Центральным понятием здесь является «строгая оценка». Она носит нормативный характер и применяется в том случае, когда человек определяет, какой личностью он хочет стать. Приблизительная оценка используется в отношении последствий определенных действий, когда они дают желательный результат, в то время как строгая оценка касается качеств индивидов. Для Тейлора идентичность неразрывно связана с этикой, личностным вопросом о том, какого рода жизнь человек должен реализовать. Следует уточнить, что ставят эти вопросы и отвечают на них в историческом и социальном контекстах, то есть наши ценности изначально вложены в нас тем обществом, в рамках которого мы формируемся. Другими словами, те ценности, которые в нас вкладываются, не являются определяющими для нашей идентичности. Однако в данном случае современный западный человек сталкивается с проблемой. Современное общество характеризуется фрагментарностью. Для него больше нетипично наличие единственного естественного набора ценностей, который усваивает каждый отдельный индивид. Досовременное общество имело предопределенные ценностные рамки, устанавливающие стандарт, к которому следовало стремиться в течение всей своей жизни, но для современного мира применение этих рамок при строгой оценке стало весьма проблематичным351. Поэтому и наша идентичность не предопределяется как нечто естественное. Тейлор утверждает, что в таком случае ценности, а следовательно, и идентичность — объект выбора со стороны отдельно взятых индивидов. Идентичность, таким образом, подлежит созданию, и создание это осуществляется на основе толкования того, кем человек является, и строгой оценке того, кем ему следует быть. Но на основе каких стандартов должна предприниматься подобная оценка в том случае, когда применение указанных выше рамок стало столь проблематичным? Во всяком случае, мы должны попытаться осуществить эту оценку, исходя из понимания того, что вообще значит – иметь собственное «я», способное полноценно существовать.

Тейлор пишет также, что, когда у нас возникают подобные экзистенциальные вопросы, речь идет о том, «обладает ли жизнь единством, или же один день следует за другим без всякой цели и смысла так, что при этом прошлое исчезает в небытие, не являясь ни вступлением, ни предзнаменованием, ни открытием, ни предшествующей стадией чего-либо. Является ли жизнь всего лишь “temps perdu” в том двусмысленном значении, которое Пруст вложил в название своей работы[90], то есть тем временем, которое мы, не задумываясь, выбрасываем и безвозвратно теряем, не оставляя ничего в своей памяти, временем, которое прошло, а нас словно и не было при этом?»352. Весьма меткое замечание в отношении той личности, которая является образцом для моды. По мнению Липовецкого, мода создала новый тип личности – «человека моды». Такой человек не имеет тесных связей с чем-либо или кем-либо и обладает индивидуальностью и вкусом, которые находятся в постоянном изменении353. Что останется от него, если лишить его модной одежды? Эксперт в области моды Холли Брубек рассказывает, что хранит в своем шкафу старую одежду, несмотря на то что никогда больше не станет ее носить, «из уважения к тем людям, которыми я была когда-то. Каждый из них порождал следующего, а затем исчезал, не оставляя после себя ничего, кроме своей одежды»354. Отличный пример позднемодернистского и постмодернистского человека – Мадонна, вновь и вновь изобретающая саму себя с помощью радикально новых стилей355. Мода, вероятно, должна восполнять отсутствующую сущность позднемодернистской личности, которая запрограммирована на постоянный поиск новых версий самой себя. В результате, однако, возникла личность, лишенная какой бы то ни было стабильности, личность, которая исчезает, никогда не становясь самой собой.

Философ Поль Рикёр различает два аспекта личности, которые можно обозначить как тождественность и самость356. Тождественность заключается в том, чтобы оставаться тем же самым, несмотря на изменения. Хотя человек многократно изменяется в течение своей жизни, мы считаем, что это тот же самый человек. Другим аспектом личности является самость, связанная с самоидентификацией, осознанием того, что человек – рефлексивное существо, которое соотносит себя с самим собой. Рикёр настаивает на том, что обе части, и тождественность и самость, необходимы для личности. Но каким образом они взаимосвязаны? Их взаимодействие продиктовано необходимостью и проявляется в том, что люди способны связно рассказать о том, кем они были и кем они должны быть. В подобном повествовании прошлое, настоящее и будущее представляют единое целое, благодаря чему создается также и единство личности. Быть собой значит уметь объяснять себя, рассказывая о том, кем ты был, кем будешь и кем сейчас являешься. Рассказывать о самом себе значит становиться самим собой. В таком случае возникает проблема, когда мы рассматриваем с подобных позиций «человека моды». Он сверхрефлексивен и поэтому отвечает критерию самости, но представляет собой лишь череду все время новых, через короткое время теряющих ценность образов, которые исчезают бесследно и, не имея связи друг с другом, тем самым подрывают тождественность. Такой человек не может связно повествовать о себе357. Личность в контексте моды не имеет не только собственного прошлого – поскольку это прошлое всегда забывается на фоне настоящего, – но и будущего, так как будущее это полностью условно. Мода не имеет какой-либо конечной цели, кроме движения вперед.

Самоидентификация – это совсем не предопределенная, неизменная величина. О ней следует рассказывать и повторять этот рассказ снова и снова, изменяя его при каждом новом повторе. И это относится как к современному, так и досовременному обществу, но главная особенность современности состоит в том, что индивиды в значительной степени должны создавать собственные повествования о самих себе, поскольку коллективное повествование уже не имеет такого большого значения. Формирование идентичности никогда не начнется с чистого листа, но можно сказать, что этот лист постоянно становится все чище, поскольку те социальные институты, которые традиционно содействовали поддержанию стабильности в личности, становятся все менее значимы и стабильны, если вообще не исчезают полностью.

Человеческая жизнь тяготеет к единству, но именно к такому единству, которое не может быть достигнуто, если в качестве эталона выступает мода. По-прежнему актуальна критика эстетической формы жизни, которая содержится в работе «Или-или» Сёрена Кьеркегора[91], 358. Кьеркегор утверждает, что для эстета характерна непосредственность, но не в смысле искренности, а в смысле зависимости от всего, что его окружает. Эстет живет в состоянии отчаяния. И тому есть две причины. Первая связана с тем, что есть что-то случайное и преходящее в жизни эстета. Внешнее в любой момент может обрушиться. Ясно, что эстету может повезти, когда внешние условия тому сопутствуют, но они в любой момент могут подвести, то есть жизнь эстета строится на зыбком основании. Другая причина заключается в том, что человек – существо духовное, а это эстет в большей или меньшей степени отрицает, и такое отрицание приводит его к меланхолии. Эстет частично осознает, что он отрицает свое собственное «я». Он нуждается в мировоззрении, которое может дать ему что-то прочное и неизменное в бесконечных модификациях, царящих в его жизни. Эстету недостает «преемственности», он живет, не помня своей собственной жизни359. Это приводит к тому, что его жизнь наполняется пустым, бессодержательным шумом360. Необходимо изменение, и такое изменение может иметь место при переходе к новой жизненной фазе – фазе этической, которая может установить взаимосвязь, отсутствующую на эстетической стадии. Этик выбирает себя сам, и этот выбор совсем не обязательно влечет за собой изменения во внешней жизни, но создает прочную основу в жизни внутренней. Внешне в образе жизни этика может ничего не измениться – перемены касаются отношений, которые формируются у него к внешним предметам и к себе самому. Если мы утверждаем, что эстет – человек, расценивающий моду как жизненный идеал, это совсем не значит, что этик должен отказаться от моды. Разница заключается в том, что этик не будет строить свою идентичность на основе моды – он обладает самостоятельностью по отношению к ней.