольцелет — обтекаемая белая машина с двумя заключенными в обод пропеллерами по бокам. Винты располагались почти горизонтально, прозрачная кабина выдавалась над их плоскостью округлой сигарой, нацеленной вперед и вверх.

Только тут, идя между Конти и Бренданом к летающей машине, Саид спохватился:

— Эй, а когда мы вернемся?

— Э-э… — как обычно замялся Брендан, а Конти уверенно сказал:

— Когда здесь все успокоится. — Дверь открылась и опустилась трапом, Конти сделал приглашающий жест.

— А родители знают? — теребил его Саид. — А зачем летим? А что там делать?

— Знают, знают. А делать то же, что и здесь, — Конти нетерпеливо махнул рукой. — Есть, спать и развлекаться за счет компании. Сказал бы «лечиться», не будь ты здоровым симулянтом. Садись уже, наконец!

Придав лицу независимое выражение, Саид взошел по трапу в салон. С переднего сиденья к нему повернулась летчица и приветственно кивнула. Круглый зеркальный шлем скрывал ее лицо, но белый комбинезон бесстыдно облегающего покроя не оставлял сомнений, что это летчица, а не летчик.

Слегка смущенный Саид сел на заднее сиденье. Брендан устроился рядом, а Конти остался снаружи — мальчик не успел спросить, почему. Двери захлопнулись, нарастающе заревели винты.

— Почему Конти не с нами? — прокричал он на ухо Брендану. Может, хоть тут не промямлит и скажет правду?

— Поехал за твоим цветком! — проорал Брендан в ответ. — Мы будем ждать его за периметром.

Кольцелет с тяжелым рокотом оторвался от земли. Саид пришел в восторг: я лечу, лечу по-настоящему а не в вирте! Они быстро поднимались, расчерченная кругами взлетная площадка становилась все меньше. Задранный нос кабины опускался, скорость росла, винты теперь толкали кольцелет не вверх, а все больше вперед. Летчица полулежала в кресле, не касаясь рулей управления. Саид уже понимал, что она управляет машиной мысленно — через ее собственную Кэт, или как там звался ее даймон. Сквозь волшебные очки гарнитуры Саид видел вокруг шлема летчицы обруч с надписью: «Венди [NAV] Миллер». Что значит это «NAV»?… Его взгляд невольно скользнул ниже. Обтянутые белоснежным комбинезоном изгибы тела неодолимо притягивали глаза… Саид заставил себя отвернуться к окну.

Они поднялись не слишком высоко, но уже можно было охватить взглядом всю колонию — правильный квадрат коттеджей и садов, расчерченный сеткой улиц. К северу от колонии громоздился лес башенных кранов грузового терминала, тянулась на восток бесконечная взлетная полоса космодрома. На западе синела полоса канала, по которому ползли баржи. За каналом дымили, как два вулкана, гигантские градирни ТЯЭС. Ближе, между каналом и колонией, лепились серые лабиринты базара и предместий. Они летели прочь оттуда, на юго-восток. В воздухе вокруг кольцелета роились мелкие беспилотники, будто стая ворон — наверное, зачем-то так было надо.