— Похлёбка и вправду вкусная, и вышла на славу, а вот из чего она, нам действительно лучше не знать, ведь вкусы у всех разные и что нормально для одних, аморально для других, — на эти слова Тоум немного расслабился.

— Всё, а теперь и я спать, как придёт моё время буди и по сильнее, я могу крепко спать.

«Какая сука ржёт, аж до визга» — от которого моя головная боль только сильнее становиться. Зажимая одной рукой ухо, второй рукой я приоткрыл веко. Передо мной сидел Роси и разрывался от смеха глядя туда, где должен спать Тоум. Мне пришлось немного повернуть голову, от чего боль в ней раздалась подобно взрыву, чтобы посмотреть, что там происходит.

От увиденного у меня распахнулись оба глаза, а изо рта пошёл безудержный смех. Потому что там лежал здоровяк, весь красный как помидор, он настолько был красный, что его чёрная кожа не могла это скрыть. Он лежал на спине и словно черепашка беспомощно шевелил руками и ногами. Это было очень смешно! Причиной этому была свернувшаяся клубочком на его груди и животе Мари'а. Под плащом не было видно, где какая часть тела её находиться, но я был почему-то уверен, что она в такой же позе что и кошки, когда спят клубком. Тоум же хотел её убрать с себя, но не говорить с ней, не уж тем более трогать, он не мог, нарушение учений его провинции. Вот он и барахтается бедолага, не зная, как поступить. От увиденного и смеха, у меня аж глаза заслезились.

— Ой, не могу больше, — взялся за живот Роси обеими руками, — Эль будь добр, разбуди её, а то наш арбалетчик боюсь сейчас лопнет от натуги, — действительно, по его жалобным белоснежным глазам было видно, что он взывает к нам о помощи.

— Эй, Мари'а, хорош надоедать человеку, — я аккуратно кинул в неё небольшой камушек.

В ответ на это клубочек лишь сильнее сжался, а из его недр послышалось: — «М-м-м-м, тёплый».

— Вставай, — грубо сказал Роси.

Где-то в недрах плаща, что-то шевельнулось и зажглись глаза, которые посмотрели прямо на Тоум, он же в ответ сильно зажмурился и отвернулся в сторону, при этом покраснев ещё сильнее, хотя куда бы уже. Из-под плаща показалась немного подрагивающая нога, обтянутая в мой подарок. «У-у-у-а-ах» — раздалось из-под подрагивающего плаща, будто кто-то там под ним зевнул и потягивался. Потом эта же ножка коснулась земли и Мари'а резко встала, глаза её при этом еле-еле светились, периодически плавно мерцая.

— Тёплый и удобный, — сказала она, садясь на корточки, возле моего полена, голосом обиженного ребёнка.

Снова превратившись в клубок из ткани и тихо засопела. Здоровяк же при этом резко сел, глаза его пылали яростью, а самого его трясло.

— Ты как? — поинтересовался я у него.

— Всё хорошо, — ответил он, при этом сверля взглядом то место, где сидит Мари'а, причём буквально, он не смотрел на неё, он смотрел на место, где она сидит.

— Как мы уже сказали ранее, мы не против если ты будешь вести себя с ней, так как принято в твоей провинции, — протягивая ему фляжку, сказал Роси.

— И мы не будем пытаться заставлять тебя поменять отношение к юродивым, но мы не говорили, что и она будет придерживаться такого же мнения, — Тоум неохотно кивая в знак согласия откупоривает флягу и поднеся её ко рту, резко останавливается. Глаза его округлились, он глянул на флягу, глянул на Роси. Тот ему кивнул, мол «пей» и Тоум резким движением запрокинул флягу, сделав один хороший глоток. Глаза его округлились и наполнились влагой, от зажал тыльной стороной ладони рот, не выпуская при этом фляги.

— Ого, — выдохнул он, спустя пару мгновений, — ого-о-о, — выдохнул он ещё раз, — вот это питьё, что это? — немного прокашливаясь и возвращая флягу Роси с любопытством, поинтересовался он.

— Это самогон из вольных поселений.

— Хорошо, никогда его не пробовал, но слышал, что он крепок. И действительно, он значительно крепче, чем наша кактусовая настойка.

— Это тебе для того, чтобы твои нервы быстрее успокоились, если что, за медицину отвечаю я, — сказал Роси, убирая флягу в небольшую сумку с лекарствами.

Я же просто промолчал. Хотя в голове подумал, что у него глотка — лужёная. Я их настойку то кактусовую пить не могу, только разбавленную один к четырём. А он самогон чистый прям так пьёт. Который ещё крепче. Как мужик к мужику, я проникся к нему лёгким уважением.

— Всем приготовиться, — скомандовал Роси натягивая на лицо платок.

Тоум скинул с плеча свой огромный арбалет, немного плавно и неуклюже, но при этом довольно быстро шедшая впереди Мари'а, резко развернулась к нам лицом, высунув из-под плаща свои руки с надетыми на них уже кастетами и немного разведя их в стороны чуть-чуть наклонилась вперёд, не отрывая взгляда от Роси. Глаза же её при этом неистово горели золотым пламенем. Роси чуть кивнул головой в сторону и прямо из этой позы Мари'а рванулась в сторону, разламывая собой кусты. И только пыль осталась висеть в воздухе от её ускорения. Тут же послышалось непонятное не то блеяние, не то рычание. Лёгкая перепалка и что-то вылетело из кустов к нам на дорогу, и осталось там лежать словно мешок. Тут же на звук, с другой стороны, вскинул свой арбалет Тоум и выстрелил, потом немного проводив им, выстрелил ещё раз и приступил к перезарядке.

— Два положить, — отчитался он, — шустрый тварь.

На дорогу, в этот же момент вылетело ещё два тела, одно за другим.

— Это что за нахер? — удивился я, — зачем она их на дорогу выбрасывает?

— Да кто её знает, — пожал плечами Роси.

И тут же на него выпрыгнуло, сразу пятеро. Одного он отбил кулаком, второго разрезал на двое косой. Шуршание напротив меня, тоже пятеро, двоих отметаю рукой со щитом, одного принимаю на копьё, одного пропускаю, он запрыгивает мне на грудь и впивается своими клыками мне в шею. Новая кожаная жилетка отлично выдерживает натиск мелких зубов, не давая себя прокусить, но для такого мелкого существа он довольно сильно сжимает мне шею, так и придушить может, сзади же на меня накинулся на спину ещё один.

— Эль! — крикнул Роси.

— Всё хорошо, — крикнул я в ответ падая плашмя строго на спину.

Подо мной раздался писк и звук ломающихся костей. «Пиу-пиу» — два раза свистнула тетива и тот, что был сверху меня отлетел в сторону. Я резким движением подскочил на ноги и не глядя рубанул по земле в то место, где должно было лежать поломанное тело. Сам же я поднял щит и приготовился к атаке, но её не последовало.

Роси уже стоял выпрямившись, сняв с лица платок и притирая другим платком свою косу. На дороге лежало уже четыре тушки и из кустов вышла Мари'а таща за собой ещё по две в каждой руке и кинула их в туже кучу. Развернувшись к нам, её глаза сияли уже не так сильно, но они излучали такое количество счастья, что мне самому от взгляда на них захотелось улыбнуться.

— У меня четверо, — убирая косу за пояс, сказал Роси.

Оглядевшись вокруг, я насчитал пять тушек.