И если таковы значение и смысл имен, то очевидно, что всякий любомудрый и благочестивый [человек] 17, бдящий с помощью добродетели и ведения, делания и созерцания, когда видит лукавую силу, восстающую на него посредством страстей, как царь Ассирийский [восставал] на Езекию, для освобождения от зол уповает на помощь Божию, и Бога он умилостивляет, всё время усиливая, соответственно добродетели и ведению, свой неизреченный [молитвенный] вопль [к Нему]. Тогда и получает он в союзники себе и для своего спасения Ангела, то есть более мощное слово мудрости и ведения, поражающее всех мужей храбрых и бранников, и начальников и воевод в полцех18царя Ассирийска: и возврати лице его со стыдом на землю его (2 Пар. 32:20–21).

10. Лукавое и пагубное царство диавола, [символически] изображаемое Ассирийским царством, идет войной на людей, воюя против добродетели и ведения; оно замышляет обратить в бегство душу посредством врожденных людям сил: желание оно раздражает, [превращая его] в стремление к противоестественному, и склоняет предпочитать чувственные [вещи] умопостигаемым; ярость возбуждает, чтобы она сражалась за избранный желанием чувственный предмет, а разумное начало научает измышлять способы чувственных наслаждений; и чтобы чувственные [вещи] начальствовали и властвовали над силами, то есть над силами души, оно рукополагает перстный закон.

11. Мужем храбрым Писание называет лукавого беса, прилагающегося к желанию и разжигающего его до неприличных стремлений к постыдным наслаждениям, ибо нет ничего более сильного и принуждающего, чем естественное стремление19. Бранником Писание именует беса, осаждающего ярость и готового непрестанно сражаться за наслаждения. Начальником назван [бес,] незримо срастающийся с явлениями чувственных [вещей] и посредством каждого чувства хитро привлекающий к себе стремление души. Писание назвало его начальником, поскольку приросшей [к душе] чувственной [вещи] присуще начальствовать над всякой страстью. Ибо без этой вещи20 не может никогда возникнуть и страсть, привлекающая к себе силы души посредством того или иного чувства. Воеводой же [Писание] называет беса, злоупотребляющего силой мыслящей [части] души для изобретения пороков и для отыскивания всяческих способов [удовлетворения] их.

12. Лицом же диавола является гладкость наслаждения21, благодаря которой ему свойственно владычествовать над всякой душой, одержимой им и предпочитающей чувственные [вещи], вводящие в соблазн ощущения, созерцанию, питающему ум духовной [пищей]. Это лицо и посрамляет тот, кто [473] посредством молитвы [всегда] имеет попечение о слове мудрости, [посланном] от Бога и поражающем всякую лукавую силу, то есть полностью уничтожающем лукавую тиранию, мучающую душу. Ибо Писание говорит «погубил», а не «изгладил», поскольку «изглаживание»22 есть упразднение одного только осуществления страстного действия, а «погубление» есть полное уничтожение и лукавых побуждений в мысли.

13. Земля царя Ассирийского (я имею в виду [землю] лукавого демона – родоначальника зла23) есть суровый и жесткий навык в пороке и неведении24, лишенный всякой жизненной теплоты добродетели и всякого умного света ведения; в эту землю и возвращается одинокий диавол, который после [неудачной] попытки приражения не смог переселить в собственный навык Иерусалим, то есть боголюбивую и бесстрастнейшую душу, имеющую в себе, словно Езекия, совершенное слово делания и, словно Исаия, обладающую умом, просвещенным ведением: они умилостивливают Бога и с помощью Ангела истребляют лукавую силу.

14. Так я понимаю эти места [Священного Писания] – соответственно присущей мне способности [разумения]. Если же кто может в более возвышенном смысле воспринять сказанное, пусть он порадует и себя, и нас, представив, как это должно, сей более ценный смысл написанного. Ибо, как я уже говорил, суть Священного Писания неописуема: наоборот, она описует всех говорящих, сама оставаясь для них неописуемой25. Поэтому если я и сказал что-либо, сообразуясь со своей способностью [разумения], то и это [уже само по себе] дерзновенно. Но я отнюдь не объял [умом] всего смысла написанного, поскольку данный смысл беспредельно превосходит мои силы. [476]

Вопрос 51

1. Имнози приношаху Дары Господу во Иерусалим, и даяния Езекии царю Иудину, и возвышен бысть пред очесы всех языков (2 Пар. 32:23). Что такое дары и что даяния? Почему дары [приносятся] Богу, а даяния – царю? И что означают [слова]: возвышен бысть пред очесы всех языков?

2. Бог привел в бытие всё зримое естество, но Он не позволил ему быть движимым в соответствии с одним только чувством, а посеял в каждый из составляющих это естество видов духовные смыслы Премудрости и способы учтивого поведения, чтобы не только через молчаливые твари велеречиво возвещался Творец их, являемый смыслами [Своих] созданий, но и чтобы человек, воспитываемый естественными законами и способами [поведения], мог легко найти путь праведности, ведущий к Нему1.

3. Ибо высочайшей Благости [Божией] было свойственно не только учредить божественные и нетелесные сущности умопостигаемых [вещей] в качестве подобий 2 неизреченной и Божественной славы, воспринимающих, насколько то дозволено и соразмерно им, непостижимую зрелость недосягаемой красоты, но и примешать к чувственным [вещам], весьма нуждающимся в умопостигаемых сущностях, отражения 3 Своего величия, могущие доставить человеческий ум, возносимый ими, прямо к Богу. [И тогда] этот ум оказывается превыше [всех] зримых [тварей], поскольку он [сразу] восходит к высшему Блаженству и оставляет позади себя все промежуточные [сущности]4, через которые он прокладывает свой путь.

Но не только [для этого было сотворено сие], но и для того, чтобы никто из служащих твари вместо Творца (Рим. 1:25) не имел повода оправдываться5 [своим] неведением, [477] слыша глас всякой твари, ясно возвещающий о своем Создателе.

4. Итак, поскольку естество зримых [тварей] содержит в себе и духовные смыслы Премудрости, и способы учтивого поведения, естественным образом посеянные в нем Творцом, постольку всякий ум, разумеется увенчанный добродетелью и ведением, получает в удел, наподобие великого Езекии, царствование над Иерусалимом, то есть над навыком восприятия одного лишь мира, или же над душевным устроением, лишенным всяческих страстей, – ибо «Иерусалим» толкуется как «видение мира». Такой ум имеет в своем подчинении всё творение (благодаря составляющим это творение видам), через него приносящее Богу, словно дары6, духовные смыслы ведения, [сокрытые] в твари7, и предлагающее самому уму, словно даяния, способы [осуществления] добродетели, содержащиеся в творении соответственно естественному закону. Вследствие обоих8 [творение] тем и другим принимает того, кто может наилучшим образом отличиться в том и другом, я говорю о любомудром уме, достигшем совершенства в слове и жизни, деянии и созерцании. Писание определяюще назвало Дарами приносимое Господу, а даяниями – приносимое царю, поскольку, как говорят